Свихнувшееся время - Филип Дик

– Чем я на самом деле занимаюсь каждый день? Неужели просто сижу и высчитываю, где теперь появится Зеленый Человечек? Здесь заложен какой-то другой смысл. И они его знают, а я нет.

Кессельманы молчали.

– Вы связывались с ними? – спросил Рэгл.

Гаррет поежился. Миссис Кессельман вздрогнула, но продолжала кормить собаку.

– Могу я осмотреть дом?

– Да, конечно. – Миссис Кессельман выпрямилась. – Послушайте, мистер Гамм. Мы сделали все, чтобы вам было удобно. Но... – Женщина взмахнула рукой, и ее прорвало: – Но знаете, мы уже ничего не понимаем. Мы вас ни разу в жизни раньше не видели. Вы что, ненормальный? Наверное, это так; во всяком случае, ведете вы себя странно. Я теперь жалею, что вы вообще к нам попали, лучше бы... – Она запнулась. – Лучше бы вы сорвались в обрыв с вашей машиной – вот что я хотела сказать! Мы не заслужили таких оскорблений!

– Да-да, – пробормотал Гаррет.

Неужели я ошибаюсь, подумал Рэгл.

– Тогда объясните, почему здесь радио, – сказал он вслух.

– Тут нечего объяснять, – ответила миссис Кессельман. – Обыкновенный пятиламповый приемник, купленный после войны. Я даже не знаю, работает ли он. – Теперь она выглядела сердитой. Ее руки дрожали, лицо осунулось от усталости и раздражения. – В каждом доме есть радиоприемник. Даже по два или три.

Рэгл открыл все двери столовой. Одна из них вела в небольшой чуланчик, заставленный банками на полках.

– Я хочу осмотреть дом, – повторил Рэгл. – Зайдите сюда, чтобы я не волновался, чем вы занимаетесь, пока я все проверяю.

В двери чулана торчал ключ.

– Умоляю вас, – с трудом выговорила миссис Кессельман, не сводя с Рэгла глаз.

– Всего на несколько минут.

Кессельманы переглянулись, мать согласно кивнула, и они полезли в чулан. Рэгл повернул ключ и задвинул шпингалет.

Теперь он чувствовал себя спокойнее.

Черная собачка уставилась на него, не отходя от миски. Почему она на меня смотрит?.. Потом Рэгл заметил, что миска пуста; собака, очевидно, ждет добавки. Коробка с печеньем лежала на длинном обеденном столе, где ее оставила миссис Кессельман. Он подбросил в миску печенья, и собака принялась за еду.

Из чулана донесся голос Гаррета:

– Надо быть осторожнее, он сумасшедший.

– Я не сумасшедший! – крикнул Рэгл. – Я давно слежу, как обстановка накаляется.

– Послушайте, мистер Гамм, – обратилась к нему из чулана миссис Кессельман, – вы, безусловно, верите в то, что говорите. Убеждены, что все против вас, и тем самым действительно всех против себя настраиваете.

– Нас, например, – вставил Гаррет.

В их словах был смысл. Рэгл пробормотал:

– У меня нет выбора.

– Вы должны хоть кому-нибудь поверить, – сказала миссис Кессельман. – Иначе не выживете.

– Я все-таки осмотрю помещение и тогда решу, – ответил Рэгл.

Женщина продолжала ровным, спокойным голосом:

– Во всяком случае, позвоните домой и скажите, что все в порядке. Там, наверное, не знают, что и думать. Или, может быть, мы позвоним? Успокоим ваших родных, чтобы не обращались в полицию.

Рэгл вышел из столовой. Сперва осмотрел гостиную. Все, казалось, было в порядке. Что он хотел найти? Старая история: мог бы ответить – если бы нашел.

На стене над маленькими клавикордами висел телефон – ярко-розовая пластмассовая трубка и шнур. А справа на книжной полке стоял телефонный справочник, – точно такой же, как нашел Сэмми в Развалинах. Рэгл открыл книгу. Свободная первая страница была исписана именами и телефонами. Писали карандашом, красным фломастером, шариковой ручкой. Адреса, пометки о встречах, даты, события... Обычная телефонная книга, какая и должна быть в таком доме, у таких людей. Номера в Уолнате, Шермане, Кентфилде, Девоншире.

На самой трубке значился кентфилдский номер.

Теперь понятно.

Взяв с собой книгу, Рэгл вернулся в столовую, вытащил ключ и открыл чулан, широко распахнув дверь.

Чулан был пуст. В задней стенке была аккуратно вырезана дыра, сквозь которую виднелась одна из спалён. Пол был усыпан еще теплыми древесными и пластиковыми опилками. За несколько минут хозяева успели проделать проход. На полу валялись два сверла. Одно погнутое и поломанное, видно, нагрузка оказалась слишком велика. Другим, похоже, вообще не пользовались, очевидно, нашли третье, нужного размера, и мгновенно все сделали. Кессельманы так спешили, что побросали инструменты.

Разглядывая лежащие на ладони сверла, Рэгл вдруг сообразил, что ничего подобного ему видеть не приходилось. За всю свою жизнь.

Значит, спокойно и рассудительно разговаривая с ним через дверь, они все это время сверлили заднюю стенку...

Я безнадежный неудачник, подумал Рэгл. Изгой. С тем же успехом можно было сразу сдаться.

Он стал бесцельно бродить по комнатам. От порывов ветра хлопала задняя дверь. Хозяева ушли. Оставили ему весь дом. Пустота: только он и собака. Нет, собака тоже куда-то исчезла. Ушла с ними.

Выбираться на дорогу? Если повезет, он успеет уйти далеко, прежде чем Кессельманы вернутся с подкреплением. В крайнем случае, можно до рассвета укрыться в лесу, потом добраться до шоссе или идти вниз по холмам в другую сторону...

Рэгла передернуло от одной этой мысли. Идти он не мог. Не было сил.

Или... остаться в доме и постараться выяснить все, что возможно? Как можно больше, прежде чем они его схватят.

Последний вариант показался ему самым подходящим, вернулся в гостиную. На этот раз он проверил все шкафы и выдвижные ящики, не обошел вниманием и столь обычный предмет, как телевизор в углу. На телевизоре стоял магнитофон. Рэгл нажал клавишу, и магнитофон заработал. Бобина с пленкой начала вращаться. Пленка, очевидно, предназначалась как для прослушивания, так и для просмотра. Через секунду или две экран засветился.

На экране телевизора появился Рэгл Гамм. Вначале вид спереди, потом сбоку. Рэгл Гамм шел по тенистой дорожке мимо лужаек и припаркованных машин. Потом – крупным планом одно лицо.

Из динамика раздался голос:

– Это Рэгл Гамм.

Теперь на экране Рэгл Гамм сидел в шезлонге во дворе дома, на нем были шорты и гавайская рубашка с короткими рукавами.

– Сейчас вы услышите его голос. Обратите внимание на манеру разговора, – объявил динамик. И Рэгл услышал собственный голос: «...если приду домой раньше вас, то сделаю сам. А нет, отложите все на завтра. Договорились?»

У них есть все про меня. Черным по белому. И даже в цвете.

Он остановил пленку. Картинка на экране застыла. Тогда Рэгл нажал на выключатель, и изображение сжалось в яркую точку, которая медленно погасла.

Теперь ясно, почему меня все узнают. Их специально тренируют.

Когда я начну думать, что схожу с ума, я вспомню эту пленку. Эту тренировочную программу по узнаванию меня.