Юрка Гусь - Вильям Козлов

— Она вас укусила? — спросил он, возвращая удостоверение.

— Пустяки, — сказал Иван Сергеевич. — Возмещения убытков с вас не потребую. — Он посмотрел на разодранный рукав толстовки. — Спасибо, что еще штаны не спустила.

«Истребители» смущенно заулыбались. Облегченно вздохнул и Тимка Груздь. Вроде не сердится. Видно, мужик ничего… Другой бы разорался на всю деревню. На руке-то кровь. Крепко прихватил чертов пес!

— Извините, что так получилось. — Тимка Груздь боком двинулся к калитке. — Вы не бойтесь — собака не бешеная. Она… просто дурная.

Агроном Мосин молчал. На ребят не смотрел. И на «до свидания» ничего не ответил. Стыдно было агроному за «истребителей» перед районным начальством.

До околицы «истребители» дошли молча. А когда последняя изба скрылась за тополями, Тимка Груздь остановился и сказал Юрке:

— Дурак твой Дик! Опозорил нас на весь район… А если бы он его насмерть загрыз?

— Дик знает, что делает, — упрямо сказал Юрка.

— Знает, — зло усмехнулся Тимка Груздь. — Если он такой умный, то чего же на своих бросается?

— Дик у него бумаги не проверял, — защищал друга Юрка. — Откуда он знает, свой это или чужой? У него на лбу не написано.

— Должен знать.

— А ты знал?

Тимка Груздь повернул к ребятам рассерженное лицо:

— Что делать будем? Исключим из отряда? Пользы ни на грош, а хлопот… — Командир безнадежно махнул рукой и отвернулся.

«Истребители» молчали. Они тоже не знали, что делать. Этот Юрка Гусь — парнишка бойкий, вроде не трус. А собака… Разве виновата собака, что со следа сбилась? Мало ли кто с утра прошел по дороге? А собака, что и говорить, — стоящая. Такого дядю с ног свалила!

— Надумали? — спросил командир. — Как скажете — так и будет.

Заместитель Борька потер ладонью свою толстую щеку и басисто сказал:

— Только что приняли и прогонять? Не дело это. А потом, не нарочно ведь?

— Вы поглядите на малого, — ухмыляясь, произнес Владька Корнилов, стройный быстроглазый парень. — У него кофта-то бабья… Хорош «истребитель»!

— Позор, — откликнулся Тимка Груздь.

— Чего ржете-то? — сердито блеснул на «истребителей» зелеными глазами Юрка. — Из его майки флаг сделали.

— Это который на башне?

— Ему тетка за эту майку чуть ухи не оторвала, — сказал Юрка. — Верно, Стась?

Стасик стоял посредине дороги и пальцем ноги чертил в пыли какие-то знаки.

— Откуда ему взять рубаху? — все больше злясь, заговорил Гусь. — У его тетки трое ребятишек… А кофта вовсе и не бабья. Надо только это… что на груди и на рукавах, спороть — и все в норме… Чего вы прицепились? Сами позвали в отряд, а теперь… Ну и исключайте. Мы и без вас поймаем шпиона. И никакие вы не «истребители», а… — Юрка не нашел что сказать и продолжал: — А Дик — не дурак. Он не виноват, что такой след… И без вас не пропадем. Был бы у нас наган, мы бы уже сто шпионов поймали.

— Кончил? — тихо спросил Тимка Груздь. Его задели за живое Юркины слова.

— А ты, Тимка, не выпучивай на меня глазищи-то… Не боюсь! — Гусь повернулся к командиру спиной и сказал Стасику: — Ну их… Пошли.

Они, не оглядываясь, затопали по дороге. Позади о чем-то громко разговаривали «истребители». Басистый Борькин голос перекрыл другие.

— Зря ты, Тимка, их… — расслышали они.

Груздь что-то быстро заговорил, но они слов не разобрали.

— Видали мы таких «истребителей», — возмущался по дороге Юрка. — Думают, маленькие, так нам можно на шею сесть. Шит! Захотим, и без них свой отряд… сформируем. Знаешь как назовем? «Штурмовики».

Стасик, морща загорелый лоб, старался разобраться в произошедшем. Он так обрадовался, когда их приняли в отряд, и вдруг — все лопнуло, как дождевой пузырь в луже.

— У тебя тоже язычок ого-ого! — сказал он. — Молчал бы уж… «Штурмовики!» Да у нас никакого оружия нет. Выследит Дик диверсанта, а мы что? «Дяденька, — скажем, — пойдем с нами в сельсовет». Не надо было ругаться с командиром.

— А ему можно?

— Он командир.

— А чего он говорит, что Дик дурак?

— Не надо было спорить, — сказал Стасик и замолчал.

Километра два шли молча. Над головой плыли белые пушистые облака. По полям наперегонки бежали тени. Когда облако закрывало солнце, мир делился на две части: прохладную, неприветливую и теплую, солнечную. Большая крылатая тень убегала по полям, лесам дальше, а солнце, тепло оставались.

— Давай еще раз попробуем? — заговорил Юрка. — След-то остался.

— Надо было дать ему понюхать парашют, — сказал Стасик. — А теперь поздно. Всю землю истоптали.

— Не всю, — возразил Юрка. — На одну сторону никто не заходил.

— Эх, а здорово было, если бы мы поймали… Тимка Груздь так и шлепнулся бы в своих галифищах на землю.

Дорога сузилась и нырнула в лес. Теперь облака плыли над зазубренными вершинами сосен. Дик обогнал ребят и скрылся за ольховым кустом.

— Тетка уже, наверное, ищет меня, — сказал Стасик, прибавляя шаг.

— А быстро Дик нашел гильзу от ракеты!

— Есть что-то хочется…

— У него нюх будь здоров!

— У нас оружия нет, — остановился Стасик. — Ухлопают, мигнуть не успеешь.

— Боишься?

— Ах, боюсь? — сказал Стасик. — Снимай ремень.

Юрка удивленно уставился на него.

— Поводок сделаем, — пояснил Стасик. — Без поводка опять… что-нибудь приключится.

КАПИТАН

Еще с дороги ребята услышали в лесу голоса.

— Юр, это там… — сказал Стасик и в нерешительности остановился. — Это не «истребители». Я видел — они пошли через луг, напрямик.

Гусь не успел ответить — Дик рванулся вперед, и самодельный поводок выскользнул из рук.

— Будет дело, — пробормотал Юрка и, свернув с дороги, помчался по колкому мху наперерез. Стасик бежал за ним.

У кучи валежника стояли бойцы. Человек пять-шесть. Среди них — длинный дядя Федя, тот самый, который парашют нашел.

— Ко мне, Дик! — закричал Юрка, опасаясь, что он набросится на кого-либо. Но Дик, не обращая на них внимания, замер возле груды сдвинутых с места веток.

— А где остальные? — резко спросил Юрку командир.

— Мы от них откололись, — сказал Гусь. Он посмотрел на командира и незаметно подтолкнул Стасика: перед ними стоял помощник коменданта гарнизона капитан дядя Вася.

— Здрасте, — кивнул Юрка. — Шпиона ищете?

Капитан сурово смотрел на них и молчал. Они не виделись с зимы. Тогда перепуганный Юрка толком не рассмотрел его, но теплый запах овчинного полушубка, который капитан набросил на его плечи, до сих пор помнил. Глаза у дяди Васи были небольшие, но острые, колючие. Лицо коричневое от загара, а широкие скулы — совсем черные. На большой светловолосой голове — старенькая, добела выгоревшая пилотка. Почему он так смотрит? Неужели не узнал?

Юрка хотел ему напомнить про болото, бомбежку, но почему-то этого не сделал. В глубине души он чувствовал, что капитан не мог забыть, а раз не хочет узнавать, — его дело. Он, Юрка, не будет навязываться. Это Колька Звездочкин все время хвастает своим постояльцем, а ему, Юрке, незачем это.

— Эй, Дик, — сказал Юрка. — Пошли.

— Погоди, — капитан положил Юрке на плечо руку. — Что там у вас?

— Нет шпиона, — сказал Гусь. — Дик следы перепутал… Какого-то главного агронома вместе со стулом… Ну, Тимка Груздь и прогнал нас.

Капитан ближе придвинул Юрку к себе. Лицо его стало еще суровее.

— Здоровый этот агроном?

— Головы на две выше вас, — с удовольствием сказал Юрка, но капитан даже глазом не моргнул. Он все больше хмурился. Скулы его, похожие на две печеные картофелины, задвигались.

— Волосы черные?

Юрка не ответил. Он начал что-то соображать. Неужели этот…

— Черные, — ответил за него Стасик. — А рубашка белая. У него на лбу царапина. И когда с нами разговаривал, одну руку в кармане держал.

— Тимка Груздь сказал… — начал было Гусь, но капитан сердито оборвал:

— Дурак твой Тимка! — И, повернувшись к бойцам, скомандовал: — К машине!

Бойцы бегом бросились к дороге. Сучья под их сапогами трещали, ветви цеплялись за гимнастерки.

— Как оно… Командир! — послышался басистый голос дяди Феди. — Материю не надо сдавать в сельсовет? Бабам бы на одежу… Можно?

Капитан даже не посмотрел в его сторону. Остался дядя Федя столбом стоять у кучи валежника и теребить редкую рыжую бороду, раздумывая: отдать от греха подальше шелковый парашют в сельсовет или пожаловать дочерям?

— И чего он такой злой? — спросил Юрка.

— А ты думал, он будет с тобой целоваться? — сказал Стасик. — Человек на работе.

Ему за воротник попала сосновая иголка, и он никак не мог от нее избавиться.

Они видели, как бойцы вскочили в крытый брезентом грузовик. Капитан сел в кабину.

Грузовик подпрыгнул и с ревом покатил на дорогу.

— За агрономом, — сказал Стасик.

— Так он и ждет их… Без Дика не найдут.

Дик подошел к дяде Феде и стал обнюхивать его драные сапоги. Но дядя Федя не смотрел на собаку. Он смотрел на дорогу. Грузовик уехал, а пыль стояла над кустами столбом.