Энергеты всех стран объединяйтесь! - Алексей Викторович Широков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что и требовалось доказать, — я хмыкнул и убрал тетрадь с песнями в портфель, показывая, что разговор закончен. — Я вас больше не задерживаю. Гуд бай. Ауффидерзейн. Оривидерчи.
И принялся повторять темы к уроку. Нет, я не обиделся. По большому счёту мне было плевать на одноклассников. Учиться оставалось от силы пару месяцев, да и то вряд ли, а затем мы разбежимся кто куда. Точнее, они-то, большинство, останутся в школе, а я уйду в какое-нибудь училище. Куда мне ещё деваться-то. Так что я и не пытался быть вежливым.
А ещё меня задрало это отношение. Да, я понимаю, что заслужил и сам виноват. Но они же видят, что я изменился. Стал другим человеком, можно сказать. Да и с той же Зосимовой не так уж всё страшно было, как они рисуют. Ну потискал чутка в углу на танцах, но без фанатизма, даже в трусы не лез. Больно надо мараться. Кто ж знал, что она такая чувствительная и возвышенная натура, что накрутит себя до невозможности. Я даже извинялся потом, ну, правда, меня заставили, но тем не менее.
Однако, чего у Ленки было не отнять, так это таланта. Не Моцарт или Ганс Себастьян Бах, конечно, но в прошлой жизни она и в консерваторию поступила, и стипендию президентскую получила. Потом её музыку весьма известные оркестры исполняли. Я это хорошо запомнил, потому как Светлана Владимировна, наш класрук, на вечере встречи показывала афиши и видео с концертов. Другой вопрос, что Зосимова пока ещё молодая, и уж точно опыта Пахмутовой у неё нет. Потянет ли, не знаю, а ошибиться мне было нельзя. Стихи у меня действительно были хитовыми.
Я не зря вспомнил культового композитора из своего прошлого. Просто в этом мире ни её, ни её мужа, столь же знаменитого поэта, просто не было. Уж не знаю, что там произошло, может, они просто не встретились, но люди здесь не знали ни про компас земной, ни про команду молодости нашей. Даже про то, что трус не играет в хоккей, были не в курсе. На мой взгляд, это серьёзное упущение. И пусть я не помнил всех песен звёздной пары, но десятка три-четыре по памяти накидал. И это действительно были хиты. Хитяры, я бы даже сказал.
За одно прощание с мишкой могут премию дать, тем более что вроде года через четыре как раз Олимпиада будет у нас проходить. Короче, у меня было что показать, но вот с музыкой полный швах. А идти наобум, мол, вот понаписал, я не хотел. Послать не пошлют, но обязательно извратят и испортят. Нужен был свой человек, которого можно поправить в процессе, однако если кто-то посторонний будет каждую секунду нудеть над ухом, это тоже не работа. Вот я и отбрил Машку. Главное, чтобы помогло. И саму Леночку не отпугнуло, но это вряд ли. Она фанатичка и уже попалась на крючок, вон как крутится. Как говорится, и хочется, и колется, но рано или поздно любопытство и желание создать что-то новое возьмёт верх. В этом я был уверен.
Пока же я вернулся к учёбе. Не то чтобы меня прямо тянуло, но стоило исправить оценки, какие ещё было можно. Плевать на аттестат, я дал слово самому себе и маме, что сделаю это. К тому же в школе у меня было ещё одно дело, после уроков я собирался встретиться с Хомяком и узнать, что тот решил. Да, может, стоило подождать подольше, дать ему проникнуться, но я не мог дальше бездействовать, а без компьютера не было возможности начать работать. Но, чтобы купить самый простенький комп, требовались деньги. И тут я попадал в замкнутый круг, ведь без криминала достать нужную сумму у меня не получалось. Быстро как минимум. Зато Хомяк был на хорошем счету у учителя информатики и имел доступ к компьютерному классу, где даже имелся выход в интернет. Ограниченный, но тем не менее. Осталось только убедить Хомяка, что мы должны работать вместе, и здесь было не грех даже немножко надавить. Без фанатизма, но достаточно жёстко, чтобы проникся.
Однако этого не потребовалось. Едва прозвенел очередной звонок, и я вышел из класса, как сам Михаил возник передо мной, пытаясь отдышаться. Уж не знаю, может, за ним гнались, но я никого не увидел, однако, ухватив парня за локоть, шустро отволок его в закуток под лестницей. Там тусовались какие-то малолетки, но я их шуганул и, дав Хомяку немного прийти в себя, хотел начать разговор, но тот сумел меня удивить.
— Ты сказал, что сможешь сделать так, чтобы Зёма ко мне не лез, — голос пацана почти сорвался на визг. — А теперь меня ловят уголовники и говорят, что я им должен! Это так ты помог, да?
— Во-первых, не ори, — я демонстративно прочистил ухо. — А во-вторых, давай подробнее, с кем ты говорил, когда, что сказали.
— В-вчера, после школы. Он меня во дворе поймал. — Хомяк обильно потел и заикался. — Какой-то Гриша Утюг. Сказал, что Зёма под ним ходит и теперь я на него работаю. И что, мол, я должен делать то, что он скажет, или м-меня на перо посадят. И-или опустят.
— Это невысокий такой, морда у него ещё мерзкая, — припомнил я корешей Калёного. — Понятно. Чего ещё говорил?
— Что я денег должен, — совсем раскис Миха. — Много. Триста рублей. А у меня н-нету…
— И не надо, — успокоил его я. — Забивать на это, конечно, не стоит, быть начеку не помешает, но дальше с проблемой я сам разберусь. Задача мне ясна, что делать тоже. Ты лучше скажи, проект смотрел? Что скажешь?
— А… ты про тетрадку, — вспомнил Хомяк. — Ага. Ну в целом ничего сложного там нет. Некоторые алгоритмы странные. Но это не проблема. Думаю, месяца за два сделаю.
— У нас есть две недели, — сразу обломал я раскатавшего губу парня. — И для этого нужен доступ в компьютерный класс. Сделаешь? Тогда я тоже смогу работать, а то у меня дома компа нет.
— Попробую, — разговор о любимом деле немного успокоил Миху, и он перестал дрожать. — Ты же говорил, что не шаришь в программировании.
— Я не то чтобы совсем не
