Луковое горе - Дмитрий Анатольевич Кадочников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выехали с Темиртау, за руль сел Алексей, турка одолела усталость, под её действием воля его ослабла, душа оттаяла, и, перед тем как погрузиться в короткий сон, он поведал историю о своей страсти к чёрным Волгам.
– «Волга»-машинка, как дорога, построенная настоящими турками в Казахстане, – шоколад! Нэт, я в Германии был, родственники там, взял мерсы-шмерсы, гонял в Алма-Ату, Чимкент. И те машины лучше, и деньги с них получаешь много больше. Потом бандиты всё взяли под себя – невыгодно стало. Машину продал, половину отдал им, стал овощ возить. С тех денег купил первый свой камазик и дом в Михайловке под Тарасом. После иномарок только волгарь хорош. У меня такой был: чёрный, весь как драгоценный камень, в гранях и плоскостях. Тюнинг сделал, движок до ста восьмидесяти, задние двери убрал, передние удлинил прямо – «Мустанг-Кобра» 1977 года. Багажник подрезал, спойлер-шмойлер – красота! На капоте воздухозаборник от мерина спортивного забабахал. Ездил на нём по степи, как джигит. Караван грузовиков ведёшь, что у кого сломалось, на нём – рази сгонял, запчасти привёз-увёз. Разбился на нём: заснул на скорости и в бархан въехал – всё в хлам, до сих пор как вспомню, плачу, – в конце рассказа Онур попытался всхлипнуть, но тут же уснул, опрокинув голову на грудь.
Караганда встретила путников заметёнными улицами, гаражами, погружёнными в сугробы по самые крыши, торчащими посреди города копёрами, устремлёнными ввысь, и полным отсутствием обещанных турком эстакад. Архитектуру города дополняли высоковольтные линии без проводов и терриконы шахт посреди жилых микрорайонов. На выезде из города проснулся Онур. Остановились. Плотно поели прямо в машине тушёнкой и колбасой из своих припасов, запивая обильную снедь пепси, купленной ещё где-то под Курганом.
– Онур, ты сало прямо без хлеба в себя пихаешь! Вам же нельзя? – забеспокоился Лёха то ли за физическое, то ли за духовное здоровье мусульманина.
– Можно, я в походе. Нам можно всё, чтобы скрасить суровую походную жизн, –. с видом знатока возразил турок, впихивая в рот огромный кусок сала и заливая туда же сладкий манговый сок.
– Пойду рессору осмотрю, может, что сделаю, – Лёха вышел, взял инструмент и залёг у колеса.
Ветер и мороз усиливались, пошёл мелкий снег сначала в виде пыли, но вскоре стал размером с манную крупу, жёстко хлеставшей по щекам не успевших укрыться путников.
– Ну её!.. Подкрутил, там крепление ослабло – резьбу подсорвало, шайб наставил, вроде нормально, – Алексей радостно забрался в машину и отогревался, жадно начав уплетать мясо из открытой банки, ища глазами, чем бы таким запить, чтобы поскорее протолкнуть пищу. Его взгляд упал на открытую банку сгущёнки, одним махом ополовинив её, Лёха довольно улыбнулся. – Эх, как в армии на дембеле! Жаль не остался, сейчас бы уже как сыр в масле катался!
Дорога на Балхаш вся в ухабах, даже зимний асфальт не мог закрыть все изъяны покрытия: множественные ямы напоминали о нанесённых бомбовых ударах и, судя по общему состоянию, бомбили ещё в сороковые, а строили, скорее всего, в двадцатые годы. Линии электропередач без проводов, редкие далёкие деревни, степь и верблюды стали привычным пейзажем, вызывающим сон и умиротворение.
– Э, когда заправимся? – проснувшийся Алексей в ужасе показывал пальцем на стрелку уровня топлива в баке, уткнувшуюся в красную зону.
– Давай садись за руль, я что-то задремал и пропустил заправку, – нехотя признался Онур.
– Пропустил? Мы же тут нахрен замёрзнем! Есть ещё заправки? – сев за руль, не унимался Орлов.
– Да, километров через пять была и потом только через полтинник примерно у Балхаша, – засыпая, пробормотал турок.
Зато дорога внезапно стала ровная, как зеркало, свежий турецкий асфальт вселил надежду в удачный исход поездки. Егор дремал, как вдруг крик разбудил его.
– А заправка вся заметённая стоит, нет заправки! Лампочка замигала! Мы все замёрзнем! – Алексей отчаянно причитал, раскачиваясь за рулём в такт ударамсвоего сердца. Онур, промычав невнятное, продолжал спать.
– Езжай шестьдесят, смотри, до Балхаша полтинник, может, дотянем? – предложил план Егор.
– Блин, мы же весь бенз из канистр слили и забыли долить, эх, тупые, мы тупые, – причитал Алексей, отчаянно врубив на полную свою кассету, тщетно пытаясь подпевать грустную песню на английском только ему известного исполнителя. Турок спал, слюна из уголка его рта сладко стекала на подлокотник. Резкий удар о край высоченного сугроба, машина отлетела от него, ударившись о сугроб на другой стороне дороге и глубоко погрузилась в жёсткий степной снег.
– А-а-а, всё пропало! – Алексей схватился за голову.
– Жди! Сейчас! – Онур проснулся от удара, накинул куртку и выскочил осмотреть повреждения.
Оказалось, повреждения минимальные – оторвались задний бампер и глушитель, а так всё нормально. До Балхаша осталось ехать от силы пятнадцать километров. Степь вокруг изменилась: на её ровном лице появились гигантские корявины в виде отвалов пустой породы.
– Это карьеры, тут зэки работают, и идти туда просить помощь по степи, по снегу – не дойти! – перехватив взгляды Алексея и Егора, определил границы дозволенного турок.
В степи дул пронизывающий до костей ветер. Егор укутался в полушубок и молча стоял посреди ровной трассы, всматриваясь вдаль – ни одной машины. Февральское солнце низко висело над горизонтом, ещё четыре часа, и начнёт стремительно темнеть. «Волга» прорабов часа два, заглохнет, дров нет, нужно что-то предпринимать. Вдруг появилась надежда в виде пары грузовиков на краю горизонта.
– Всё, дальнобой поможет! Тут братья все, все помогут! – ликовал Онур, вытаскивая трос из багажника.
Одна фура проехала, обдав троицу солярным смрадом, вторая остановилась, из окна высунулся одетый в одну майку водитель.
– Давай цепляй! Дёрну, вытащим на дорогу, и я поеду, больше помочь не могу – мы на иностранцев работаем, график жёсткий! – водитель нового «Вольво» проехал чуть вперёд, дав зацепиться тросом, и легко вытянул «Волгу» на дорогу.
– Брат дорогой, подсади с канистрами человека, а? Чего тебе стоит, – запричитал Онур, жалобно заглядывая в безучастное лицо молодого казаха-водителя.
– Ну давайте держитесь, я в Балхаш приеду, скажу, что вы встряли, по рации сейчас кричал – тихо, рядом никого нет. Давайте, если что, жгите колёса, короче, удачи! Взять никого не могу, не положено, увы! Я вот встал, и то штраф могут впаять. Ждите, думаю, часов через пять приедет помощь!
«Вольво» натужено загудел и, обдав степь чёрным облаком дыма, начал набирать скорость и вскоре исчезла за горизонтом.
– Кто пойдёт пешком в Балхаш, тут около двадцати осталось, – турок, одетый в кожаную куртку и лакированные туфли, явно не входил в число претендентов. Его вопрос был скорее приказом двум русским определиться, наконец, с выбором и решить вопрос.
– Пойду, может, заправлю канистры или помощь там
