Борись за нее - Лиз Плам

друг друга до полусмерти, а толпа тем временем ликует и кричит, побуждая соперников пролить еще больше крови. Более крупный из них наносит противнику сильный удар в живот, и пока тот корчится от боли, более крупный боец снова бьет коленом в то же место. Мужчина со стоном падает на пол.

Мой брат тоже этим занимался?..

Элайджа смотрит на меня, наклоняется (довольно низко, потому что у нас слишком заметная разница в росте) и говорит достаточно громко, чтобы я услышала сквозь толпу:

— Все нормально? Мы можем уйти, если хочешь.

— Все хорошо.

Хоть это и не прогулка по парку, у меня все еще есть вопросы, на которые я должна получить ответы.

— Пойдем, тебе нужно кое с кем познакомиться. — Элайджа улыбается мне, и это еще больше успокаивает нервы и позволяет расслабиться в столь странном для меня окружении.

Кроме того, каким-то образом я чувствую себя ближе к Максу.

Мы входим в толпу ликующих людей. Крупное тело Элайджи защищает меня от столкновений. Страх постепенно рассеивается.

— С кем?

— С Кевином, моим тренером.

— С тренером?

— Несколько лет назад он тоже выходил на этот ринг.

— Почему он переключился на тренерскую работу?

Я наблюдаю, как глаза Элайджи омрачаются, хотя он и пытается это скрыть.

— Иногда, — осторожно говорит он, — случаются вещи, которые заставляют понять твое истинное предназначение. Думаю, он решил, что бокс — не для него. Но есть и другая причина, чтобы познакомится с ним, Скарлет.

— Например?

Элайджа вздыхает, как будто сомневаясь, стоит ли отвечать.

— Подойди к нему — и все поймешь.

Мы доходим до небольшого зазора возле ринга, где Элайджа указывает мне на Кевина. Если бы он не сказал, что это Кевин, я бы приняла его за грозного вышибалу из элитного клуба.

У Кевина короткие темно-каштановые, почти черные волосы, еще более темная козлиная бородка и чисто выбритая линия челюсти. Он определенно одного роста с Элайджей, и, учитывая накачанные руки, выпирающие из-под черной футболки с V-образным вырезом, ему не хватает всего одного шага до культуриста. Я вижу татуировку на выпуклых мышцах левой руки. Пока он наблюдает за происходящим на ринге, он заметно напряжен; выражение лица передает суровый гнев. Он даже не вздрагивает при каждом ударе бойцов, как это делаю я.

— Кевин! — зовет Элайджа, как только мы приближаемся.

Кевин поворачивает голову в нашу сторону, и его расчетливый взгляд тут же падает на меня.

Мой пульс учащается; между нашей троицей воцаряется тишина. Я вижу настороженное лицо Кевина, но точно знаю, что в этот момент в его голове проносится миллион мыслей. И вдруг в его глазах появляется узнавание.

— Ты очень на него похожа, — признает он.

— Откуда ты…

— Откуда я знаю тебя?

— Откуда ты знаешь моего брата?

— Макс был моим лучшим другом.

И снова ощущение, что у меня перехватило дыхание. Я никогда раньше не видела этого парня, даже не слышала о боксе в Хьюстоне, и вот я стою рядом с рингом, на котором дрался мой брат, и разговариваю с его лучшим другом.

— У тебя растерянный вид, — подмечает Кевин, пока я молчу.

— Разве можно меня в этом винить? Слишком много информации за один вечер.

Лицо Кевина выражает сочувствие.

— Макс не хотел, чтобы ты узнала об этом… Мне всегда было любопытно, выпадет ли мне шанс познакомиться с тобой.

— Почему он не хотел?

— Макс беспокоился, что твое мнение о нем изменится. Он хотел держать эту сторону жизни при себе. Он даже родителям не рассказывал, пока те не начали задавать вопросы.

— Он должен был знать, что мое мнение о нем никогда не изменится.

— Макс решил, что ты станешь за него волноваться. Он не хотел подвергать тебя этому. Из того, что я слышал, ты действительно на него равнялась.

— Да. Это так.

— Он бы в могиле перевернулся, если бы узнал, что я болтаю лишнее.

— Мне не десять лет, и я уже многое знаю. Так что не стесняйся.

— Когда придет мой час, он будет ждать меня там, наверху, с кулаком наготове, — бормочет он. — Твой брат был лучшим бойцом, Скарлет.

Макс жил двойной жизнью, а я об этом не догадывалась. Но, видимо, именно этого он и хотел. Я думала, что мы с ним все друг другу рассказывали.

— Лучшим?

— Достаточно хорошим, чтобы ты никогда не замечала синяков. Мы с ним были чем-то вроде дуэта. Все знали нас, и все уважали его.

Я пытаюсь успокоить мечущиеся мысли и выбрать вопросы, на которые мне нужны ответы.

— Как он вообще нашел это место?

— Хоть мы с Максом стали довольно быстро лучшими друзьями, было время, когда мы ненавидели друг друга. Он врезался в мою машину на мотоцикле — это была первая наша встреча. Мы начали драться прямо там, на обочине, потому что он сказал, что это я виноват. Тогда Уилл, владелец этого места, увидел нас и подбежал, отругав за то, что мы подрались из-за такой ерунды.

Взгляд Кевина становится отсутствующим, когда он вспоминает историю, и я чувствую, что теряюсь в ней вместе с ним.

— Уилл сказал нам, что у него есть место, где мы можем унять свой гнев. Мальчики есть мальчики, и мы согласились. Макс был первым парнем, с которым я дрался здесь, и мы чуть не избили друг друга до полусмерти.

По мере его рассказа в голове всплывает воспоминание из далекого детства. Однажды Макс вернулся домой поздно вечером весь потный и измотанный. Пятен на нем не было, поэтому я сразу поняла, что он вернулся не из мастерской. Кроме того, на мотоцикле появилась вмятина. Я уже не помню, что он говорил в знак оправдания, но это и не столь важно.

Как оказалось, эта история была очередной его ложью. Он скрывал от меня правду.

— Уилл увидел в нас потенциал, поэтому предложил нам драться за деньги. Сказал,