Скучная Жизнь 3 - Виталий Хонихоев

в суд на «Ti-Xian group» — обязательно будет учтено, что он является работником этой компании и имел доступ к внутренней документации… есть такое понятие в юриспруденции — «fruit of the poisonous tree», или — плоды проклятого древа. Оно заключается в том, что доказательства, добытые незаконным путем, в обход надлежащей процедуры, не могут быть приняты судом во внимание, понимаешь? А господин Ли работал в группе инженеров по оценке безопасности, он наверняка давал расписки о неразглашении коммерческой и иной тайны, у него куча соглашений и он как-то добыл эту аналитическую записку, которая ему в принципе не должна быть доступна. Не удивлюсь, если выяснится, что он ночью, надев темное и немаркое, закрыв лицо тканью и вооружившись крюком-кошкой — забрался в кабинет начальника и выкрал его. Ты же можешь себе это представить?

— Я? — Чон Джа задумывается, вспоминая изможденное, бледное лицо посетителя и его отрешенные, пустые глаза: — Конечно могу. С таким лицом он и убить может, не то что украсть.

— Ну вот. А значит все эти… — он кивает на разложенные по кухонному столу листы бумаги: — документы не могут быть приняты судом во внимание.

— Так вот что ты имел в виду, когда говорил, что у нас нет дела. Ну и что? Отдаем документы? Правильно я говорила, что креветкам нечего в китовые разборки встревать. Чешется… и болит… — она тянется было к своей коленке, но видит его взгляд и останавливает руку.

— Нет. То есть — нет, не трогай коленку, я сейчас сверху марлевую повязку наложу, чтобы ты не чесалась. И нет — мы не отдаем документы. Знаешь, если перед тобой встала стена, всегда можно перелезть через нее, выкопать подкоп, проломить ее… ну или поискать в ней дверь. Суд не примет эти документы к рассмотрению, это верно. Более того — у нас нет истца. Подать в суд от инженера Ли — значит спровоцировать закрытый процесс, как же «коммерческая тайна». Вот тут-то нам и крышка, задавят втихую. Но… есть же другие люди, которые пострадали от этих автомобилей, верно? Все что нам нужно — это договор с кем-то из них. Нужно найти кого-то из родственников жертв аварий, которые были в «RoadStar», кого-то, кто еще не взял деньги у фирмы и не подписал мировое соглашение. После этого — подать в суд с формулировкой «взыскать компенсацию за умышленное убийство»!

— Что⁈ Но… это же просто конструктивный недостаток! Какое еще убийство? Мы проиграем в суде! — Чон Джа поджимает пальцы на ногах и тихонько шипит, пока он — накладывает ей на коленку марлевую повязку с мазью.

— Ну да. Суд по умышленному убийству мы, конечно, проиграем. Более того, это будет гражданский процесс, мы будем требовать компенсации за убийство, а не обвинять в убийстве. Обвинение в убийстве — это государственное дело, этим прокуратура должна заниматься. А мы — взыскиваем моральный вред… но знаешь, что самое главное тут? То, что такие суды — рассматриваются не судьями, а с помощью жюри присяжных заседателей.

— И что? Какая разница?

— Огромная. Когда мы представим на общее обозрение эту аналитическую записку — суд потребует от нас сведений каким именно способом эти доказательства были добыты. Мы не сможем ответить на этот вопрос и суд — отметет это доказательство как «плоды проклятого дерева». Но! Присяжные заседатели — обычные люди с улицы… и они не смогут забыть содержимое этой записки, пусть даже суд им это рекомендует. Суд может хоть десять раз сказать чтобы они не учитывали это доказательство при вынесении вердикта, но один раз увидев эту записку — они ее уже не забудут. Более того, чем больше другая сторона будет настаивать на том, что эти доказательства получены незаконно — тем лучше они будут помнить о содержании. Кроме того… так как дело об убийстве — то на процессе будет присутствовать прокурор. Который получит все копии материалов дела… и если он не заинтересуется делом и не воспользуется поводом, чтобы получить себе очередные звезды на погоны, то я в людях вовсе не разбираюсь. Пусть даже «Ti-Xian group» будет держать прокурора в кармане… обязательно найдется кто-то, кто бы хотел сделать себе карьеру на громком деле. И он — начнет копать все об этой записке. А там… достаточно одного-двух причастных допросить, да припугнуть уголовкой — как сразу же поплывут. Об этой аналитической записке должно знать все руководство и начальники отделов, служба безопасности и аналитический отдел. Довольно много людей. Так что… даже если мы проиграем первое дело — мы привлечем к себе внимание и получим известность. И… сможем объединить вокруг себя родственников погибших и пострадавших от «Star Road». Написать второй иск — на этот раз уже коллективный. Более того — если инженер Ли будет молчать и согласится сыграть свою роль — то подать в суд на него и вызвать в качестве ответчика в процесс. Где он — и расскажет, как все было под присягой. И этим показаниям суд уже поверит… потому что фактически он будет свидетельствовать против себя. Да! Точно. Сперва мы можем установить преюдицию этим процессом — подать в суд на «Ti-Xian group», а соответчиком выставить господина Ли. Который, придя в суд — признает свою вину. Вуаля, его показания уже железобетонные, потому что это показания ответчика, признающего свою вину…

— То есть он вроде как — с той стороны будет, а на самом деле — на нашей стороне? — хмурится Чон Джа: — Так, да? Но разве это не… нарушение? Как это… злоупотребление правом?

— Конечно же это злоупотребление правом. Ты смотри. — он глядит на нее с уважением: — уже и слова такие знаешь. А ты быстро учишься.

— Я уже почти месяц с Юной работаю! И… нас адвокат отца девочки как раз в этом самом злоупотреблении обвинял.

— Ну вот. Значит уже привыкли. Конечно же это злоупотребление правом. Но господину инженеру Ли тут главное — добиться закрытия производства кроссовера «Star Road» и признания своей вины руководством «Ti-Xian group». Ему начхать на себя, так что он вполне может взять вину и признать иск. А в этом случае все будет выглядеть так — специалист, который работал в отделе тестирования безопасности «Ti-Xian group» — признал свою вину и раскаялся, а корпорация — нет. Если изначально инженера Ли и «Ti-Xian group» будут воспринимать как союзников, то признание своей вины одним