Охотники до чужих денежек - Галина Романова

Ну что же, дело хозяйское! Навязываться ему никто не намерен. Раз она не интересна ему как женщина, то ясно как божий день – причина его интереса к ней кроется совсем в другом. И она была абсолютно уверена, что знает, чем заняты сейчас алчные мыслишки этого красавчика. Ну, ну... Дай бог же, как говорится, нашему теляти волка поймати.

Эльмира закинула на себя край лоскутного одеяла и постаралась согреться. Хотя в доме было достаточно тепло, ее бил озноб. Может быть, тому способствовали недавние события с участием подло ухмылявшегося вероломного соседа (о, как он ухмылялся, покидая ее квартиру!). Может быть, до отвращения предсказуемое поведение Вениамина, на которого были направлены все ее чаяния и надежды. Н-да, тяжело ей сейчас было. Достаточно тяжело для того, чтобы почувствовать себя обманутой, покинутой и преданной.

Она затаила дыхание, уловив, что молодой человек остановился около кровати. Может, еще не все так плохо?! Может быть, она ошибается?! Но нет. Постоял немного и решительными шагами двинулся к двери.

Иди, иди! Ждут тебя здесь, как же! Номера люкс приготовлены только для тебя! Причем все с определенным набором услуг: девочки, мальчики, массаж и все такое...

Эльмира презрительно фыркнула, услышав, как взревел мотор ее «Форда».

Только идиот может рвануть сейчас в гостиницу курортного города без предварительного бронирования. Это в самый-то разгар сезона! Ему, дураку, неведомо, что все эти страждущие похлебать из живительных источников здешних мест хроники приезжают сюда именно в такое вот промозглое межсезонье, когда обостряются их хвори. Не зимой и летом, а именно весной, когда баланс минералов и витаминов в организме на нуле и всякая пакость, прежде сонно покалывающая в спину или в правый бок, вдруг начинает отчаянно продирать глаза и вылезать наружу острыми болями и мучительно бессонными ночами.

Пусть съездит, потешит душу. Устанет, вымотается, вернется. Потому как идти ему в этом городе вряд ли есть куда. А ей нужно сейчас обязательно выспаться. Обязательно. Завтра нужно быть сильной и окрепшей, чтобы начать пожинать плоды своих трудов...

Глава 18

– Ты понимаешь, что это такое?! – тыкал Макурин неделю назад в нос Вениамину сильно увеличенные фотографии, на которых был запечатлен отчетливо угадывающийся сквозь тюлевую занавеску мощный объектив какой-то оптики. Направлен он был прямо на его окна. – Ты, сука, хотя бы понимаешь, что подставил не только себя, ты подставил нас всех!!! Ты подставил дело, в котором завязана по меньшей мере сотня человек!!! Удавить тебя мало!!!

Вениамин понуро молчал. Он снова и снова вертел в руках фотографии, пытаясь найти объяснение тому, что там было зафиксировано беззаботным Лехой пару дней назад. Отец подарил парню классный мощный аппарат фирмы «Кассио», и тот без устали щелкал им направо и налево. Угораздило же его выйти в тот самый день на балкон и начать совершенно бездумно тратить пленку.

Девушки какие-то незнакомые идут по улице. Смеются, задрав головы вверх...

Легковая машина с открытыми дверцами и недовольным типом, вылезающим наружу в норковой шапке (это в мартовскую-то капель!)...

Кошка, медленно бредущая по карнизу балкона...

Точно, именно на этой кошке и сосредоточил свое внимание Леха, направив в ту сторону объектив фотоаппарата. Он же не думал тогда, что попутно в кадр попадет и средство наблюдения за его квартирой. Да оно просто так и не просматривалось. Это уже Макурин... Дотошный, вездесущий Макурин – фанат компьютерный, мать бы его! Что-то там узрел в кадре. Запустил его в свой ящик. Пощелкал мышкой, увеличил, отфильтровал, и нате вам, пожалуйста. Взирайте на то, что хату вашу давно пасут. Только вот вопрос – кто?!

– И как ты теперь думаешь из всего этого дерьма вылезать, голубчик?! – Макурин принялся подергивать себя за лацканы пиджака, что всегда свидетельствовало о его нервных перегрузках. – Сколько раз тебе было говорено: занавешивай окна! Занавешивай окна! А ты, мудак... А если это ФСБ?! Менты – это херня, тут замазать можно будет попытаться. Но ФСБ!!! Там ребята серьезные, их «зеленью» не заманишь. Хотя какие менты?! О чем это я?! Откуда у ментов такая камера?! О, черт!!! Там теперь киноматериалов, свидетельствующих о явном групповом сговоре лиц, замышляющих преступные действия с целью наживы... – Макурин язвительно скривился, копируя протокольное построение фраз, бытующих у работников правоохранительных органов, тяжело задышал и сильнее прежнего затеребил пиджак. – Короче, Веник! Я тебя, конечно, уважаю, базара нет. Но при всем моем уважении садиться из-за того, что ты мудак, я не собираюсь!

– Долго будешь кудахтать? – Вениамин подал-таки голос, вдоволь насладившись зрелищем исходившего трусливым тиком Макурина. – Не нужно паниковать преждевременно.

– Что?! – Тот так даже зашелся в возмущенном кашле оттого, насколько нелепым казалось ему спокойствие сотоварища при таких драматически складывающихся обстоятельствах. – А что нужно?! Сухари сушить?!

– Тут что-то не так... – Вениамин снова и снова тусовал снимки, постепенно сосредоточиваясь лишь на одном из них. – Не могут там менты быть. Вот, посмотри сюда.

Три головы – Вениамина, Лехи и Макурина – сблизились, нависая над большой цветной фотографией, с точностью воспроизводившей изображения всех предыдущих снимков с тем лишь отличием, что рядом с объективом угадывалось еще что-то.

– Видишь, тут кто-то стоит. – Палец Вениамина постучал пальцем по слабо угадывающемуся темноватому пятну.

– Ну?! – Макурин и Леха выдохнули это почти одновременно.

– Мне кажется, что это женщина. – Он приблизил снимок к глазам и слегка прищурился, напрягая зрение. – Волосы, кажется, длинные и белые.

– Да, – обрадованно осклабился Леха и заерзал на диване. – Точно, баба. Пятно достаточно обширное и, как Веник точно угадал, белое. Наверняка волосы!

– А что, среди ментов баб не бывает?! – мгновенно остудил их пыл Макурин, презрительно сплюнув прямо на пол, который, к слову сказать, Вениамин всего час назад вымыл. – Мужиков, если хотите знать, на такие дела в жизни и не посылают, а все больше баб. Сидит себе такая вот белокурая Мерилин Монро и ведет наблюдение за дураками... Как думаешь, Веник? Чего притих?

Тот не отвечал. Сунув руки под мышки, он застыл истуканом у окна и задумчиво разглядывал окна напротив.

– Чего сейчас туда смотреть? – возник за его спиной Макурин и жарко задышал ему в ухо. – Раньше надо было смотреть, раньше! А сейчас что?

– Да погоди ты! – досадливо сморщился Вениамин и, брезгливо скривившись, отошел чуть в сторону. – Имеются у меня кое-какие предположения относительно этой квартиры. Ежели они подтвердятся, то все твои опасения яйца выеденного не стоят.

– А если нет? – вцепился тот в лацканы пиджака. – А если нет?!

– Ну, как говорится: на нет и суда нет. Ты, главное, не мельтеши раньше времени да язык придерживай за зубами.

– А я че?! – Макурин возмущенно вздернул плечами. – Я че, идиот, что ли, языком трепать? Молчу как рыба об лед. Ты, главное, не тяни. Если базар выйдет на круг, то пиши пропало, Веник. Башки тебе не сносить... И мне заодно с тобой...

Леха скромно отмалчивался. Был он молодым и зеленым. Макурину приходился двоюродным племянником и в деле не фигурировал никаким боком. Так, мелкие поручения: позвони, посмотри, постой на стреме. Ему льстило внимание таких крутых ребят, он и рвал подметки. Волею судьбы и случая став гвоздем программы, он в душе возликовал. А ну как будут отмечены его незаурядные способности видеть там, где другим несподобно?.. Может быть, тогда дядька перестанет видеть в нем желторотого юнца и поручит что-нибудь серьезное...

Но Макурин его разочаровал. Оторвавшись от неблагодарного занятия – засаливания вспотевшими ладонями бортов почти нового пиджака, – он подозрительно прищурился в сторону племянника и ехидно поинтересовался:

– Чего сидишь и млеешь, придурок? Медали небось ждешь за выдающиеся заслуги?

– Да нет, при чем тут медаль? – попытался съюлить Леха, мысленно чертыхнувшись по поводу всевидящего ока досточтимого родственника. – Просто думаю, может, я бы сам узнал, что там за телка?

– Может, сам бы узнал! – Макурин передразнил его со свойственной ему манерой копировать других дюдей. – Сиди и дыши ровнее: спецзаданий для тебя нет и не будет. А начнешь кудахтать, отправлю к отцу в деревню. Будешь там фермерствовать вместе с ним. И деньги опять же немалые, и к земле ближе...

Последние его слова были безмерно насыщены ехидством.

Как ни велика была прибыль у его братца от выкормленных и проданных заготовителям свиней и бычков, Макурин относился к подобному роду занятий с нескрываемым презрением.

– Не царское это дело – в дерьме копаться...

Это был его любимый, самый веский и, пожалуй, единственный аргумент, которым он руководствовался, отказываясь вступить с братом в долю. Его мечта – собственное дело. Небольшая фирма по продаже компьютеров и компьютерных программ. Миленький современный офис с длинноногой красавицей-секретаршей. Небольшой и надежный штат сотрудников. И, конечно же, стабильный и довольно высокий доход. Этим Макурин грезил не один год, постепенно откладывая деньги и оборачивая их в таких вот сомнительных предприятиях, как это...