Бабочка под сапогом - Юрий Ра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Стоп!
— Боец, это фиаско! Это не двойка, это полтора! Алё, боец меня слышит?
Подозреваю, что его громкое падение наложилось на легкий нокдаун от последнего удара в голову. Вдруг он вообще не меня толкать ломанулся, а просто потерялся? Да и плевать, взрослый дядя, продышится.
Угу, нормально всё, встал сам. Ну покачивается слегка, в доспехах падать не больно, это он просто ошеломлен. Ошеломлен — какое верное слово. Буквально, оно означает, что боец вырублен ударом по шлему.
— Помогите Володе со снарягой, что ли. Разбор полетов после счета. Денис, ты там сколько насчитал?
— Да чего там считать, понятно всё. «Пусто-ноль-голый вася», как говорят доминошники.
— Жорж, мы думали, ты просто тренер-самоучка. А ты небось действующий чемпион. Где тебя такого к нам в СКА захомутали?
— Где? В зенитно-ракетном полку выписали помочь маленько. И да, я просто тренер. Нет, не чемпион, я в соревнованиях не участвую.
— А почему? Круто же фехтуешь, сразу видно.
— Товарищи спортсмены, вам посчастливилось попасть в команду одного из основателей этого вида спорта. Большинство наставлений по организации тренировок и соревнований написано при его участии или под его диктовку.
— Да ладно, Денис, жути нагонять. Хотя да, мы с преподавателями в Ленинградском спортивном техникуме всю тренировочную документацию прорабатывали, чтоб весь мусор вычистить. Зато теперь не на пустом месте секции развиваются, не на голом энтузиазме.
— А на этом турнире тоже не будешь участвовать? — вот настырная молодежь.
— Я лет на двадцать тренировался больше любого из будущих участников турнира. Нечестно выйдет, если я заявлюсь.
— А сколько тебе лет?
— Восемнадцать.
— Вот ты гонишь, тренер! Аж чуть не поверили.
— Жорж Милославский зря не скажет — учитывайте на будущее. Владимир, ты с нами, оклемался? Раз тебе историческое фехтование неинтересно, не смею задерживать. Переодевайся и можешь действовать по своему распорядку.
— Я теперь никуда не уйду. Пока мне не покажут, что нужно делать, когда выходишь против таких бойцов, как ты, точно не уйду! Как так, я по тебе вообще ни разу не попал, а ты меня как открытую книжку пролистал и закладки где хотел позасовывал.
— Да, Володь, он тебя как ребенка уделал.
— Серег, ты бы не скалился. Думаешь, ты бы лучше изобразил?
— Парни, без спора, без драки. Сейчас все по очереди изобразят, что смогут. Раз уж я в доспехе, прогоню всех по одному.
— По двое никак? Чтоб побыстрее, типа.
— Вот этот боец спешит, первым пойдет. А пока облачаетесь, поясню — мне вас не избить требуется, а посмотреть каждого, пощупать ваши умения. А так конечно, быстрее вас двойками выпускать и бить. А то еще бы собрал всех и разом положил на пол.
— А что, реально смог бы, Жорж?
— Да на раз. Потом покажу.
Они еще не поняли, кому попали в руки. Да я их одним заклинанием положу. Заклинание произносится громким уверенным голосом и называется «Упор лежа принять!» Но у этих вояк всё еще впереди. Этих жалеть не нужно. Во-первых, военные, во-вторых, зарплату получают, в-третьих, будет кем заменить, если кто-то сломается в моих нежных руках. В кои веки дали мне набор солдатиков оловянных говорящих поиграться от души.
Сычев смотрел на то, как Милославский избивает своих новых подопечных и верил всем байкам, которые про него рассказывают в среде истфехов. В голосе, в жестах Жоржа сквозит такая уверенность в себе, словно он тот Терминатор из нового американского фильма. Терминатор старший брат Электроника. А рассказывали многое. И, что он развел секретаря ЦК ВЛКСМ на спарринг с ним в полный контакт; и что он устраивал на волгоградском полигоне дуэль с приезжими пограничниками на автоматах и выиграл; и что он один пришел в цыганский табор, искалечил, а потом посадил в тюрьму их барона; и что он милиционеров учит стрелять из табельного оружия, а стерхов летать. Ну про стерхов небось врут. А вот то, что ежегодные чемпионаты среди служащих силовых структур и вооруженных сил проводятся у них в Туле под патронажем ЦК комсомола, это о чем-то говорит. Говорят, тоже Милославского затея была. А как спортсмены его приняли! Час прошел, уже в рот смотрят и чуть не молятся. Володька, первый смутьян после показательной порки из кожи теперь выскочит, а попробует доказать Милославскому, что не мясо, а боец. Макаренко с дубиной этот Жора. Иванову надо в ножки поклониться за такого тренера. Или не Иванову? Кто-то же его вычислил раньше и командованию Округа передал информацию. Сопоставили стоящие перед БелВО задачи и имеющийся ресурс. А Иванов просто организовал перевод.
Те, кто «сопоставили стоящие задачи и имеющийся ресурс», в это же время сидели в свежеотремонтированном московском кабинете некоего Комитета и говорили о том, о чем размышлял капитан Сычев в далеком Минске. Кабинет был отремонтирован качественно, до кирпича — паркет и все деревянные панели сорвали к чертям собачьим, распределительные коробки, коробки выключателей и розеток, дверные, оконные короба заменили, люстры тоже пошли под замену. Кто вообще завел моду на эти панели? Это же просто поле бескрайнее для прослушки! Причем, в процессе ремонта нашли провода как современные, так и совсем довоенные, еще в хлопчато-бумажной оплетке. И вели они все… куда-то вели, под потолок, под пол, наружу. Не пойдешь же в соседнее Управление со словами: «Тут от нас к вам прослушка идет, это вы нас слушаете или она мимо вас проложена? А может, мы вас слушали? Давайте и ваши панели поснимаем». Наново в кабинет заводили проводку и штукатурили его при круглосуточном посменном дежурстве работников Второго Управления. А следом той же процедуре подверглись остальные помещения.
Начальники других управлений посмотрели на это, услышали про новую технологию нанесения штукатурки и, спустя какое-то время, тоже запланировали ремонт. Деревянные панели резко вышли из моды сначала в Конторе Глубокого Бурения, затем в Политбюро и Совмине, а дальше новая мода покатилась по стране подобно эпидемии. Самые умные товарищи, ставшие невольными зачинателями моды, посмотрели на результат своих трудов,
