Обретенная - Сергей Плотников

Ситуации-то разные бывают – в последнем я сполна убедился на собственной шкуре, а отряду нофо, переросшему по количеству личного состава один средний транспорт, куда сложнее найти работу «одним кусочком». Тут уже впору задуматься о постоянном заработке – вроде крышевания базы сдачи ресурсов в одной из добывающих систем фронтира или организации единоначальной власти на подходящей планете. Надо полагать, и наше нынешнее местопребывание рано или поздно ждёт такой сценарий. Хотя скорее поздно – чёртов буйный климат и фактическое отсутствие добывающей инфраструктуры вне планеты делают бывшую колонию империи очень неудобным местом…

– Ты же сам был против того, чтобы мы становились наёмниками? – довольно мягко напомнила мне Натана.

Шёл третий день нашего болтания в окрестностях звёздной системы Каллиги. Основной объём работ по перетряхиванию катера мы выполнили, тренировки вошли в колею, и я посчитал, что пора прояснить некоторые моменты нашего будущего. Как-то так постепенно сложилось, что в наших семейных беседах обычно оппонировала мне именно Натана. Ната же предпочитала молча поддерживать любое моё предложение – скорее всего, просто не хотела выказать на фоне другой версии самой себя мнимую наивность. С другой стороны, из речи моей светловолосой жены почти полностью исчезли язвительные подколки, столь нехарактерные для моей той, единой Наты. Несколько раз я замечал, как женщина хочет вставить в разговор что-то острое, и осекается, взглянув на другую себя.

– Тут два аспекта, – начал разъяснять я. – Во-первых, неизвестно, насколько растянется вся эта бодяга. Сама видишь, с конкретикой по извлечённым данным пока туго. Найдём что-нибудь на Каллиге или нет – вопрос, но даже если и найдём, скорее всего, это будет не конкретное указание «мы прячемся здесь». Привязку получим – уже хорошо, а дальше придётся прыгать от звезды к звезде. Как ты думаешь, кто меньше всего вызывает подозрения, начиная с непонятными целями шариться по звёздной системе, вопросы всякие задавать и всё такое? Уж точно не торговцы. Да и не похожи мы на торговцев, честно говоря.

– Да уж, – подтвердила супруга, обведя взглядом стол, за которым расселись пять человек в одинаковой броне. – А второй аспект?

– Второй… – Я вздохнул и в свою очередь оглядел семью. Говорить мне этого не хотелось, но… рано или поздно кто-то должен будет поднять этот вопрос. Лучше это сделаю я и сейчас. – Вы ведь все тоже думали о будущем, так ведь? Допустим – только допустим – мы найдем базу Дажей и Пау, докажем, что там творится нечто антиимперское, передадим информацию. Ната, ты вернёшься дослуживать в СДШ? А ты, Натана, готова жить в досягаемости родичей принявшего тебя в род дяди, которые наверняка окажутся «совершенно ни при чём»? Про Гора и Лиссу, которые всё ещё рим Фоги, помните? Если кто-то считает, что нас по результатам инициативных действий не только «простят», но и снимут с крючка, хочу разочаровать. Я уже не говорю, что, прежде чем допустить вас, мои любимые, к активной политической жизни в империи, СИБ будет просто обязана детально ознакомиться с проведённой над вами… процедурой. Признаю, я сам расписывал наши перспективы… слишком оптимистично – на нервах и эмоциях был, но после у меня было время подумать. Кто-нибудь хочет сказать, что я не прав в своей оценке?

Тяжёлое, угнетённое молчание было мне ответом. Что ж…

– Империя и император лично не станут устраивать нашу жизнь за нас – по крайней мере так, как нам хочется. Но это всего лишь значит, что мы должны позаботиться об этом сами. Сейчас расскажу, как сам это вижу…

На удивление, лифт, соединяющий помещения бункера и уровни ЦДС, остался цел. Энергонезависимый и самостоятельно держащийся за стены шахты аппарат охотно подчинился мимолётному жесту Натаны и бодро пополз вниз. Сколько воспоминаний… Сюда я спускался, уже понимая: произошло что-то плохое, а назад поднимался, чётко осознавая: все надежды мертвы. Целая жизнь осталась позади, рухнула в тартарары… а право на своё место под здешними солнцами пришлось долго и старательно доказывать.

Всё повторяется вновь. Опять нужно искать неизвестно где человека, оказавшегося совсем не тем, кем его считали раньше, и – какая ирония! – начать придётся с той же точки, на которой был завершён предыдущий поиск. Впрочем, двухлетний «пробел» пошёл на пользу: это только кажется, что силы несоизмеримы, а итог предрешён. Сама жизнь была так любезна, что преподала мне этот персональный урок. Шансы есть всегда, пока ты жив. Какими бы призрачными они ни были. Так что, враги… лучше сами вешайтесь. Мы идём.

Подземелье под центром дальней связи ничуть не изменилось. Даже створки ворот остались в том же положении, что и два года назад. И внутри, такое впечатление, никого после нас не было. Будто само время залили быстрозастывающим компаундом да так и продержали. Пыль в помещениях, отделанных неопластиком, не накапливается – поглощается «умным» полимером, светильники, горевшие тогда, продолжают работать. Полная иллюзия, что ушёл минуту назад. Хорошо, что детей удалось оставить на «Гордости» – кому-то нужно будет управлять вторым кораблём, если что. А вот меня временами так и тянуло схватить за руку Нату или Натану, проверяя материальность спутниц. Жутковатое место… даже просто жуткое – с учётом того, что здесь творилось.

Нурс я спровадил ещё и потому, что ожидал у жён какой-то реакции на это место. Знакомой головной боли хотя бы, узнавания, ещё чего… Но нет. Точнее, реакция была, но не связанная с памятью: чем дальше мы продвигались к центральному залу, тем больше следов разрушительного применения псионики попадалось на глаза.

– Это всё я сделала? – после очередного поворота тихим хриплым голосом спросила Ната.

Стены, потолок и пол выглядели так, будто о них поточила когти гигантская кошка. Где-то следы ударов полностью затянулись, но во многих местах даже молекулярные супертехнологии человечества из вселенной-1 оказались бессильны. В момент атаки огромный, квадратного сечения коридор одновременно горел, плавился под электрическими разрядами большой мощности, деформировался и взрывался. Хорошо, что выжившие сотрудники не поленились убрать трупы. Даже не хочу представлять, что стало с теми, кто пытался ту Нату остановить.

– Это всё мы сделали, – эхом отозвалась Натана. – Когда были единым целым. Я указывала тебе цели: проводку, трубопроводы, оборонительные системы, а ты использовала – разрывала, замыкала, сдавливала газ и меняла траекторию выстрелов. Я пересматривала видео много раз, но… вживую видеть и ощущать всё это – совсем другое. Вот теперь я понимаю, что ты хотел от нас, Миш, когда заставил работать вместе.

– Нужно быть далеко за гранью безумия, чтобы сотворить… такое, – не согласилась моя красноголовая, бездумно ко мне прижимаясь.

– Мы и были. Ты глаза её видела? Она ушла, пала во тьму – повторно. Не знаю, что люди дя… Иоганна рем Пау с нейнами сделали, но именно так та Ната и смогла вырваться – ушла на другой слой восприятия. Она не думала – она знала, что нужно делать.

– Потому так и рвалась к триагнуму, – осенило вдруг меня. – Для неё путь во вселенную-4 был как маленькое пятнышко света в окружающей тьме. Не просто спасение – путь назад. И когда она почти добралась, эти отблески помешали ей разглядеть опасность…

Повинуясь наитию, я притянул к себе свободной рукой Натану и прижал обеих жён к своей груди – и друг к другу. Застарелая, давно зарубцевавшаяся боль вновь пробудилась – тогда я не мог спасти её. Будь я в момент, когда Ната вырвалась из плена, рядом с ЦДС, почувствовала бы она меня и детей? Смогла бы пробиться наружу? И смогли бы мы ей чем-нибудь помочь и отбиться от Ланцета и его марионеток?..

Через броню очень неудобно обниматься, совсем не предназначена для нежностей эта спецодежда. Но извернувшиеся под моими руками девушка и женщина доказали: когда чего-то очень хочется, пусть и нельзя, то всё равно можно. А может, просто кое-кто телекинезом помог ощутить неодарённому супругу. И я почувствовал, что боль прошлого, та тень боли, что осталась, отступает. Всё, что прошло, в прошлом, а мы здесь и сейчас. Вопреки всему живые, ступившие в реку Лету и сумевшие вернуться на свой берег. Неизменившимися из такой передряги не выйти, но только нам решать, какими сейчас быть и что взять с собой в будущее.

– Пойдём, – тихо сказал я. – Нужно дойти до конца.

Перебраться через завалы на площадке – центральном зале подземного комплекса оказалось не так-то просто. Видимая даже на записи силовая волна не только перемешала всё, что смогла оторвать от пола, между собой в зоне, попавшей под непосредственный удар, кратковременно сошли с ума молекулярные машины умных полимеров, заставив обломки приборов и машин принять самые причудливые формы. Фрактальные «цветы», безумные неопластиковые башенки, похожие на сталагмиты, какие-то волны, иглы – натуральный Солярис! Той части зала, которая попала под отражённый стенами удар, повезло больше, но и там, судя по всему, были какие-то последствия воздействия превращённой в оружие двигательной системы «НЛО»: по крайней мере, вырвать из креплений бронекупола турели противоштурмовой обороны взрывная волна такой конфигурации не могла даже теоретически, но здесь вполне справилась. Видимо, по той же причине не были уничтожены и остатки средней киберплатформы. Системы авторемонта сработали с внушительной задержкой, да и, честно сказать, глядя на единственный условно целый – оплавившийся и потёкший — процессорный блок (узнал я его далеко не с первой попытки), сам ни за что не предположил бы, что внутри что-то уцелело.