Киевской Руси не было, или Что скрывают историки - Алексей Кунгуров

Помимо захоронений голодоморщиков должны быть в наличие и документы, удостоверяющие факт массовой смертности. Бумаги, говорящие о голоде (не только в селе, но и в городах) есть, документы, свидетельствующие об оказании помощи голодающим, имеются. Но никаких документальных источников, позволяющих сделать выводы о миллионах умерших от голода, историки не приводят. Недавно на Украине принялись издавать книги памяти со списками жертв голодомора, и тут же приключился скандал – выяснилось, что в некоторых случаях в качестве таковых были опубликованы списки избирателей, причем в числе жертв москальского «голокоста» оказались даже ныне живые граждане.

Вообще, удивительное дело – все книги о голодоморе написаны в США и Канаде в 60-70-е годы прошлого века на основании устных рассказов нескольких «чудом выживших очевидцев». Правда, придумали голодомор не американцы, и даже не украинские эмигранты, а доктор Геббельс. В 1941 г. на Украине проводилась пропагандистская кампания, гвоздем которой было обвинение жидо-большевиков в уморении голодом семи миллионов украинских крестьян, но успеха эта акция не имела и была быстро свернута. Нынешние украинские историки умишком слабы, придумать новые страшилки не в состоянии, а потому нагло воруют идеи у Геббельса, только количество жертв сталинского геноцида корректируют в сторону увеличения. Оно и понятно – в 41-м трудно было убедить людей, что восемь лет назад на их глазах случился массовый мор. А сейчас уже можно смело врать – современников тех событий практически нет в живых.

Отменить индустриализацию историки не могут, потому что все промышленные гиганты, имеющиеся в РФ, построены в советское время (после развала ССР происходит лишь деиндустриализация страны). Но и тут они норовят все обгадить. В любой газетной статье, в любой телепередаче на одно слово «индустриализация» приходится три-четыре упоминания слов «Гулаг», «рабский труд», «миллионы заключенных», на чьих костях, дескать, покоится промышленная мощь страны. Любой школьник сегодня свято уверен, что на всех ударных стройках социализма трудились зэки, и вообще всякий труд в стране был исключительно принудительный. Но эта армия рабов, сделавшая Советский Союз индустриальной державой, на поверку оказывается совершенно виртуальной.

В 1940 г. население страны составляло 193 миллиона человек (кстати, не смотря на Первую мировую, гражданскую войну, голод в Поволжье 1921 г. и «голодомор» 33-го население увеличилось по сравнению с 1913 г. более чем на 30 миллионов душ). В Гулаге числилось 1,2 миллиона граждан, включая ссыльнопоселенцев, работающих без вохры и отбывающих наказание по месту жительства без лишения свободы (у них удерживалось в пользу государства 25 % заработка). Итого в «рабы» можно записать от силы 0,5 % населения страны. Правда, при ужасном сталинском режиме даже заключенные работали за деньги, участвовали в соцсоревновании и получали ордена за выдающиеся достижения. Но об этом историки предпочитают умалчивать.

Зато они очень любят рассказывать о жутких сталинских репрессиях, унесших миллионы жизней (количество унесенных миллионов почему-то при этом не уточняется). Слово «репрессии» так часто произносится, что бедный обыватель уже совершенно не понимает, о чем идет речь, когда историки долдонят про «репрессивный сталинский режим». Репрессии – это наказание, применяемое государством. Любое государство – инструмент репрессий. Если инспектор ГИБДД налагает на вас штраф за превышение скорости, то вы подвергаетесь репрессиям. Сегодня в тюрьмах сидит почти миллион граждан РФ – больше в расчете на душу населения, чем при сталинской «тирании». Но никому и в голову не приходит стенать о репрессивном «путинско-медведевском режиме», затмившем ужасы Гулага.

Вопрос в том, были ли репрессии 30-х годов законными. Как известно в 1939 г. по инициативе наркома внутренних дел Берия было пересмотрено по разным данным от 120 до 350 тысяч уголовных дел периода ежовщины. Это не значит, что треть миллиона человек была признана невиновными. В отношении многих были лишь смягчены приговоры. Допускаю, что процент невинно осужденных достигал 5 % или даже 10 % от этого числа, да пусть даже половины. И это называют «Большим террором»? Правда, историки пытаются представить дело так, что коварный Сталин инициировал не просто незаконные репрессии, а репрессии по политическому принципу. Репрессии были. И политические репрессии имели место быть. Но почему их называют незаконными?

Чтобы понять, что значит незаконные политические репрессии, попробуйте выйти на улицу с плакатом «Долой демократию!» Посчитайте, сколько минут вы сможете пользоваться своим конституционным правом на выражение мнения, свободу мысли и слова. Когда омоновцы отдубасят вас по почкам ботинками, а суд впаяет пару лет условно за экстремизм (радуйтесь, что не 12 лет строгого режима за подстрекательство к насильственному изменению конституционного строя) – вот тогда вы можете гордо считать себя незаконно репрессированным по политическим мотивам. А в 30-е годы за лозунг «Долой советскую власть» срок вешали вполне законно, ибо антисоветская пропаганда была запрещена. Не нравятся такие суровые законы? Так это уже другой вопрос. С точки зрения общественности Нидерландов давать пять лет «строгача» за курение травки – варварская жестокость. Но на этом основании нельзя утверждать, что 50 % всех наших зеков, что чалятся по печально знаменитой 228-й статье, осуждены незаконно. Потому можем подытожить: незаконные политические репрессии, унесшие жизни миллионов зэков – виртуальный нарост на действительной истории советского права.

Выражением «фантомная история» сторонники концепции Новой хронологии обозначают отражение реальных событий, возникшее при ошибочном сдвиге на хронологической шкале из-за неверной датировки древних летописей. Фантом – по-гречески phantasma – видение, призрак. Вполне возможно, что фантомным отражением штурма крестоносцами Константинополя в 1204 г. или взятие его османами в 1453 г. явилось описание античной троянской войны. Вполне можно допустить, что скифы, половцы, сарматы, гунны, хазары, печенеги и кипчаки – есть один и тот же народ или, что более вероятно, группа родственных племен, живших в Великой степи примерно в одно время, но попавшие в разноязыкие хроники под разными именами.

Можно ли создать фантомную историю недавних событий? Вполне возможно. Но в данном случае речь пойдет не об ошибочной трактовке древних источников, а о целенаправленной фальсификации. Если кого-то интересуют конкретные технологии создания исторических фантомов, рекомендую обратиться к моей книге «Секретные протоколы, или кто сфальсифицировал пакт Молотова – Риббентропа» («Алгоритм», Москва, 2009 г.) Вы удивлены, думаете, что невозможно сфальсифицировать события такого масштаба? Можно, и технология все та же – на реальном событии формируется виртуальный нарост, который постепенно поглощает реальность в массовом историческом сознании. 23 августа 1939 г. в Москве был подписан советско-германский договор о ненападении, а вовсе никакой не пакт, по которому будто бы две державы распилили между собой Восточную Европу. Эту байку запустили в пропагандистский оборот американские спецслужбы в 1946 г.

Из той же оперы фальсификация так называемого катынского дела о расстреле НКВД 20 тысяч пленных польских офицеров в апреле 1940 г. Постреляли-то поляков немцы зимой 1941/42 г. В 1943 г. трупы откопали и объявили, что зверское массовое убийство совершили большевистские жиды. Для пущей убедительности они опубликовали список жидов-палачей и организовали экскурсии к месту эксгумации. А Геббельс, разумеется, раздул скандал по полной программе. Сохранилась даже его подробная инструкция как надо освещать это дело и как не дать правде просочиться наружу – например, предоставлять журналистам только хорошо подготовленных «свидетелей» из числа местных жителей. Подготовкой свидетелей занимались в гестапо, а эти ребята кого хочешь выдрессируют. Подробный анализ этой фальсификации провели Юрий Мухин (см. книги «Катынский детектив», «Антироссийская подлость»), Владислав Швед и Сергей Стрыгин («Тайна Катыни»).

Итак, практически любое событие советской истории подвержено в историографии мощной смысловой атаке. Победы усиленно обращаются в поражение и даже объявляются преступлением. Те победы, которые невозможно дискредитировать, объявляются бесполезными или пирровыми, слишком дорогими. Можно, конечно, объявить концепции резунизма или пропагандистские излияния Сванидзе бредом. НО ЭТО НЕ БРЕД. Бредом можно назвать бессвязные словеса пьяного или горячечный шепот больного. Бред бессистемен. Известно даже такое заболевание – шизофразия, при котором человек строит предложения правильно, говорит членораздельно, но какого-либо смысла его высказывания лишены.

Если же чудовищный по своему размаху бред историков имеет четкую систему, внутреннюю логику, то это уже не бред. Каким бы дебильным не выглядело разделение Резуном оружия на наступательно и оборонительное, этот концепт сформулирован осмысленно и обоснован логически (пусть даже логика является сугубо умозрительной). Больной рассудок на это не способен. То есть мы имеем дело с сознательной манипуляцией. Построение фантомных извращений реальных событий – задача, требующая недюжинных умственных способностей и глубокого знания материала. Я уж не говорю о том, насколько сложно запустить в оборот сфальсифицированные документы, на которых базируются фантомы. А можно ли допустить, что сотни историков будут бредить абсолютно идентично? Нет, мы имеем дело не с выходками маргинальных сочинителей, а с целенаправленной атакой на сознание.