Наука о судьбе. Почему ваше будущее более предсказуемое, чем вы думаете - Ханна Кричлоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ведущий эксперт в этой области – профессор нейропсихофармакологии в Имперском колледже Лондона Дэвид Натт. Он посвятил свою карьеру изучению влияния различных легальных и нелегальных препаратов на мозг и является экспертом по зависимостям, тревожным расстройствам и сну. Он не боится противоречивых заявлений, за что в 2009 году и был исключен из совета по вопросам наркополитики при правительстве Великобритании, когда высказал мнение, что алкоголь и табак опасны для людей больше, чем экстази, ЛСД и каннабис. Дэвид дружелюбный человек, который спокойно относится к своей компетентности и имеет дар объяснять. Я встретилась с ним, чтобы узнать о его последних экспериментах в рамках исследования влияния ЛСД на мозг.
Дэвид и его команда проводили сканирования мозга добровольцев, которые перед этим принимали микродозу ЛСД либо плацебо. Его особенно интересовало, как употребление ЛСД, даже в самых малых количествах, влияет на активность в разных областях мозга. Он заметил, что наркотик воздействует почти на весь орган, а связи между всеми его областями возрастают. Участники эксперимента отмечали, что испытывали серьезные визуальные галлюцинации, не могли и не хотели логически мыслить, а также ощущали приятное чувство «растворения» эго. По всей видимости, этот препарат ослабляет настрой мозга на работу на основании допущений, почерпанных в прошлом. Столь глубокое воздействие на механизмы восприятия позволяет мозгу радикально менять свой стандартный образ мышления. В каком-то смысле психоделики вызывают легкую временную шизофрению. ЛСД может усугубить галлюцинации и бред у тех, кому уже диагностирована эта болезнь, и спровоцировать ее приступы у людей, которые имеют генетическую предрасположенность к ней. Но для здоровых людей, принимающих умеренные дозы, такой опыт может принести определенную пользу, не ограниченную действием вещества.
Что именно происходит в мозге человека под действием ЛСД? Все психоделики нарушают процесс обработки визуальной информации из внешнего мира. Галлюцинации, которые обычно испытывают люди – искажение форм и цветов, легкая дымка, – говорят о том, что первичная визуальная обработка информации происходит без применения обычных фильтров. Внезапно устанавливаются связи между зоной, отвечающей за зрительное восприятие, и областями, с которыми она обычно не связана. В результате перед человеком могут возникнуть чрезвычайно сложные галлюцинаторные миры, зачастую наполненные теми или иными духовными смыслами. Дэвид проводит такую аналогию: «Под действием ЛСД мозг может отказаться от принципов обработки сигналов, установленных априори, и начинает обрабатывать информацию так же, как в раннем детстве».
Дэвида интересует, как небольшие дозы ЛСД и других психоделиков (например, псилоцибина, действующего вещества галлюциногенных грибов) можно использовать в лечении таких заболеваний, как депрессия, обсессивно-компульсивное расстройство и посттравматическое стрессовое расстройство. Эти вещества позволяют буквально увидеть мир заново и перенастроить свои нездоровые убеждения. «Это напоминает дефрагментацию жесткого диска, – говорит Дэвид. – У людей появляется стойкое ощущение, что они не обязаны жить под влиянием своих негативных мыслей. Более того, у некоторых они полностью исчезают. В этом и состоит главное отличие между психоделиком ЛСД и анальгетиком кетамином[28] [с которым также работал Дэвид]. Кетамин позволяет на время подавить негативные мысли, но не заменить их».
Пока неясно, как именно ЛСД приводит к изменению привычного образа мыслей, но Дэвид предполагает, что его воздействие на серотониновые рецепторы подтипа 5-HT-2А «критично для перезапуска процесса мышления. Так возникает пластичность, и мозг получает возможность учиться новому». Точное понимание этого механизма требует новых исследований, но предварительные клинические испытания уже установили, что психоделики могут помочь в лечении посттравматического стрессового расстройства, зависимостей и депрессии.
Терапевтическое применение психоделиков делает очевидной связь между восприятием и формированием убеждений. «Разупорядоченные» взгляды, отрицательно влияющие на жизнь через привычное негативное мышление – например, размышления о старых травмах, убеждение в собственной бесполезности, одержимость негативными ассоциациями, формирование ошибочных мнений – можно исправить на здравую уверенность в личной безопасности или компетенции, изменив схему восприятия, чтобы сформировать иную концепцию реальности. Когда действительность перестает быть объективной и неизменной концепцией, человеку гораздо легче изменить свое мнение о ней, свою реакцию на нее и свое взаимодействие с ней.
Коллективное сознание против сбоев
Если же вышеописанный метод вас не привлекает, существует не такой рискованный, но зато законный и простой способ, с помощью которого можно смягчить сбои в восприятии, ведущие к разупорядоченным убеждениям. Итак, необходимо открыть себя чему-то новому, чтобы сравнить устройство своей реальности с чужой. Профессор Крис Фрит из Университетского колледжа Лондона провел несколько новаторских исследований, которые доказывают идею (которую, вероятно, многие понимают интуитивно), что мы приближаем себя к более точному представлению о мире, обсуждая с другими людьми свои личные мысли. То есть пословица «Одна голова хорошо, а две лучше» верна и в неврологическом смысле. Наша взаимная способность размышлять о своем восприятии и передавать знания окружающим, чтобы влиять на их убеждения, позволяет нам более тонко понимать мир.
Но для этого мало одобрения своей точки зрения от другого человека. Необходимо столкновение противоречащих мировоззрений и взглядов, а мы уже знаем, что наш мозг этого не любит. Он остро реагирует на любую информацию, ведущую к переоценке наших предположений о мироустройстве, поскольку на нее придется тратить внимание и силы. И он с легкостью избавляется от подобных проблем. Именно поэтому так сложно изменить и свое, и чужое мнение. Мы еще вернемся к нейронной основе трансформации убеждений в следующей главе.
Врожденный консерватизм нашего мозга уравновешивает конкурентный механизм, ведущий человека вперед, к новому и неизведанному. Судя по всему, мы запрограммированы получать удовольствие (как и всегда – в той или иной степени) от встреч с другими людьми и обмена мнениями и взглядами на мир. Это помогает нам формировать коллективное сознание, благодаря которому можно прикоснуться к идеям, циркулирующим в обществе, дополняя и поддерживая культуру и самые разные исследования. Объединение интеллектуальных и творческих ресурсов позволяет нам избегать сбоев в
