10 мифов о КГБ - Александр Север

11-й отдел (создан в июне 1977 года) – «осуществление оперативно-чекистских мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр в Москве». Однако после проведения игр отдел не стали закрывать, а возложили на него работу по наблюдению за спортивными, медицинскими и научными организациями.

12-я группа (на правах отдела) – координация работы Управления с органами безопасности социалистических стран.

13-й отдел (создан в феврале 1982 года) – «выявление и пресечение проявлений, имеющих тенденцию к перерастанию в политически вредные группирования, способствующие проведению противником идеологических диверсий против СССР». На самом деле речь шла о неформальных молодежных движениях – кришнаитах, панках, рокерах, мистиках и пр., которые в начале восьмидесятых годов прошлого века стали появляться как грибы после дождя. Возникновение этого отдела было реакцией КГБ на выход молодежи из-под контроля комсомола.

14-й отдел (создан в феврале 1982 года) – «работа по предотвращению акций идеологической диверсии, направленной в сферу Союза журналистов СССР, сотрудников средств массовой информации и общественно-политических организаций».

15-й отдел (создан в ноябре 1983 года) – контрразведывательная работа во всех отделениях и на всех объектах спортивного общества «Динамо»....

Секретариат управления

Финансовый отдел

Группа кадров

Группа мобилизационной работы [255] .

Согласно приказу № 0096 от 27 июля 1967 года штат образованного Пятого управления КГБ составил 201 должностную единицу, а его куратором по линии руководства стал первый заместитель председателя КГБ С. К. Цвигун. К 1982 году штат управления увеличился до 424 человек. Всего же по линии этого управления служили в СССР 2,5 тысячи сотрудников. В среднем в области в 5-й службе или отделе работало 10 человек. Оптимальным был и агентурный аппарат, в среднем на область приходилось 200 агентов [256] .

Закон суров

Если мы посмотрим изменения в советском уголовном законодательстве, то обнаружим массу интересных фактов. Например, только в октябре 1960 года Верховный Совет РСФСР принял УК РСФСР, заменивший собой кодекс 1926 года. Вслед за РСФСР такие кодексы были приняты в других союзных республиках. Было признано нецелесообразным применять к осужденным такие меры, как объявление врагом народа с лишением гражданства СССР, а также лишением избирательных прав. Новым законодательством была введена уголовная ответственность за распространение или изготовление антисоветской литературы без цели подрыва или ослабления Советской власти. Одновременно из текста статей УК исключили такие устаревшие деяния, как «контрреволюционный саботаж и активная борьба против рабочего класса и революционного движения, проявленная на ответственной должности при царском строе или у контрреволюционного правительства в период Гражданской войны». Понятно, что до 1960 года, хотя в стране шел активный процесс реабилитации жертв политических репрессий, названные выше нормы продолжали действовать.

Хотя на этом обновление уголовного законодательства не закончилось. Так, 25 декабря 1958 года 2-я сессия Верховного Совета СССР пятого созыва приняла Закон об уголовной ответственности за государственные преступления, который имел два раздела: «Особо опасные государственные преступления» и «Иные государственные преступления». Данный закон отказался от термина «контрреволюционные преступления».

Диссиденты, как правило, совершали преступления, которые классифицировались советским законодательством как «особо опасные государственные преступления». Под ними признавалось общественно опасное умышленное деяние, направленное на подрыв или ослабление советского общенародного государства, государственного или общественного строя и внешней безопасности СССР, совершенное в целях подрыва или ослабления Советской власти. Объяснялось это просто. Согласно официальной точке зрения, «в нашей стране нет социальной почвы для совершения такого рода преступлений. Они могут быть совершены, как правило, представителями иностранных враждебных организаций и разведок, которые засылаются в нашу страну» [257] . Здесь мы бы поспорили с этим утверждением. Большинство этих уголовно наказуемых деяний совершалось случайными людьми и без прямого воздействия иностранной пропаганды.

Для осуждения диссидентов использовалось более 40 статей УК РСФСР, в республиканских УК менялся лишь номер статьи, содержание было идентичным: 64-я – измена Родине; 65-я – шпионаж; 66-я – террористический акт; 70-я – антисоветская агитация и пропаганда; 72-я – организованная деятельность, направленная к совершению особо опасных государственных преступлений, а равно участие в антисоветской организации; 79-я – массовые беспорядки; 80-я – уклонение от очередного призыва на действительную военную службу и т. п. [258] .

Деятельность диссидентов действительно подпадала под все перечисленные выше статьи. Организуемый диссидентами несанкционированный митинг с позиции уголовного права мог классифицироваться как «организация массовых беспорядков» (если при попытке разгона они оказывают сопротивление сотрудникам милиции), а угрозы о физической расправе над представителями органов государственной и партийной власти – подготовка к террористическому акту.

В 1961 году впервые в Советском Союзе была принята «Инструкция о неотложной госпитализации психических больных, представляющих общественную опасность» [259] . Так что и отправлять диссидентов на принудительное лечение в «психушки» тоже придумал «либерал» Никита Хрущев.

В 1977 году председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов емко и лаконично охарактеризовал ситуацию с диссидентским движением в Советском Союзе:

«Уже ни для кого не секрет, что диссидентство стало своеобразной профессией, которая щедро оплачивается валютными и иными подачками, что, по существу, мало отличается от того, как расплачиваются империалистические спецслужбы со своей агентурой» [260] .

Пугать или арестовывать

Выше мы уже подробно рассказали о карательной политике в отношении «врагов Советской власти» в шестидесятые годы прошлого века, когда страной управлял Никита Хрущев. При Леониде Брежневе ситуация кардинально изменилась.

Можно назвать шесть видов репрессивных мероприятий, применяемых официальными властями в отношении диссидентов:

лишение свободы путем заключения в тюрьму или исправительно-трудовую колонию;

условное осуждение к лишению свободы с обязательным привлечением осужденного к труду;

ссылка;

высылка из страны;

исправительные работы без лишения свободы – на своем предприятии или на назначенном органами МВД с вычетом 20 % из заработной платы [261] .

Отправка на принудительное лечение в психбольницу.

Следует отметить, что меру наказания (в большинстве случаев) выбирал суд, а не сотрудники органов госбезопасности, как это утверждают многие правозащитники. К ним следует добавить еще одно – «официальное предупреждение».

Этот механизм был введен Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 декабря 1972 года «О применении органами государственной безопасности предостережения в качестве меры профилактического воздействия». Вот только диссиденты узнали о нем после бесед с чекистами. По труднообъяснимой причине он имел гриф «Не для печати», что существенно снижало эффективность его предупредительного воздействия. На Лубянке этот документ и инструкция по его применению были объявлены приказом КГБ № 0150 от 23 марта 1973 года [262] .

На практике система «официального предупреждения» реализовывалась так. Диссидента вызывали к следователю КГБ и ставили в известность о том, что необходимо прекратить «нежелательную деятельность». Обычно это происходило в процессе длительной беседы. В конце встречи сотрудник Лубянки предлагал вызванному расписаться в документе, подтверждающем получение предупреждения. Если «инакоделающий» продолжал антисоветскую деятельность, то в суде это предупреждение рассматривалось как отягчающее обстоятельство.

По утверждению журналиста и историка Ильи Земцова, процедуру предупреждений придумал сам Юрий Андропов, который был «мастером манипулирования страхом, не прибегая при этом к насилию» [263] . Кто действительный автор метода предупреждений – неизвестно, но он доказал свою действенность в сфере профилактики отдельных видов преступлений.

В качестве доказательства того, что он эффективно работал, приведем один факт. В записке начальника Пятого управления, адресованной руководству КГБ в марте 1977 года, сообщалось, что в условиях разрядки международной напряженности «профилактика стала важной органической частью всей контрразведывательной работы органов госбезопасности и одним из основных методов борьбы с идеологическими диверсиями противника, в том числе и с такими враждебными проявлениями, как антисоветская агитация и пропаганда. Об этом свидетельствует, например, то, что из 820 человек, проходивших по реализованным местными органами КГБ делам оперативного учета, 630 человек были профилактированы (с ними проведена профилактическая беседа. – Прим. ред. ) и 104 человека привлечены к уголовной ответственности, а из 1200 человек, проверявшихся особыми отделами КГБ, осуждено только 4 человека».