Безудержный ураган - Данта Игнис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поток магии резко иссяк. Чудовище выпустило длинные когти и напало, живо преодолев, разделяющее их расстояние. Подвижная тварь легко уходила от ударов. Льнула к земле и коварно била снизу. Взвивалась в воздух, обрушиваясь на вальдаров сверху. Шаймор то и дело терял равновесие, негнущаяся нога не слушалась.
Элерия, наблюдая из укрытия, видела — силы воинов на исходе. Закусив губу, она вскрыла зелье травницы и выпила одним глотком.
— На вкус и правда, как вода. Неужели не сработает? — прошептала Элерия и очень не вовремя выскочила из укрытия. Переродок сразу заметил талийку. С кончиков крючковатых пальцев сорвалось целое облако клубящейся тьмы. Элерия, памятуя наставления Кризы, попыталась сотворить какое-нибудь колдовство. Но ничего не вышло — зелье не работало.
Черное заклинание с противным писклявым свистом пронеслось и ударило талийку в грудь. Ее выгнуло дугой и приподняло в воздух. По телу пробежали судороги, и девушка упала на размытую дождем землю.
— Ворлока тебе в жены! Что она здесь делает?! — крикнул Бруснир.
— Проклятая тварь, — прошипел Шаймор и, прихрамывая, пошел прямо на мага-переродка.
Чудовище, довольное тем, что хоть кого-то удалось убить, заурчало и бросилось на вальдара. Бруснир ругнулся, зашел сбоку, пытаясь отвлечь тварь. Ударил слабым заклинанием огня. Не сработало. Переродок вознамерился разделаться с Шаймором во что бы то ни стало, приблизился вплотную и размашисто атаковал, целясь когтями в лицо и шею. Шаймор парировал удары мечом, пока не пропустил один из них. Вальдар далеко отлетел, прокатился по грязи, и его тело обмякло.
Бруснир с отчаянием безнадежности этой затеи воткнул меч в спину чудовища. Оно дернулось, развернулось и со всего маху двинуло вальдара лапой в грудь, отбросив на десяток шагов и оглушив. Переродившийся маг дотянулся до рукояти меча, оставшегося торчать в спине, и выдернул его. Замер, заживляя рану. Повертел головой из стороны в сторону, решая кого добить первым, и скользнул к поднимающемуся на ноги Брусниру.
Медленно встала Элерия, запрокинула голову и развела в стороны руки. Из ее груди выплыл и завис в воздухе большой мерцающий шар, внутри которого размазались остатки черной магии переродка. Талийка сделала легкое движение кистями, подталкивая заклинание, и оно, стремительно набирая скорость, ударило в монстра сзади. От хлопка заложило уши, пронзительно завоняло гниющим мясом. Тварь завертелась, взмыла вверх и рухнула с высоты бездыханной тушей, распластавшись на земле.
***
— Цела? — спросил Бруснир.
— Кажется, — с трудом обретая дар речи, ответила Элерия. Заклинание, ударившее ее, не причинило ощутимого вреда, но что-то было не так. Прижимая руку к груди, талийка пыталась понять что именно, но не удавалось. Какое-то неуловимое изменение то ли в ней самой, то ли в мире…
Бруснир наклонился, поднял меч и отрубил голову мертвого переродка. Хотел сжечь, но побоялся применять магию к этой твари, мало ли, вдруг опять исцелится. Пнул голову ногой, так, что она покатилась со склона холма, и поспешил к Шаймору. Присел рядом на корточки и осмотрел раны — тварь располосовала грудь и лицо друга. Бруснир разорвал рубашку Шаймора и перевязал его.
— Он выживет? — тихо спросила талийка.
— Выживет, — ответил Бруснир. — Обязательно выживет.
Элерия увидела на склоне холма тело Дарена и подошла к нему. Наклонилась, перевернула тело плотника, бережно стерла грязь с его лица. Дарена разрубило почти надвое, в открытых глазах застыл страх. В ногах вдруг не осталось силы и талийка тяжело опустилась на землю. По лицу ее бесшумно струились слезы.
Лучи Таноса раздвинули тучи, залили все вокруг ослепительным волшебным блеском, возвещая: «Радуйтесь жизни. Мир прекрасен!» Птицы щебетали в ветвях, тихо журчал ручей. Покой и умиротворение. Конец борьбы. Жить страшнее. Кто-то умирает, но мир не задержится на мгновение, не проводит опечаленным взглядом. Бешеная, неумолимая пляска жизни продолжается, ей нет дела до тех, кто ритма не выдержал.
Бруснир бесшумно подошел к Элерии, положил руку на плечо.
— Тело надо бы сжечь, — сказал вальдар.
Элерия кивнула. Бруснир быстро соорудил костер и положил на него тело Дарена. Поднимая, почувствовал хруст бумаги в нагрудном кармане плотника. Там оказалось письмо, на котором мелкими круглыми буквами написано: «для Элерии». Бруснир протянул его талийке.
Элерия взглянула на него непонимающе, увидела надпись и развернула вчетверо сложенный мятый листок.
«Если ты читаешь это, то, как говорит Анели, со мной случилась какая-то ерунда. Проще говоря, я, наверное, умер. Это ничего страшного. Я бы не хотел, чтобы вы расстраивались из-за этого. Я умер давно, и только тело мое бродило по земле. Но речь не обо мне. Я хочу попросить тебя: позаботься об Анели, пожалуйста. Она будет очень расстраиваться из-за меня, а Левир очень занят своими вальдарскими делами и некому будет ее поддержать. У тебя же хватит на это тепла души, я знаю.
Бывают такие дети, удивительно добрые, но мало кому удается взять эту чистоту во взрослую жизнь. Ей удалось. Она потеряла отца слишком рано, будь она постарше это могло озлобить ее. А смерть матери… Анели не приняла этого. Отмахнулась, словно того не может быть, мне это знакомо. Моя Темия умерла два года назад, а я еще не поверил в это. Я не умею верить в смерть.
Я не смогу защитить ее в этом сбесившемся мире. Я слишком слаб для этого. Поэтому я пишу это письмо. Мне нужна твоя помощь. Я потерялся, а она, как маленький мотылек, впорхнула в мою жизнь, и вдруг стало важно ее оберегать.
Какую же ерунду я тут написал, завтра перепишу заново, благо у тебя в таверне есть запасы чернил и бумаги».
Последнее предложение перечеркнуто несколько раз. Видно переписать так и не довелось. Элерия опустила голову на руки и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы не разреветься. Встала и в последний раз сжала руку Дарена, прошептав одними губами:
— Я обязательно позабочусь о ней. Спи спокойно.
Огонь не хотел разгораться, дождь намочил ветки и Бруснир добавил магии. Они постояли возле костра. Вальдар соорудил носилки из веток для Шаймора, который еще не очнулся. Позвал:
— Пора, нужно догнать наших.
Элерия молча кивнула. Они тронулись. Бруснир держал носилки с одной стороны, а другой конец волочил по земле. Это
