Спящий (Одержимый - 2) - Николай Мещанкин

- Господин капитан!

- Да? - фон Ритз обернулся, посмотрел в указанную колдуном сторону. Из-за холма выезжала, на ходу перестраиваясь для атаки, колонна всадников. Сомкнуть ряды! Сомкнуть ряды!

Прекратившие преследование солдаты, тоже заметившие новую угрозу, сбегались вместе, формируя обращенную в направлении атаки стену щитов и подобранных копий.

- Ловушки! - фон Ритз глянул на колдунов, поджал губы. Колдуны уже работали, ввинчивая одно за другим заклинания в полосу земли, разделявшую его солдат и начинавшую разгон кавалерийскую лаву.

Прикрывавший имперцев экран вдруг взвизгнул, приняв на себя мощный удар, просел, побежав сеткой трещин. Всадники, судя по вооружению кифтские кирасиры, неслись все быстрее, стремя в стремя, слившись в, казалось, неудержимый стремительный поток. Еще один удар, и смерть рванулась сквозь экран, вспыхнула всепожирающим огнем. Закричали сгорающие живьем солдаты, осел, хрипя, один из колдунов, прижимая руки к красными впадинами вместо глаз...

Земля вспучилась, взметнулась вверх, закружив натыкающихся на заложенные в земле заклинания всадников в сминающем, плющащем тела водовороте. Кувыркаясь, падали, перебирая в агонии ногами, кони, в облаках хлещущей крови валились кирасиры. А сзади налетала, увеличивая хаос, вторая волна атакующих.

- Мы накрыли их, капитан, - колдун обернулся в сторону, к соседнему леску.

- Кого? - баронет, не отрываясь, смотрел на поле. Атака кирасир захлебывалась. Всадники разворачивали коней, торопливо уносились прочь, с ужасом оглядываясь на чернеющие в окружении изломанных тел воронки.

Над лесом, одна следом за другой, полыхнули несколько молний.

- Магов, - сквозь отрешенность колдуна послышалось торжество.

Фон Ритз кивнул, улыбнувшись, хлопнул колдуна по плечу. Фатум не дал ему много силы, но оценить, с каким мастерством был выполнен удар, он мог.

- Свяжись с фон Гивером, - баронет снова взглянул на поле.- Нам нужны подкрепления. Нам нужна кавалерия.

- Барон приказывает отступать.

- Но мы же их разбили!

- Барон приказывает возвращаться, - глухо повторил колдун.

- Но почему? - фон Ритз взмахнул руками. - Почему?! Дьявол! - баронет выдохнул, повернулся к солдатам. - Строиться! Мы возвращаемся!

- Но почему?! - Хорвель навис над невысоким фон Гивером. - Почему Вы приказали отступать?!

- Господин архидемоньяк! - судорога перекосила лицо барона. - Позволю Вам напомнить, что я командую войсками, и я не обязан отчитываться перед Вами за свои приказы! Вы можете быть с ними не согласны, это Ваше дело, но обсуждать их, да еще в таком тоне - преступление, наказываемое смертной казнью! Только Ваш сан удерживает меня сейчас от того, чтобы применить эту статью!

- И все-таки, почему? - Хорвель понизил голос. - Мы же могли их разгромить, и мы должны были это сделать!

- Ничего мы не должны были! - фон Гивер фыркнул. - У них оставалось еще около тридцати тысяч человек свежих сил, которые они, наконец, двинули против наших частей. Мне не нужна кровопролитная битва, мне не нужна еще одна бессмысленная победа! Потеря даже одного солдата сейчас непозволительная роскошь, потому что заменить его некем!

- Так Вы и не собирались идти на Гилам? - сдерживаемая Хорвелем злость опять прорвалась наружу. - Вы лгали мне, барон! Вы лгали мне!!

- Это Вы мне лгали! - фон Гивер швырнул архидемоньяку письмо орков. Императора нет в Гиламе!

Хорвель пробежал письмо глазами. Так, значит, фон Штах скоро будет у орков...

- Мы должны потребовать у орков выдать нашего Императора! - Хорвель поднял взгляд на барона. - Мои жрецы способны его оживить, мы поедем...

- Ничего подобного, - фон Гивер недобро улыбался. - Вы и Ваши жрецы отправляетесь под домашний арест, согласно полученной мной на такой случай инструкции барона фон Кица. Мне некогда разбираться с Вами сейчас, но будьте уверены, я выясню, с какой целью Вы вводили нас в заблуждение относительно местонахождения Императора.

Хорвель выдохнул, развернулся к двери, до боли сжимая челюсти. Ну что ж, барон сейчас подписал себе смертный приговор. Шпионы из натуан никакие, но хоть на что-то же они годятся.

Ночью того же дня темная фигура прокралась в кабинет фон Гивера, стремительно метнувшись неслышной тенью мимо часовых. По-прежнему беззвучно она скользнула к стоящему на столе пузырьку с лекарством, выдернула когтистой лапой пробку. Секунда, и она исчезла, вновь растворившись в ночных тенях леса, и лишь увеличившееся на одну количество пилюль во флаконе доказывало ее реальность.

"Милая Лизочка!

Пишет тебе твой муж Джука, любящий тебя и горькие слезы проливающий в разлуке, молящий дочитать это письмо, чтобы мог он объяснить, что не собственной прихотью оказался он вдали от тебя, а волею судьбы и сложившихся несчастных обстоятельств.

Должен он сказать тебе, что в молодости своей был он контрабандистом, провозящим запрещенные товары варварским племенам, проживающим в отдалении от цивилизованных народов за Пограничным Рубежом. Не собирается он оправдывать себя, против установленного закона пошедшего, просит лишь снисхождения к бедному парню, не имеющему других средств к существованию и вынужденному сим неблагородным занятием на кусок хлеба себе зарабатывать.

Так вот, возвращаясь к несчастной своей судьбе, хочет он сказать, что, привезя однажды очередной груз в эти дикие места, встретился он с шаманом, Крайтом прозывавшимся, и посулил этот шаман ему деньги, сказочным богатством бедному контрабандисту показавшиеся, прося взамен о небольшом одолжении. И согласился муж твой, в руки судьбы себя вверяя.

Многие события с той поры случились, много времени минуло. Муж твой, используя деньги мудро, смог приумножить их и благосостояние честным трудом приобресть, а шаман упомянутый большую власть над племенами приобрел и воевать затеял, неприятелями своими Гуграйтом именуемый. И когда, казалось, не было уже спасения народам от него и орков, почти под стенами Гилама стоящих, сгинул вдруг, большое облегчение всем принеся.

Но не сгинул он совсем, и принесли его, бездвижного, мужу твоему несчастному, дабы он ухаживал за ним и все, что потребуется, для него делал. И не мог муж твой отказаться, не мог он никому сказать об этом, поскольку страшные силы за Гуграйтом стояли, и боялся он за свою жизнь и жизнь близких и любимых своих.

И тогда снял муж твой дом, где Гуграйта расположил, и стал туда ходить, а секретность соблюсти чтобы, проходил он через салон, где за деньги мужчинам женская любовь давалась. Но клянется он тебе, что верность он хранил, и на искусы предлагаемые даже не оглядывался!

Но потом случилось так, что ты, любимая жена моя Лизочка, увидели мужа своего, выходящего из салона этого, и подумала про него плохо, и ушла, совсем несчастным его сделав. И тогда понял он, что должен избавиться от бремени, помимо его воли на него возложенном, и решил он ехать к оркам, чтобы передать им заботу о Гуграйте, без памяти лежащем.

Но, к великому его сожалению, не гладко путь лег у мужа твоего, и находится он сейчас в Хамуре, откуда уехать не может из-за постов, на всех дорогах Белыми Братьями расставленных.

Не знает муж твой, ненаглядная Лизочка, когда закончится поездка его и когда сможет он вернуться к тебе, но умоляет простить его за обман, хоть и любовь была причиной его, и дождаться его, всеми порывами души к тебе стремящегося.

С любовью,

Муж твой Джука."

Лиза счастливо улыбнулась, поцеловала письмо. Он не сердится на нее! Ее милый Джука жив, с ним все хорошо! Девушка вскочила с кресла, крутнулась в танцевальном па по комнате, чувствуя, как поет душа. Он любит ее, он написал, что любит ее!

Лиза упала обратно в кресло, снова пробежала письмо глазами. Он просит ее ждать... Ну нет! Теперь, когда она знает все, когда она понимает, в какую беду попал ее муж, она не будет ждать, терпеливо надеясь, что все устроится само собой! Она должна помочь Джуке! Но как?

Лиза на секунду задумалась. Джука пишет про орков... Точно! Девушка хлопнула в ладоши, решительно встала. Она поедет к оркам. Если Джука не может выбраться из Хамура, то пусть орки приедут в Хамур. А они вместе с Джукой вернутся домой!

Лиза подошла к окну, выглянула на улицу, где караулили стражники и нанятые ее отцом охранники. Ну, ничего, она сумеет их обмануть, выскользнуть незаметно из дома. Надо только написать записку отцу, чтобы не волновался...

- Ничего? - Дэлан раздраженно посмотрел на Енная. - Опять ничего?!

- Но добрый господин, - Еннай съежился под взглядом мага, - мы делаем все, что можем. Наши люди проинструктированы, ловят каждое слово, каждый намек. Но к Девятке подобраться совсем не просто.

Дэлан фыркнул, поджал губы. Пожалуй, он действительно хочет от них слишком многого. У каждого есть свой предел возможностей, и их возможности, похоже, исчерпались. Надо предпринять что-то самому, иначе он никогда не сдвинется с мертвой точки. Но что?