Паладин. Благословение - Олег Шелонин

– Я чувствую ловушку, – тревожно прошептала Эльвигия.

– Какую? – беззаботно спросил Люка, – поделитесь соображениями, мадам.

– Если все это подстроено Эльбергом, и он виновен в гибели моего жениха, то он не может не знать, что меч принадлежит Эль-Кевину по праву, и тогда любые проверки ему нипочем, так как он истинный кронпринц. Вот мне, будь я на их месте, все стало бы ясно сразу. Эль-Кевин даже говорить начал на нашем языке, как на своем родном, человеческом. Нет, что-то здесь не так.

– Не бойтесь мисс, миледи или как вас там еще… принцесса. Что бы там ни было не так, пока с ним рядом я, великое…

– …трепло, – закончил мысль бесенка Кевин, – не бухти над ухом, дай подумать.

– Не ценят, – вздохнул Люка, – такое великое чудо природы как я не ценят! Вот возьму и не буду твою задницу из всяких передряг вытаскивать, что тогда будешь делать без моих советов?

– Без твоих советов я в них не буду попадать.

– Как это скучно, шеф!

– Да помолчи ты! Дай сосредоточиться!

Юноша мучительно вспоминал все, что знал о единорогах. Знания, полученные в ордене, были отрывочные и очень скудные, знания эльфийские, всплывающие в голове сами собой были неутешительные. Единороги, благородные магические существа подпускали к себе лишь дев невинных с доброй аурой в душе, и даже позволяли им прокатиться на своей спине. Больше всего они тянулись к эльфам, которые, как и они были ближе к природе. Единорог, родившийся в тот же день и час, когда рождался наследник эльфийского престола, богами леса предназначался только ему, и между ними сразу появлялась духовная связь. Кевин был не эльф. И тем более, как он сам считал, не кронпринц. Духовной связи с рогатыми лошадками не чувствовал, а потому понимал, что шансы на успех практически равны нулю.

Пока он размышлял, тропинка привела их к другой поляне, в центре которой рос старый, высокий вяз. Поляна была окружена живой изгородью почти в рост человека. Ветви колючих кустов терновника так переплелись, между собой так, что прорваться сквозь них не было никакой возможности. Около вяза стоял могучий зверь. Могучий, но судя по всему очень измученный. Тело белоснежного единорога периодически сотрясала нервная дрожь, заставляя трепетать черные, траурные ленты, вплетенные в его гриву и хвост. Похоже, он не раз уже ранил себя об изгородь. На белой шкуре были видны бурые, засохшие потеки крови.

– Эк тебя… – юноша искренне пожал бедное животное.

И сразу ушли куда-то всякие сомнения относительно того справится он с заданием или нет. Ему просто захотелось помочь благородному зверю. Недолго думая он одним прыжком преодолел колючую преграду. Выучка воина Белого Льва не подвела. Рыцарь преодолел барьер, не зацепившись ни за одну колючку.

– Ты куда без меня? – всполошился Люка, взметнулся на ближайшее дерево, прошуршал по веткам, и спрыгнул внутрь загона.

Эльфы зароптали.

– Пусть идет, – нахмурился Владыка, – проверяет, чтоб все было это… в соответствии с правами человека.

– Рекомендую проверить остроту рога, – радостно крикнул вслед бесенку Эльберг, – и подсказать ему, как более гуманно отправить к праотцам твоего хозяина.

– Что он делает, – простонала Эльвигия, вцепившись в шерсть Куши, – он же не эльф. Его присутствие лишь разъярит единорога.

Пес глухо заворчал, соглашаясь с хозяйкой.

Они как в воду глядели. Если до этого единорог достаточно спокойно наблюдал за приближавшимся к нему юношей, то при виде Люка он всхрапнул, ударил копытами о землю и ринулся в атаку. При виде несущегося на него монстра с налитыми кровью глазами, бесенок неприлично взвизгнул, с трудом увернулся от нацеленного на него рога, и бросился на утек. Единорог сделал лихой вираж, и помчался следом.

– Кевин, сделай что-нибудь! – верещал на бегу бесенок, – у него рог больше твоего меча, а я маленький, все равно на него не налезу!

– Уйди отсюда, придурок! – рявкнул юноша, и помчался за единорогом, в надежде поймать его за хвост.

Свалить Люка уже был и не против, однако уйти от верткого животного, которое постоянно перекрывало ему дорогу к живой изгороди было не так-то просто. Эльфы полезли на деревья, чтобы удобней было наблюдать за этим бесплатным шоу.

Дав круга три по этой импровизированной арене, отчаявшийся бесенок помчался к вязу и, спасаясь от единорога, как кошка взметнулся по могучему стволу вверх. Рог с треском вошел в плотную кору, и застрял в дереве, увязнув в нем наполовину. Рог действительно был очень большой. Его кончик вышел с другой стороны ствола. Крона дерева затрещала. Бесенок что-то ломал там наверху. Что он ломал стало ясно, когда подоспел Кевин. Люка спрыгнул вниз и сунул ему в руки тяжелый, корявый сук, обломанный на манер дубины.

– Давай, шеф, пока не опомнился, загибай ему рог с другой стороны, и дело в шляпе! Мы его успокоили.

Юноша посмотрел на единорога, который упирался копытами в землю, пытаясь освободиться, перевел взгляд на бесенка.

– Да, сесть на него не забудь, – напомнил Люка, – можешь это сделал прямо сейчас, пока он задом виляет.

– Иди отсюда, чтоб я тебя не видел, – прошипел рыцарь, откидывая в сторону дубинку, – ему и так плохо, а ты тут со своей палкой. Брысь!

Бесенка как ветром сдуло.

– Не ценит, – прошептал он на ухо Эльвигии, оказавшись рядом с ней, – а я ведь за него всю работу практически сделал. Осталась мелочь: один удар по голове, и коняшка смирная, спокойная…

– Помолчи, – взмолилась девушка, и по примеру других эльфов тоже полезла на дерево, чтобы лучше видеть, что творится в загоне.

– Слышь Кевин, – крикнул Люка, который никак не хотел униматься, – скажи ей, что если не успокоится, мы ее на живодерню отправим. Колбаса получится высший сорт!

– Отвали!

Рыцарь подошел к упирающемуся единорогу практически вплотную. С трепещущей губы измучеенного животного капала пена.

– Эй, лошадка… лошадка… – юноша положил руку потный, взмыленный бок, ласково погладил, и единорог начал успокаиваться, – …хорошая лошадка.

Кевин попытался погладить «лошадку» по гриве, она тут же взбрыкнула, а юноша затряс рукой. Эльвигия с дерева тихо ахнула.

– Вот видите! – пронеся над поляной злорадный голос Эльберга, – она почувствовала убийцу нашего принца!

Рыцарь посмотрел на свою руку. Из проколотых пальцев капала кровь.

– А ну-ка стой спокойно, – Кевин ласково погладил единорога по взмыленной морде, – возможно, будет больно, но ты терпи.

Юноша приподнял кончик болтающейся в гриве траурной ленточки и все понял.

– Это какая же сволочь с тобой такое сотворила, лошадка!!? – расстроился он, и начал освобождать гриву «лошадки» от ленточек с замаскированными в них колючками.