Пятница - Татьяна Додонова

Набрав фрукты к ужину, она решила прогуляться по одной из звериных троп, вглубь джунглей, в надежде, подстрелить что-либо мясное. Катерина углублялась все дальше и дальше, пока ее не остановило сильное верещание обезьян.

Перед ее глазами открылась странная картина. Звериная тропа, была усыпана кокосами, с рядом стоящей пальмы. Среди этих кокосов металась возбужденная куча обезьян. Присмотрелась.

Но что — это? В тени джунглей, на тропе, ясно выделялось темное пятно. Катерина осторожно вышла из кустарника, держа лук наготове. Обезьяны кинулись врассыпную, мгновенно исчезнув из вида.

Посреди тропы, была вырыта яма-ловушка, в которую и провалилось бедное животное. Куча свежевырытой земли, была заботливо завалена ветками и листьями пальм.

Самка шимпанзе была уже мертвой. Её тело было пронизано остроконечными кольями, которыми было утыкано дно ямы!

Катерину передернуло. Боязливо оглянулась.

Вокруг никого не было. Обезьяны отскочили недалеко и продолжали яростно верещать. Яма была вырыта профессионально и укрыта листьями пальм, лежащими на редких перекрытиях из тонких жердочек.

Катерина спохватилась и кинулась на свою стоянку. Её била крупная дрожь!

Забившись в дальний угол шалаша, она попыталась сосредоточиться, разгорячено, сумбурно, шепча сама себе:

— Ну вот и догулялась! Дикари! Может и людоеды. Яма сделано профессионально. Не то, что моя! Какого черта я сюда приперлась?. Жила бы на своем краю и горя бы не знала! Вот дура!.. Однако… Пока тихо… Главное следов нет…А может, я сгоряча их не увидела? Странно… Может и не дикари тут. А кто может быть еще?…

Она наморщила лоб, усиленно, что-то шевеля в своей памяти… Вместе с Аркадием, они частенько смотрели по видео, всякого рода американские боевики. Вспомнила какой-то фильм, где американский летчик попал в плен к японцам во время войны на каком — то острове… Ей даже не пришло в голову — что она находится на другой стороне Земли — на другой части мирового океана. Но видно, так уж работает женская логика, основанная больше на эмоциях, чем на рассудке. Она уверовала себе — что это может быть, какой-то идиот японец, оставшийся в живых после войны. Рассуждения были детскими, глуповатыми, но не лишенными смысла:

— Если возле ямы нет множества следов — значит тут такой же дикарь, как и я. Одинокий. Кто тут может быть. Хм. Разве, что — японец… Оставшийся живым после войны с американцами… Или вьетнамец… Одним словом азиат… Чем это мне грозит? Если увидит — убьет! Если меня увидят людоеды — тоже убьют! Что делать?.. Сначала… Хм… Надо выяснить — один он, или много… Надо узнать! Кошмар какой! Ладно девочка — хватит сопли пускать! Я амазонка! Пусть меня бояться! Стрел на всех хватит.

Она выползла из шалаша, вынула пучок стрел из колчана, поставила одну на тетиву лука и смело ступила обратно в джунгли.

Обезьяны больше к яме не приближались. Наоборот. Они исчезли.

Ничто не нарушало девственной тишины джунглей кроме птичьего щебета. Над ямой появились рои мух и москитов. Катерина медленно обходила яму, мягко ступая мокасинами по почве и стараясь не оставлять своих следов. Глаза зорко следили за окружающей обстановкой. Чужих следов также не было видно. Но тут, ее внимание привлек небольшой холмик сухих листьев, находящийся недалеко от ямы. Она осторожно приблизилась, присела на корточки и концом лука, попыталась разгрести кучку листьев. Справа от неё что-то сухо щелкнуло, волосы обдало ветерком и коротко прошелестело над ухом, тупо ударившись в ствол дерева слева. Катерину упала на землю и замерла. Минуту пролежала, тяжело дыша и соображая, чтобы это значило? Тихо.

Она поднялась, и, пригнувшись подошла в стволу слева от тропы. В стволе дерева, торчала большая стрела, наконечник которой утонул в коре дерева. Мысленно, глазами, проследила за траекторией полета стрелы. Её взгляд уперся в деревья, среди кустов..

Вернулась на правую сторону тропы.

В развилке дерева, стояло хитроумное приспособление — лук самострел, тетива которого, приводилась в действие шнуром, уложенным на тропе. Вокруг дерева виднелось несколько одинаковых следов, крупной ноги человека — мужской ступни. Она поняла, кто-то охотился на этой тропе. И это был один человек.

Держа лук наготове, осторожно замела веточкой пальмы собственные отпечатки ног. Вернулась в шалаш. Долго раздумывала — какое решение принять. Наконец пришла к выводу — «Надо уходить в свою сторону, и побыстрее! Иначе, можно попросту попасть самой в ловушку или под стрелу. Хорошего мало! Свой лагерь возле пещеры, надо основательно укрепить. Уничтожить все следы своего пребывания здесь. И, начать самой охоту за дикарем, который может ее убить. В этом маленьком мирке, кто-кого! Борьба за выживание! Или ты — или тебя!.»

Укрепившись в этом решении, она тотчас принялась уничтожать следы своего пребывания в этом месте.

Но с проволочными ловушками, поступила более осмотрительно. Укрепила их двойной проволокой, забив в землю, дополнительные удерживающие колья. Вместо одиночных ловушек, наставила групповых, чтобы неведомый дикарь, мог запутаться в них окончательно и сам себя удушил бы. Так ей казалось — будет надежнее.

— Пусть эта японская скотина, сам меня боится! Если будет знать, что за ним начали охоту, может откажется от своих желаний, посетить мою сторону острова… А Его конструкцию самострела, мы применим против него… Интересную штучку придумал гад!.Надо будет на досуге, поразмышлять над конструкциями самострелов… Важное открытие однако!

Катерина пробиралась обратно на свою половину острова, по оставленным заранее в зарослях специальным меткам, как ее учили, в том, — в далеком, пионерском детстве.

Было почти совсем темно, когда она устроилась в обезьяньем гнезде, на очередную ночевку.

Глава 32

Сквозь джунгли, раздвигая ветки папоротника двигались человеческие волосатые ноги. Ступни ног, были обуты в подобие обуви, из крокодильей шкуры. Ноги раздвинули ветки кустарника и очутились на звериной тропе. Странный, обросший бородой, с нечесаными, длинными волосами, возле ямы-ловушки, стоял человек, и пристально осматривал внутренность ямы. Его тело было покрыто подобием одежды, грубо сшитой из разноцветных шкур животных. Но основой этой одежды, спускающейся почти до колен — были пласты крокодиловой кожи, сверкающей от редких лучей солнца, просачивающихся сквозь густую листву зарослей. На его поясе, в ножнах из шкуры, болтался большой нож, похожий на короткий меч. Голову покрывала повязка, завязанная на пиратский манер. В руках было длинное, довольно толстое копье, сделанное из прямой высохшей жерди. Наконечником служил толстый стальной штырь, остро заточенный.