Тайный папа для двойняшек - Марина Владимирова-Бойко

Этот мужчина действительно привлекателен. Точеный греческий профиль, загорелая, почти бронзовая кожа, рельефное телосложение. Хорошо одет, по-спортивному. Темно-синяя дутая куртка, шапка, белые кроссовки. Стоит одиноко на площади, сжимая в ладонях чахлый букетик ромашек.

- Привет! – легко произносит, когда я подхожу ближе и улыбается. Мне показалось, что у него нет переднего зуба. Пожимаю плечами. Может хоккеист или боксер? А может, просто показалось.

Протягивает цветы, шмыгает носом и снова широко улыбается. В этот раз точно не показалось. Скорей всего Рита видела его бицепсы, но не видела его зубы. Потому что они как рояль - через один.

Сначала мы гуляли по площади, а когда начали спускаться сумерки и загораться фонари - забрели на ярмарку.

Возле маленьких ларьков толпились люди. Играла заводная музыка, сверкали огни иллюминации, создавая праздничное настроение. Все смотрели, выбирали, покупали. Я тоже засматривалась на витрины. На яркие вязаные шарфы, шапки, кожаные сумки, кошельки, ремни.

Но в какой-то степени мой очередной новый знакомый напоминал мне скульптуру из музея. Когда вроде красиво, а внутри пустота. К примеру, когда открываешь красивую обертку, а там пустышка.

- Я один из лучших спортсменов. Лучший в городе, почти лучший в стране! – заявлял он с гордо приподнятой головой. – Я потомственный тренер. Мой дед тренировал знаменитый футбольный клуб.

Почему-то его слова не подкупали. Даже вот на какую-то сотую часть. Возможно он хотел произвести впечатление, делая только хуже. Слишком самолюбивыми казались его слова.

Снова думаю, что все зря. Можно вот так бесконечно ходить на свидания, знакомиться с новыми мужчинами – ничего не получится. По той самой причине, потому что сердце давным-давно отдано другому.

Как-то я услышала интересное выражение: “Когда заканчиваются отношения, мы не уходим на поиски нового человека, мы уходим на поиски себя”.

Наверное, так сейчас происходит со мной.

- Давайте посмотрим, какие там продают сувениры? – перебиваю его речь, в которой он снова восхваляет самого себя.

- Ага, - коротко отвечает и мы идем в направлении лавки, украшенной гирляндами. До меня доносится аромат липового чая, пахнет карамелью. Понимаю, что не прочь бы согреться, перекусить и выпить чашечку.

- Знаете, мне пора домой, - мне в конце-концов надоело слушать, какой он уникальный. А мы тут так - простые смертные.

- Знаете, как я в пять лет отжимался? От пола сорок раз и еще мог на кулаках. Знаете сколько грамот и медалей? Вся стена увешана! - он не умолкает. Наверное, я смогу незаметно уйти, а он так и будет продолжать говорить о себе.

Прощаюсь, разворачиваюсь и там вдалеке, где толпятся люди вижу мужчину. До боли знакомого мужчину. Он стоит ко мне в пол оборота, поправляет кожаные перчатки и о чем-то беседует со светловолосой девушкой в красивой шубке. Приглядываюсь и понимаю, что это он.

Это был Кирилл.

Глава 36

Кирилл

- Не рекомендую вам еще выписываться. Вам необходим постельный режим! – громко восклицает седоволосый мужчина в белом халате и растерянно смотрит на меня.

- Нормально все, - медленно встаю с кровати, смотрю на свои руки на которых остались шрамы от осколков. Авария… Что же было до нее?

Мне говорят, что мой отец управлял целой империей, что моя мать – светская львица, а невеста – звезда гламурных журналов.

Мой дом – один из самых роскошных домов в городе. 15 спален, 2 бассейна, огромная библиотека, круговой балкон. Я обожаю играть в бильярд и гонять по ночной автостраде. В моей трехъярусной парковке более сотни эксклюзивных автомобилей вип-класса.

Только я ничего этого не помню. Ни-че-го.

Снимаю пиджак с вешалки и направляюсь к выходу, слегка прихрамывая. После того как сняли гипс, нога все еще ноет.

- Все же я рекомендую! – продолжает говорить доктор уже более настойчиво.

- Мне нужно во всем разобраться. Понимаете?

Он с полным отчаянием в серых, почти стального цвета глазах смотрит на меня. Сжимает в руках историю болезни, пытается найти ещё весомые аргументы, чтобы задержать, не пускать .

- Я вас прекрасно понимаю, но как ваш лечащий врач не могу допустить этого, чтобы вы сейчас вот так ушли. Нужно еще обследование, чтобы исключить…

Открываю двери и уверенно выхожу из палаты, не дослушав его речь.

Покидаю здание больницы. Останавливаюсь на пороге, оглядываюсь по сторонам и чувствую, как морозный ветер ударяет в лицо.

Замечаю прохожих в теплых куртках, шубах, машины скорой помощи, десятки незнакомых лиц. Спешат, бегут, суетятся. Никого не узнаю. Не узнаю, даже себя!

Спускаюсь по ступенькам, сажусь на пустующую лавку, стоящую рядом. Я должен все вспомнить, должен! Обхватив голову двумя руками, пытаюсь вспомнить все.

У меня словно вырезали важные моменты моей жизни. Это как с завязанными глазами. Когда идешь и не видишь куда идти.

Напрягаю память, пытаясь вспомнить детали, моменты из прошлого, хоть что-нибудь, но все тщетно… Лишь огромный пробел, пустота, вспышка света, которая режет глаза, как острая бритва. Остается лишь вдохнуть эту черноту с незнакомыми лицами, шепотом и осознанием, что ничего не помнишь.

- Дорогой! Почему ты тут сидишь? – раздается над моим ухом женский голос.

- Что? - поднимаю голову. И вижу ее, ту самую расфуфыренную куклу которая называет себя моей невестой.

- Ах, ты…

- Ты должен быть в больнице, врачи позаботятся о тебе.

- Я сам разберусь, - встаю со скамейки, расправляю плечи. Ускоряю шаг, иду к машине. К какой только машине?

- Хорошо, хорошо, - она во всем соглашается со мной, плетется сзади, рассказывает о том, что завтра нужно согласовать меню для банкета и что сегодня опоздала на маникюр.

Какой банкет? Какой к черту маникюр? Зачем мне вся эта информация? Прибавляю шаг, двигаюсь в сторону парковки. Сейчас больше всего мне хотелось не слышать, не видеть ее.

- Подожди! - доносится ее голос за моей спиной. Ну, подожди, пожалуйста! – отчаянно кричит.

Оборачиваюсь. На своих шпильках и белоснежной шубке, как у породистой болонки она догоняет меня. А когда подходит ближе, растерянно смотрит в глаза. У нее такой встревоженный взгляд, словно хочет что-то сказать, но боится.

- У нас скоро свадьба, Кирилл, а ты бегаешь от меня, - она останавливается напротив меня, натянуто улыбается, оголяя свои белоснежные, ровные зубы.

- Понимаешь, я не могу жениться на тебе, пока все не вспомню.

- Как? – округляет глаза, тянет руку к моей щеке,