Мифы и личностные изменения. Путь к блаженству - Джозеф Кэмпбелл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Человек сам принимает решение, как действовать. Конечно, ему необходимо удостовериться, что ревнители общественного порядка правильно истолкуют его поведение и не усложнят ему жизнь за то, что он не играет по их правилам. Но основная проблема интеграции заключается в том, чтобы установить отношения с окружающим миром и жить полной жизнью.
По сути, человек должен научиться проживать свой собственный миф.
Глава 5. Личный миф
Юнг: Каким мифом я живу?
В течение долгих лет я рассуждал о мифологии в довольно абстрактной манере — какая мифология бытовала здесь, какая мифология сформировалась там. Теперь, похоже, настало время принять вызов и порассуждать о том, какая мифология подошла бы вам и мне. Итак, речь идет о том, чтобы прожить свой собственный, личный миф — найти его, понять, что он собой представляет, и позволить ему вести вас по жизни — эта мысль впервые посетила меня, когда я прочел автобиографию Юнга «Воспоминания, сны, размышления». В одном ее фрагменте он рассказывает о личном кризисе, который ему довелось пережить.
В 1911–1912 годах Юнг работал над своей выдающейся книгой «Символы трансформации». В то время он был крайне огорчен, осознав, насколько его предыдущая работа строилась на поверхностном представлении о психологии пациентов, страдавших тяжелым психозом, с которыми ему довелось тогда иметь дело. Он начал карьеру в клинике Бургхольцли в Цюрихе, под руководством Эйгена Блейлера. Именно Блейлер ввел термин «шизофрения», и значительное количество его пациентов действительно были шизофрениками.
Проработав там какое-то время и защитив под руководством Блейлера докторскую диссертацию, Юнг познакомился с Фрейдом, которого больше всего интересовали невротики. Невротик — это человек, который все еще способен функционировать в окружающем мире, сохраняя достаточно рабочее, сознательное состояние, чтобы жить в нем, пусть и мучаясь от неадекватных взаимоотношений с собственным подсознанием. А личность психотика совершенно разрушена. И Юнг, работая с психотиками, довольно близко подошел к пониманию явления, которое можно было бы назвать архетипологией бессознательного воображения.
Он стал изучать труды по сравнительной мифологии: Фробениуса, Бастиана, Фрезера. Он вдруг понял, что образы, которые возникали в душе его пациентов, были абсолютно такими же, как те, что описывались в трудах по сравнительной мифологии и истории религии. Фантазия его пациентов создавала точные параллели с мифологическими сюжетами. Затем Юнг обратил внимание на то, что эти параллели были актуальны не только для психотиков, но и для невротиков и относительно уравновешенных людей.
Это открытие поразило его и вдохновило погрузиться в изучение мифологии. Работа «Символы трансформации», посвященная взаимодействию сознания во сне и мифологическому сознанию видений, послужила причиной того, что Фрейд отказался дальше сотрудничать с Юнгом. Из этой книги стало понятно, что Юнг больше не считал секс началом, центром и концом символической системы подсознания, а регрессивный психоанализ — единственной возможной формой психотерапии. Для Фрейда и его последователей это было равносильно анафеме.
Окончив книгу, Юнг не перестал размышлять на эту тему. «Едва я закончил работать над рукописью, — пишет он в книге «Воспоминания, сны, размышления», — как осознал, что значит жить вместе с мифом, а что — жить без него»[73]. Юнг спросил себя, в соответствии с каким мифом живет сам, — и понял, что не знает этого. «Итак, самым естественным образом, я начал изучать свой собственный миф сам на себе, именно это и стало для меня задачей из задач»[74].
Убежден, что больше не существует одной-единственной мифологии, которая годилась бы для всех и каждого в какой-то определенной стране, не говоря уже о западной цивилизации. Я считаю, что устройство общества сейчас преимущественно светское. Оно не утверждает, что законы были даны свыше и должны трактоваться с помощью мифологических понятий. В стародавние времена законы исходили от Бога, были продиктованы Моисею и изложены в разделах Библии — Числа, Второзаконие и Левит. У нас нет ничего подобного. Даже законы физической Вселенной, как я уже упоминал, более чем непостоянны. Мы многого не знаем и постоянно делаем открытия, но не имеем произвольной модели Вселенной, которая могла бы использоваться в течение достаточно продолжительного времени.
В отношении формирования индивидуальной психологии каждого человека мы располагаем такими разнообразными ресурсами и возможностями, что никакая единая мифология не может объяснить личность. В рамках светского общества, представляющего собой нейтральную рамку, внутри которой люди могут самостоятельно выстраивать собственные жизни при условии, что причиняют не слишком много неудобств соседям, каждый из нас полагается на индивидуальный миф, который помогает нам двигаться вперед, о котором мы можем знать, а можем и не догадываться. В этом и заключался смысл вопроса, который сформулировал Юнг: каким мифом живу я?
Не думаю, что рано или поздно возникнет единая мифология для человечества, которая просуществует достаточно долго. Наша общественная жизнь, которая выполняет третью функцию мифа, сейчас организована иначе и, на мой взгляд, эффективнее. Однако я убежден, что в наши дни человек потерял контакт со своим сознанием и областью бессознательного, общаясь с себе подобными.
Именно с помощью мифологических образов сознание получает доступ к подсознанию. В момент, когда ваше сознание по какой-то причине отвергло ваши мифологические образы, вы потеряли контакт с самой глубинной частью собственной личности, а в нем и заключается цель той мифологии, которой мы живем. Нам нужно понять, на какую мифологию мы уже полагаемся, чтобы уверенно пользоваться ею.
Итак, многие живут, полагаясь на мифы, которые ведут их на протяжении всей жизни. У тех, кто живет подобными мифами, не возникает проблем с их идентификацией: это та или иная величайшая религиозная традиция, доставшаяся человеку в наследство. Весьма вероятно, что ее будет достаточно, чтобы вести человека по дороге жизни.
Но в мире есть и другие люди, лишенные подобных дорожных указателей. Таких особенно много среди студентов университетов, профессоров, горожан — тех, кого русские называют «интеллигенция». Для таких людей старые идеи и старые наставления просто не имеют смысла, и когда в их жизни наступает кризис, толку от всего этого мало.
Есть и те, кто считает, что живет в соответствии с определенной системой, но это не так. Они ходят в церковь каждое воскресенье и читают Библию, но все эти символы ничего им не говорят. Движущая сила исходит для них из какого-то иного источника.
Вы можете задать себе вопрос:
