Мир Полудня (сборник) - Аркадий и Борис Стругацкие

– Стреляйте!  –  заорал Фокин.

Он уже мчался вдоль улицы и падал через каждые пять шагов. Мбога стоял неподвижно, опустив карабин, и, задрав голову, следил за птицей. Птица сделала плавный бесшумный круг над городом, набирая высоту, и полетела на юг. Через минуту она исчезла. И тогда Комов увидел, как совсем низко над базой пролетели еще птицы  –  три, четыре, пять,  –  пять огромных белых птиц взмыли над местом работ киберов и исчезли.

Комов спустился с крыши. Мертвые параллелепипеды зданий отбрасывали на траву густые черные тени. Трава казалась серебристой. Что-то звякнуло под ногой. Комов нагнулся. В траве блеснула гильза. Комов пересек уродливую тень вертолета. Послышались голоса. Мбога, Фокин, Рю и Таня неторопливо шли навстречу.

– Я держал его в руках!  –  возбужденно говорил Фокин.  –  Но он треснул меня по лбу и вырвался. Если бы он меня не треснул, я бы его не выпустил! Он мягкий и теплый, вроде ребенка. И голый…

– Мы тоже его чуть не поймали,  –  сказала Таня,  –  но он превратился в птицу и улетел.

– Ну-ну,  –  сказал Фокин.  –  Превратился в птицу…

– Действительно,  –  сказал Рю.  –  Он свернул за угол, и оттуда сразу же вылетела птица.

– Ну и что?  –  сказал Фокин.  –  Он спугнул птицу, а вы рты разинули.

– Совпадение,  –  сказал Мбога.

Комов подошел к ним, и они остановились.

– Что, собственно, произошло?  –  спросил Комов.

– Я его уже держал,  –  заявил Фокин,  –  но он треснул меня по лбу.

– Это я уже слыхал,  –  сказал Комов.  –  С чего все началось?

– Я сидел в тюках, в засаде,  –  сказал Мбога.  –  Я увидел, что кто-то ползет в траве прямо посреди улицы. Я хотел поймать его и вышел навстречу, но он заметил меня и повернул назад. Я увидел, что мне не догнать его, и выстрелил в воздух. Мне очень жалко, Геннадий, но кажется, я напугал их.

Воцарилось молчание. Потом Фокин спросил с недоумением:

– А что вам, собственно, жалко, доктор Мбога?

Мбога ответил не сразу. Все ждали.

– Их было по крайней мере двое,  –  сказал он.  –  Одного обнаружил я, другой был у вас в палатке. Но когда я пробегал мимо вертолета… Вот что,  –  закончил он неожиданно.  –  Надо посмотреть. Наверное, я ошибаюсь.

Мбога неслышно зашагал к лагерю. Остальные, переглянувшись, двинулись за ним. У здания, на котором стоял вертолет, Мбога остановился.

– Где-то здесь,  –  сказал он.

Фокин и Таня немедленно полезли в черную тень под стену, Рю и Комов сверху вниз выжидательно смотрели на Мбогу. Мбога думал.

– Ничего здесь нет,  –  сказал Фокин сердито.

– Что же я увидел?.. Что же я увидел?..  –  бормотал Мбога.  –  Что же я увидел?

Раздраженный Фокин вылез из-под стены. Черная тень лопастей вертолета скользнула по его лицу.

– А!  –  сказал Мбога громко.  –  Странная тень!

Он бросил карабин и с разбегу прыгнул на стену.

– Прошу вас!  –  сказал он с крыши.

На крыше за фюзеляжем вертолета, словно на витрине магазина, были аккуратно разложены вещи. Здесь был ящик с маслом, тюк с индексом «Е-9», пара башмаков, карманный микроэлектрометр в пластмассовом футляре, четыре нейтронных аккумулятора, ком застывшего стеклопласта и черные очки.

– А вот и башмаки,  –  сказала Таня.  –  И очки. Я их вчера утопила в речке…

– Да-а-а…  –  сказал Фокин и осторожно огляделся.

Комов словно очнулся.

– Рю!  –  быстро сказал он.  –  Мне необходимо немедленно связаться с «Подсолнечником». Фокин, Таня, сфотографируйте эту выставку! Через полчаса я вернусь.

Он спрыгнул с крыши и торопливо пошел, потом побежал по улице к базе. Рю молча последовал за ним.

– Что же это?!  –  возопил Фокин.

Мбога опустился на корточки, вытащил маленькую трубку, не торопясь раскурил ее и сказал:

– Это люди, Боря. Красть вещи могут и звери, но только люди могут возвращать украденное.

Фокин попятился и сел на колесо вертолета.

Комов вернулся один. Он был очень возбужден и высоким металлическим голосом приказал немедленно сворачивать лагерь. Фокин сунулся было к нему с вопросами. Он требовал объяснений. Тогда Комов тем же металлическим голосом процитировал: «Приказ капитана звездолета „Подсолнечник“. В течение трех часов свернуть синоптическую базу-лабораторию и археологический лагерь, демобилизовать все кибернетические системы, всем, включая атмосферного физика Васэда, вернуться на борт „Подсолнечника“». От удивления Фокин повиновался и принялся за работу с необычайным усердием.

За два часа вертолет сделал восемь рейсов, а грузовые киберы протоптали от базы до бота широкую дорогу в траве. От базы остались только пустые постройки, все три системы роботов-строителей были загнаны в помещение склада и полностью депрограммированы.

В шесть часов утра по местному времени, когда на востоке загорелась зеленая заря, выбившиеся из сил люди собрались у бота, и тут наконец Фокина прорвало.

– Ну хорошо,  –  начал он зловещим сиплым шепотом.  –  Ты, Геннадий, отдавал нам приказания, и я их честно выполнял. Но я хочу, наконец, узнать, зачем мы отсюда уходим?! Как?!  –  завопил он вдруг фальцетом, картинно выбросив руку. (Все вздрогнули, а Мбога выронил из зубов трубочку.)  –  Как?! Триста лет искать Братьев по Разуму и позорно бежать, едва их обнаружив? Лучшие умы человечества…

– Горе мое,  –  сказала Таня, и Фокин замолчал.

– Ничего не понимаю,  –  сказал он сиплым шепотом.

– Вы думаете, Борис, что мы способны представлять лучшие умы человечества?  –  спросил Мбога.

Комов угрюмо пробормотал:

– Сколько мы здесь напакостили. Сожгли целое поле, топтали посевы, развели пальбу… А в районе базы!  –  Он махнул рукой.

– Но кто мог знать?  –  сказал Рю виновато.

– Да,  –  сказал Мбога,  –  мы сделали много ошибок. Но я надеюсь, что они нас поняли. Они достаточно цивилизованы для этого.

– Да какая это цивилизация!  –  сказал Фокин.  –  Где машины? Где орудия труда? Где города, наконец?

– Да замолчи ты, Борис,  –  сказал Комов.  –  «Машины, города»… Хоть теперь-то раскрой глаза! Мы умеем летать на птицах? У нас есть медоносные монстры? Давно ли у нас был уничтожен последний комар? Машины…

– Биологическая цивилизация,  –  сказал Мбога.

– Как?  –  спросил Фокин.

– Биологическая цивилизация. Не машины, а селекция, генетика, дрессировка. Кто знает, какие силы покорили они? И кто скажет, чья цивилизация выше?

– Представляешь, Борька,  –  сказала Таня.  –  Дрессированные бактерии!

Фокин яростно крутил ус.

– И уходим мы отсюда потому,  –  сказал Комов,  –  что никто из нас не имеет права взять на себя ответственность первого контакта.