Мир фантастики 2010. Зона высадки - Сборник

– Во-во. Сукцессия тропического леса. Мол, он все это будет изучать, и его непременно опубликуют в «Нэшионал джеографик». С другой стороны, у него ведь не было особого выбора. Нежиться здесь на солнышке или вкалывать на Земле на закрытом заводе «Май-Тай»... Что выбрали бы вы, Док?

Док не успел ответить, потому что они вышли на деревенскую площадь. Там как раз объявляли о следующем круге страусиных боев, и Кабанчик, местный букмекер, принимал ставки. Он делал метки угольком на высоком столбе. Поскольку предыдущие ставки не стирались, Кабанчику пришлось вскарабкаться на обрубок бревна, и уже оттуда он тянулся к чистому пока дереву. У обрубка толпилось человек двадцать – намного больше, чем обычно. Как раз сейчас маленькая девочка с ящерицей пыталась всучить Кабанчику красную ракушку.

Тот отмахивался и подзывал следующего, плотного поселянина, который размахивал целым ульем сухих шершней.

– Крупная игра, Кунни. Интересно, кто решился отдать свою птицу на растерзание Любимчику?

Сержант кивнул малышке. Та подбежала, все еще размазывая слезы по лицу. Волочившаяся за ней ящерица немедленно пристроилась рядом с Бабушкой и принялась тихонько жевать его штанину.

– Эй, малая,– как можно нежнее поинтересовался сержант,– какие ставки?

Девчушка хлюпнула носом, утерла сопли и важно прокартавила:

– Двадцать против одного, что Любимчик убьет Суслика в первом раунде.

Док и Бабушка переглянулись. Бабушка открыл было рот, но тут из толпы вынырнул староста и, вцепившись в сержанта, решительно поволок его к загону.

На закате сержант петлял между древесными стволами. В чаще было сумрачно и пахло гнилью. Что-то непрерывно шелестело, пощелкивало, и белый луч фонарика выхватывал из зарослей то широкий банный лист, то ежовые иглы. Так и казалось, что из-за ближайшей коряги вынырнет сейчас сгорбленная бабка-колдуниха с пучком трав. Док недавно сводил сержанта в лес и показал цветущий папоротник. Зрелище было удивительное и волнующее. Сержант вздохнул и прибавил ходу. Надо было выбираться отсюда до темноты, пока не нагрянули кошмарники и летучие варенцы. Те не постеснялись бы высосать сержантову кровь, а тело подвесить на длинные иглы чечевичника, чтобы человек высох и стал не человек, а ходячая мумия. Бабушка тряхнул головой. Вот ведь привязались дурацкие страшилки. Когда Душка травил их в казарме, близоруко щурясь и для пущего эффекта переходя на свистящий шепот, было вовсе и не страшно. А вот ночью в лесу... Слева треснул сучок. Сержант подпрыгнул и суматошно направил в заросли луч фонарика. В белом свете замаячил высокий силуэт, и знакомый суховатый голос произнес:

– Сержант, не будете ли вы так любезны убрать свет? Он слепит мне глаза.

Бабушка поспешно выключил фонарик.

– А, это вы, Несвид. Вы меня напугали. Что вы делаете в лесу, так поздно, и в одиночестве? Тут может быть опасно.

– Ну какие опасности? Здесь даже крупных сухопутных хищников нет. Нет хищных растений, а ваши какодилы куда медлительней бронкских карманников.

Несвид улыбнулся и уселся на поваленный ствол. Он снял с плеча небольшую сумку, из тех, что геологи берут с собой для проб. Устроив ее поудобней у покрытых свежей землей корней, он полез в карман за сигаретами.

– Будете?

Бабушка покачал головой.

– Вы и не представляете, сержант, на каких планетах мне довелось побывать. От каких только тварей я не убегал. Шипастые, хвостатые, плюющиеся ядом... Нет, у вас тут удивительно мирно. Не планета, а цветник какой-то. И очень много знакомых растений. Вот, посмотрите...

Он сунул руку в сумку и вытащил какую-то травку с небольшими бледными цветками.

– Вейсмарский лютик. Ума не приложу, как он здесь очутился. Регулирует кровяное давление. Из него получаются отличные тонизирующие экстракты. Или, к примеру, шиповалка.

На сей раз в руке ботаника оказалась кожистая, покрытая шипами коробочка.

– У нее очень интересный способ распространения. Изначально плод лопается, как наш бешеный огурец. В коробочках довольно высокое содержание метана, вот в этих полостях.

Сержант без интереса осмотрел находку.

– Коробочка летит, но самое интересное не это, а то, что при соприкосновении с древесным стволом она как бы взрывается, и твердые мелкие семена проникают в рану... под кору, я имею в виду. Там, глубже, я нашел целую поляну, пораженную шиповалкой. Довольно опасное местечко. Вам бы не понравилась встреча с целой коробочкой. Я, помнится, даже опубликовал статью о связи между ареалами распространения шиповалки и легендами о злых духах.

Бабушка хлопал глазами. Беседа погружала его в тоску. Но тут он кое-что вспомнил и перебил исследователя.

– Я сегодня был в деревне. Это правда, что вы выставляете Суслика против Хохлатого Любимчика?

– Чистая правда,– кивнул мистер Несвид.– Птица запущена и совершенно не подготовлена. Но я разработал новую систему тренировок. И, вы знаете, мне очень пригодилось мое новое приобретение...

Он выставил вперед правую ногу и пошевелил когтями.

– Чертовски удобно. Теперь я сам тренирую Суслика, и, клянусь, он далеко пойдет.

Бабушка поперхнулся.

– То есть вы заходите в загон и...

– И гоняю его, как сидорову козу. Думаю, у нас все шансы победить на следующей неделе.

Тут мистер Несвид затушил окурок и неловко заерзал на бревне.

– Не поможете ли мне встать? Хожу я прекрасно, но вот с вставанием не до конца освоился.

Сержант взял ботаника за руку и сильно потянул. Ладонь у мистера Несвида была сухая и горячая, как нагревшаяся на солнце галька.

Вечером того же дня Док и Бабушка пили кофе на веранде. Верхушки пальмакаций красиво серебрились в лунном свете, а в бассейне за домом ухал Пульхерия.

– Так что вы там нашли, в лесу? Кроме одержимого исследовательским пылом Несвида?

Бабушка погрел ладони о кружку и раздумчиво сказал:

– Понимаете, Док, что меня тревожит. На яхтах обычно бывают две капсулы: одна расположена ближе к носовому отсеку, а другая – к хвостовому. На них есть цветовая разметка. Так вот, наш Несвид использовал хвостовую капсулу. Мне это запомнилось еще с того раза, когда мы тащили его из леса... Но тогда было темно. Вот я и решил проверить.

– Ну и что?

– А то, что при посадке он должен был находиться в рубке. Намного логичней залезть в ближнюю капсулу, а не бежать в хвост корабля.

– А если передняя была повреждена взрывом?

– Может, и так. Только ведь он едва успел. Он поджарился на корабле, а не в шлюпке. Что же он там делал такое? Я бы сказал, спустил что-то в первой капсуле. Хотелось бы мне еще знать, что.

В день соревнований дома, окружавшие деревенскую площадь, украсили алыми цветами флукса и ветками вододендрона. В центре выстроили загон из прочных жердей. Обычно бои проводились на закате, когда торги особенно возбуждены и яростны. Но сегодня, из-за необычайного наплыва народа, устроители завозились и начинали уже при свете факелов. Торги, впрочем, прекрасно видели и в полной темноте – чего нельзя было сказать о зрителях. Их набралось до двух сотен. Пришли даже кормящие матери, традиционно не допускавшиеся к зрелищу. Считалось, что от вида крови молоко в материнских сосцах может испортиться, и младенцы вырастут вовсе не младенцами, а злобными демонами Гра-Гра. Толпа волновалась. Люди кричали, хихикали, толкали друг друга и оживленно лузгали семечки, заплевывая землю шелухой. Из рук в руки переходили калебасы с бобовым пивом.