Смерть дипломата - Чингиз Абдуллаев

– Можешь передать телефон?

Значит, у них отработан этот вариант. Достаточно профессионально. Парень поправил очки, перед тем как звонить. Видимо, это и был условный знак. И получил разрешение. Позвонил, нажав одну кнопку, значит, там был уже набранный номер. И сказал одну фразу. Пока все нормально. Все так и должно быть. Получается, что похитителей довольно много. Двое должны быть с Эдгаром, один сидеть в машине, один рядом с ним. Минимум четверо, может, и больше. Похоже, это целая организация. На кого они работают?

Это не обычные бандиты. Хотя парня явно завербовали года полтора или два назад, судя по дырочкам на его ремне. Пока на дорогой ремень он тратиться не хочет. А вот голову мыть у хорошего мастера ему уже понравилось.

– Говорите, – парень протянул телефон Дронго.

Нужно посмотреть на дисплей, возможно, удастся запомнить номер, куда он звонит. Нет, здесь кодированные номера. Молодцы, это тоже предусмотрели. Стоит число «четыре».

– Алло, ты меня слышишь? – услышал он голос Эдгара.

– Как у тебя дела? – спросил Дронго.

– Пока живой, – ответил Вейдеманис.

– С тобой хорошо обращаются?

– Да, кормят шесть раз в день. И три раза выводят гулять…

Кто-то отобрал у Эдгара телефон, и в трубке раздались гудки. Там, видимо, поняли, что Вейдеманис может что-то сообщить. Но они не поняли главного. Он уже сообщил все самое важное. Дронго нахмурился. Много лет назад они договорились о своеобразном коде, когда каждое число имело свое условное обозначение.

– Убедились? – спросил молодой человек.

– Да. Что вы хотите?

– Вы должны позвонить одному своему знакомому и назначить с ним встречу, – предложил незнакомец.

– Какую встречу? С кем?

– Вы должны ему позвонить и сегодня с ним встретиться, – продолжал молодой человек, – сегодня в семь часов вечера.

– Кому я должен позвонить?

– В отель «Кемпински», Иосифу Жаботинскому.

– Я вас не понял, – нахмурился Дронго.

– Позвонить ему и назначить встречу, – упрямо продолжал молодой человек, – сегодня вечером. Где-нибудь за городом. Внизу у Волчьих ворот.

Туда нужно спускаться по очень крутой и отвесной дороге. И вечером там обычно не бывает людей. Дронго помнил, что на повороте находятся мастерские по изготовлению мраморных памятников для городского кладбища.

– Что будет дальше? – спросил он.

– Ничего. Вы назначите встречу, и мы вместе туда поедем. А потом мы отпустим вашего друга. Привезем его туда и отпустим. Больше от вас ничего не требуется.

Это уже совсем плохо. Когда так говорят, значит, не планируют отпускать ни его, ни Эдгара.

– Какой Жаботинский, у меня нет такого друга! – на всякий случай сказал он.

– Найдешь, – поморщился молодой человек.

– А зачем хамить? Я с тобой еще не переходил на «ты». И не забывай, что я старше тебя лет на пятнадцать-двадцать.

– Ладно, можно на «вы». Позвоните и назначьте встречу за городом у Волчьих ворот.

– Почему такое мрачное место?

– Это не ваше дело. Назначите встречу и поедете вместе с нами. Вот и все. Потом мы вас с другом отпустим.

– Какие гарантии?

– Что? – не понял парень.

– Какие гарантии? – повторил Дронго.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Почему я должен вам верить? А если вы не отпустите моего друга?

– Отпустим, конечно, отпустим. Мы его привезем туда, а вы вызовите Жаботинского, у нас к нему деловое предложение. Он ведь бизнесмен, и оно ему понравится.

Это означало, что никто живым оттуда не уйдет. Никто из них троих. В этом можно не сомневаться.

– Тебе на очки капнула птица, – сказал Дронго, показывая на очки.

– Где? – Парень снял очки, посмотрел на них, потом на Дронго: – Где? Здесь ничего нет.

Глаза у него были светлые. Тридцать лет. Сидит за рулем, характерный след на обуви, темноволосый. Вейдеманис его правильно описал. Это тот самый водитель, который подвел второго убийцу к зданию ресторана. Может, он участвовал и в убийстве французского дипломата. Ведь он явно из местных. А для того убийства сидящий за рулем должен был быть из местных, чтобы хорошо знать все дороги и уйти от возможного преследования.

– Наверное, показалось, – сказал Дронго, – они блестели на солнце, и я подумал, что на тебя капнула птичка. Говорят, это к деньгам.

– Идите вы… – лениво и беззлобно произнес молодой человек, поднимаясь со своего места. – Через час мы вам позвоним, – напомнил он. – Найдите Жаботинского и договоритесь с ним о встрече. Не делайте глупостей, иначе ваш друг умрет. Может, еще кто-нибудь умрет.

Он повернулся и пошел в другую сторону. Это тоже правильно. Машина, из которой за ними следили, должна подобрать его в другом месте. Дронго остался сидеть на скамейке. Теперь можно спокойно посидеть и подумать. Ушедший молодой человек был одним из тех, кто ждал его у ресторана. Кажется, он начинает понимать их план. И если понимает правильно, то план более чем дерзкий и опасный.

Они узнали о его приезде в город. Знают обо всех встречах, которые у него были, в том числе и с Жаботинским. Странно, что им это известно, ведь об этой встрече он никому не рассказывал, а на кладбище никого, кроме Эдгара, ждавшего их у входа, не было. Но они узнали об этой встрече.

Им не понравилась его деятельность. Нет, не так, им не просто не понравилась, они встревожились. Сначала ударили его водителя и подбросили записку, еще когда он был у Нафиси. На следующий день он встретился с госпожой Пирс, и тогда они приняли решение. Или после Жаботинского? Нет, после Пирс. А может, еще ночью, иначе откуда Жаботинский мог знать, что ему реально угрожает опасность? А он знал и предупредил.

Теперь следует тщательно продумать их план. Они хотят выманить Жаботинского явно не для встречи, иначе зачем его вытаскивать на пляж поздно вечером. Им нужно ликвидировать резидента МОССАДа. Предположим, они хотят его убить. Но это глупо. Зачем назначать свидание за городом, устраивать такие ненужные встречи? Можно просто приехать в отель «Кемпински» и попытаться его застрелить. Вот и все. Нет, не все. Им нужен труп Жаботинского. Нужен человек, который подтвердит «теорию заговора». Жаботинский – идеальная фигура для любой подставы. Возможно, где-то произойдет убийство и на месте преступления окажется убитый сотрудник МОССАДа. Вот тогда будет настоящий скандал. Впервые израильская разведка так прокололась. Хотя нет, не впервые. Был еще случай, когда после мюнхенской Олимпиады Голда Меир приняла решение о ликвидации всех террористов, участвовавших в нападении на их спортсменов. И тогда всех террористов убивали по очереди, пока не дошли до последнего, которого не смогли тихо убрать в Норвегии, и вышел большой скандал.

Потом был еще один прокол в Объединенных Арабских Эмиратах, когда целая группа сотрудников МОССАДа под видом канадских и английских туристов ликвидировала одного из наиболее опасных лидеров «Хамаса». Весь мир тогда обсуждал эту новость, когда агенты были разоблачены и выяснилось, что им выписывались фальшивые паспорта.

А теперь все будет гораздо хуже. Теперь убивают не террориста, а одного из дипломатов. Если бы на месте убийства французского дипломата нашли сотрудника МОССАДа, то наверняка у Израиля были бы большие проблемы с европейскими странами. Очень большие. Ведь в таком случае легко предположить, что агенты МОССАДа ликвидировали французского консула, работающего на иранскую разведку, когда он пытался договориться о транзите оружия через Россию. Скандал получился бы грандиозным. Но в первом случае убийцам удалось скрыться. А теперь, выходит, готовится еще более грандиозная провокация. Потому… потому, что в тот раз у них ничего не получилось. Шевалье убили не потому, что он был двойным или тройным агентом. И не потому, что он работал на иранцев, о чем знала и французская разведка. Его показательно убили у российского посольства, чтобы устроить скандал на весь мир, поссорить иранцев с Парижем и Москвой. Тогда получается… что эти убийцы не имеют никакого отношения к Нафиси. Или это еще более опасная игра? Еще более непонятная игра, которую он не может понять?

Черт подери! Но тогда кто и почему хочет его встречи с Жаботинским? И кто мог узнать об этой встрече? Нужно подумать, кто мог знать. И Дронго вспомнил. О его встрече на кладбище знали еще и два генерала, с которыми он учился, – Меджид Кулиев и Аслан Самедов. Он сам рассказал им, что встречался с представителем МОССАДа. Нет, они об этом уже знали. Точно знали. От кого? Вейдеманис не мог им ничего рассказать. А больше там никого не было. Они были на кладбище абсолютно одни.

Нужно быстро продумать, как дальше себя вести, очень быстро принять решение. Эдгар успел назвать две цифры. В свое время они договорились об этих цифрах. «Шестерка» означает, что положение очень сложное. Даже не так, оно просто плохое. «Шестерка» означает, что все очень плохо. А вот «тройка»… «Тройка» может многое ему рассказать.