Двенадцатое заклятие - Дэвид Лисс

На первый взгляд скопировать заклятие было несложно. Просто перерисовать символы с одного листка бумаги на другой. На самом деле все было иначе. Люси интуитивно понимала, что должна перерисовать все точно: строчки в правильном порядке, одна часть перед другой, слово перед завитушкой. Она чувствовала, одно было правильным, другое — нет. Каждый раз, когда Люси смотрела на изображение в книге, она видела, как должно двигаться ее перо. Она поворачивала лист бумаги, обе руки ее были заняты. Она решала сразу несколько задач, словно символы, которые она копировала, находились в постоянном движении и ей нужно было торопиться закончить работу, прежде чем они исчезнут.

И миссис Квинс, и мисс Крофорд сравнивали магию с музыкой. Ей это показалось логичным, но только сейчас она поняла, что они имели в виду. Люси полностью отдалась работе, но в то же самое время была сосредоточенной и собранной, думала о том, что делает и что будет делать в следующий миг. Мысли ее жили совместной жизнью, но существовали по отдельности, как руки на клавиатуре фортепьяно.

Работа заняла около десяти минут. Изображение получилось живым, чувствовалось, что оно заряжено энергией, почти гудит, как недобитая муха, которая машет крылышками с огромной скоростью, но не может двинуться с места. Заклятие было чем-то большим, чем просто рисунок на листе, оно пронизывало воздух, как острое лезвие. Она нарисовала его очень аккуратно, нажимая легко, так чтобы не нужно было промокать чернила, а только подождать, чтобы они высохли. Через пару минут, когда чернила просохли, Люси взяла в одну руку нож, в другую — лимон и стала приводить себя в состояние покоя, прогоняя окружающее: девушек-служанок, шум, доносившийся из зала, где играли в карты, звуки музыки и гул голосов из танцевального зала. Все исчезло, кроме ножа, лимона и решительности. Люси вдруг ощутила, что пора, и разрезала лимон, прошептав: «Уолтер Олсон». Она произнесла имя только раз, но с твердостью и силой и, возможно, даже со злобой.

Люси испытала удивительное чувство — у нее похолодело в животе, будто она падала во сне. Ее бросило в холод, а может быть, в жар. Чувство было пронзительное, странное и знакомое. Она взяла половинку лимона и слегка надавила. Три капли сока упали на бумагу, и она поняла, что заклятие удалось.

Люси вышла из укромного места и взглянула на результат своего труда, довольная собой. Она подняла голову и, к своему изумлению, увидела мужчину, который стоял на пороге и смотрел на нее. Он исчез, как только она его заметила. В нем было что-то знакомое, и это ее поразило. Она видела его всего секунду, но была уверена, что знает его, хотя не понимала откуда. Люси была уверена еще в одном. Она увидела это в его глазах и ошибиться не могла. Все длилось не более секунды, но, чтобы увидеть, этого было достаточно. Кем бы ни был этот человек, ему было известно, что она занималась магией.

14

Незнакомец исчез в один миг, и Люси решила не гадать, кто это был и откуда она могла его знать. Вдруг ей показалась абсурдной мысль, что он понял, чем она занималась. Она почувствовала себя ребенком, который думает, что-то натворив, будто все знают, что это сделал он.

Люси сложила лист бумаги в несколько раз, пока он не стал не больше ногтя. Потом нашла свою пелерину, спрятала книгу и направилась в танцевальный зал.

Она осмотрелась и увидела, что мистер Олсон не танцует, а пьет с Норой пунш. Он стоял спиной, немного сутулясь, и казалось, что подсунуть ему заклятие совсем не сложно. Люси подошла к ним, стараясь, чтобы они ее не заметили, и опустила сложенный лист бумаги в карман мистера Олсона. Она развернулась и быстро пошла прочь, но, несмотря на все ее уловки, мистер Олсон обернулся и последовал за ней. Она не успела сделать и нескольких шагов, когда почувствовала, что он положил руку ей на плечо и развернул ее к себе лицом.

— Вы меня избегаете!

— Избегаю? — Она чувствовала, как сильно пульсирует кровь в вене у нее на шее. — Бог мой, что вы хотите этим сказать?

— Вы убежали от меня четверть часа назад и сейчас снова сбегаете.

— Когда вы пришли, у меня разболелась голова, и мне надо было побыть в тишине. Потом вы беседовали с мисс Гилли, и я не хотела вам мешать.

— Вы ревнуете? — спросил он, ухмыляясь.

— Можете беседовать с кем захотите, — ответила она. — Не имею ни малейшего желания мешать.

— Похоже, так же как объявлять о наших совместных планах. Мисс Гилли сообщила мне, что, оказывается, мы не собираемся пожениться. Мне надоело об этом слышать. Луддиты сожгли дотла фабрику в Хиноре. Я могу быть следующим. А тут вы…

Мистер Олсон замолчал, затем открыл рот, собираясь сказать что-то еще, но застыл. Он резко поднял голову, и выражение его лица было таким, будто он слишком поздно понял, что надкусил тухлое яйцо. Он достал носовой платок и утер лоб:

— Простите, мне что-то нехорошо.

Люси не знала, что сказать. Она была изумлена, поняв, что ее заклятие, вероятно, действует. Тут ее захлестнуло чувство вины. Заклятие должно было заставить его бежать, но что именно это означало? Он захочет убежать из зала, в котором находился, или будет бежать, пока не сносит пиджак, что на нем? А если он не сможет остановиться? Неужели она пустила в ход проклятье столь же опасное, как то, от которого избавила Байрона? Люси уже подумывала, не достать ли листок бумаги из кармана мистера Олсона, но опустить его туда было намного легче, чем вынуть. Все эти мысли пронеслись в ее голове в одно мгновение, а потом было уже слишком поздно. Мистер Олсон хотел что-то сказать, но вдруг резко развернулся и покинул зал почти с комической поспешностью.

Люси смотрела, как он выходит из дверей, и страх, вина и сожаление, которые она испытывала, меркли в сравнении с мощной силой ее торжества. Она наложила чары. Ей удалась магия. Такие силы существуют, они могущественны, ими можно пользоваться, и она способна ими управлять. Это не плод ее воображения или глупая фантазия. Люси хотелось громко смеяться, хлопать в ладоши, скакать, как маленькой девочке. Она больше не была беспомощной и слабой.

Она размышляла о том, что теперь может сделать, как вдруг к ней подошел джентльмен:

— Мисс Деррик, вы выглядите такой счастливой. Позвольте пригласить вас на танец, чтобы вы смогли выразить свои чувства.

Люси подняла голову и тотчас поняла, что именно этот человек наблюдал за ней, когда она изготавливала заклятие. Ей едва удалось удержаться и не вскрикнуть, не ахнуть, не попятиться и не потерять сознание. В голове проносилась тысяча бессвязных мыслей, диких, противоречивых и непоследовательных. Перед ней стоял Джонас Моррисон, человек, который уговорил Люси бежать с ним из дома четыре года назад.