Вся Агата Кристи в трех томах. Том 3 - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы для этого ездили во Францию? — осведомилась Вирджиния.
— Да, я поехал в Динар и встретился с графиней де Бретей, несказанно гордясь своим умом и готовясь узнать, что графиня никогда не слышала ни о какой мадемуазель Брюн. Вместо этого она охотно сообщила, что эта дама действительно жила в ее доме семь лет. Значит, если графиня тоже не мошенница, все мои домыслы лишены смысла.
— Мадам де Бретей вне всяких подозрений, — возразила Вирджиния. — Я ее прекрасно знаю и полагаю, встречалась у нее и с мадемуазель. Я, безусловно, не очень помню, как она выглядит — лишь смутно, как запоминаешь гувернанток, компаньонок и попутчиков в поезде. Ужасно, но я никогда не рассматриваю их как следует. А вы?
— Только если они обладают исключительной красотой, — признался Энтони.
— Что ж, в таком случае… — Она осеклась. — В чем дело?
Энтони пристально смотрел на человека, вышедшего из-за деревьев и настороженно остановившегося. Это был герцословак Борис.
— Простите, — извинился Энтони. — Я должен поговорить со своим псом.
Он подошел к Борису.
— В чем дело? Что вам нужно?
— Хозяин, — сказал Борис, поклонившись.
— Да, все это очень хорошо, но не надо ходить за мной по пятам. Это выглядит странно.
Не произнеся ни слова, Борис вынул грязный клочок бумаги, очевидно обрывок письма, и протянул его Энтони.
— Что это такое? — спросил Энтони.
На бумаге был написан адрес, больше ничего.
— Он уронил это, — сказал Борис. — Я несу это хозяину.
— Кто уронил?
— Иностранный джентльмен.
— Но зачем это мне?
Борис с упреком посмотрел на него.
— Ладно, ладно, можете быть свободны, — разрешил Энтони. — Я занят.
Борис поклонился, по-военному развернулся и зашагал прочь. Энтони подошел к Вирджинии, засунув в карман клочок бумаги.
— Что ему надо? — полюбопытствовала она. — И почему вы называете его псом?
— Потому что он ведет себя как верный пес, — ответил Энтони. — В прошлой жизни он, наверное, был охотничьей собакой. Он только что принес мне обрывок письма, которое, как он сказал, уронил иностранный джентльмен. Скорее всего, имея в виду Лемуана.
— Наверное, — неохотно согласилась Вирджиния.
— Он повсюду ходит за мной по пятам, — продолжал Энтони. — Как телохранитель. И почти ничего не говорит. Просто преданно смотрит на меня большими круглыми глазами.
— А может быть, он имел в виду Айзекстайна? — предположила Вирджиния. — Айзекстайн почему-то очень похож на иностранца.
— Айзекстайн? — Энтони поморщился. — А он-то здесь при чем, черт возьми?
— Вы жалеете, что ввязались во все это? — спросила вдруг Вирджиния.
— Жалею? Вовсе нет. Мне нравится. Я всю жизнь любил трудности. Может быть, сейчас их несколько больше, чем я предполагал.
— Но теперь все трудности позади, — сказала Вирджиния, удивившись серьезности его тона.
— Не совсем.
Какое-то время они шли молча.
— Есть люди, — нарушил молчание Энтони, — которые не признают сигналов. Обычно машинист при виде красного света или замедляет ход, или останавливает поезд. Вероятно, я рожден дальтоником. Увидев красный свет, я ничего не могу с собой поделать и продолжаю нестись вперед. Сами понимаете, ничем хорошим это не кончается. И поделом! На дороге такие шутки опасны!
Он говорил очень серьезно.
— Вероятно, — сказала Вирджиния, — вы в своей жизни немало рисковали?
— Почти всегда… Разве что в брак не вступил!
— Звучит довольно цинично!
— Я не хотел. Брак в моем понимании был бы самой крупной авантюрой в моей жизни.
— Это мне нравится! — покраснев, заметила Вирджиния.
— Есть только один тип женщины, на которой я хотел бы жениться. Это женщина, чей образ жизни не имеет ничего общего с моим. И что же прикажете делать? Принять ей мой образ жизни или мне — ее?
— Если она вас любит…
— Сентиментальность, миссис Ревел! Вы и сами это понимаете! Любовь — это не наркотик, позволяющий уйти от окружающей среды. Если вы считаете, что это так, мне вас жаль! Любовь — это нечто большее, чем наркотик! Как, вы думаете, чувствовали себя король и его актрисуля, прожив в браке год-другой? Не жалела ли она о своих лохмотьях, босых ногах и беззаботной жизни? Держу пари, что жалела! Было бы им лучше, если бы он ради нее отказался от короны? Тоже нет. Уверен, из него получился бы очень плохой нищий! А ни одна женщина не уважает мужчину, если он что-то плохо делает.
— Вы влюбились в нищенку, мистер Кейд? — тихо спросила Вирджиния.
— У меня другой случай, но принцип тот же!
— И нет никакого выхода?
— Выход есть, — грустно ответил Энтони. — Согласно моей теории, можно получить все, что желаешь, но только за определенную цену. Вы знаете, какова эта цена в девяти случаях из десяти? Компромисс! Ужасная вещь компромисс, но, когда приближаешься к среднему возрасту, он необходим. Сейчас такая проблема возникла и передо мной. Чтобы получить женщину, которую я люблю, я бы даже согласился поступить на постоянную работу!
Вирджиния рассмеялась.
— Знаете, а я ведь учился ремеслу!
— Но бросили его?
— Да.
— Почему?
— Из принципа.
— Скажите пожалуйста!
— Вы совершенно необыкновенная женщина, — вдруг произнес Энтони, повернувшись и посмотрев ей в лицо.
— Почему?
— Вы можете удержаться от лишних вопросов!
— Это потому, что я не спросила вас, каково же было ваше ремесло?
— Именно.
Они снова замолчали, приближаясь к дому и вдыхая чудесные ароматы цветов.
— Мне кажется, вы отлично понимаете, когда в вас влюблен мужчина! — нарушил молчание Энтони. — Полагаю, вам до меня, да и до других здесь, нет никакого дела, но, господи, как бы я хотел, чтобы вы обратили на меня капельку внимания!
— Думаете, вам это удастся? — тихо спросила Вирджиния.
— Вероятно, нет, но я буду очень стараться!
— Вы жалеете, что встретились со мной? — вдруг спросила она.
— Господи, нет! Это еще один красный сигнал! Увидев вас впервые, там, на Понт-стрит, я понял, что меня ждет что-то, что причинит мне боль, как неудачная шутка! На меня произвело впечатление ваше лицо… лишь ваше лицо! В вас ощущается какая-то магия! У некоторых она тоже есть, но я никогда не встречал женщин, которые обладали бы ею в той же мере, что и вы. Полагаю, вы выйдете замуж за процветающего и респектабельного человека, а я вернусь к своей беспутной жизни! Но прежде чем навсегда уйти, клянусь, я хоть раз вас поцелую!
— Вы не можете сделать этого прямо сейчас, — мягко возразила Вирджиния. — Из окна библиотеки за нами наблюдает суперинтендант Баттл!
Энтони посмотрел на нее.
— Вы настоящая дьяволица, Вирджиния, — к ее удивлению, заявил он, — но… очень симпатичная дьяволица! — Он легкомысленно помахал рукой суперинтенданту
