Паутина прошлого - Дмитрий Корсак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подполковник отдал инициативу ей, решив понаблюдать за допросом со стороны. Пока она справлялась.
– Во-первых, особняк вовсе не является чьей-то собственностью, – прозвучал ответ, – он находится на балансе города, которому следовало бы предоставить в здание свободный доступ. Особняк стоит того, чтобы его показывали людям. Во-вторых, идея вовсе не дикая, она моя, а у меня плохих идей не бывает.
– Почему именно это здание?
Вопрос парнишке явно понравился. Он вздернул острый подбородок и с довольным видом откинулся на спинку стула.
Вот говнюк, подумал Брагин, подруга задушена, а он тут красуется.
– А почему нет? – вопросом на вопрос ответил Гоша. – Гулять всю ночь по набережным? Слишком банально. Роскошный особняк с мистической историей – совсем другое дело. Будет что вспомнить лет через двадцать.
Да уж, хмыкнул про себя Брагин, теперь точно не забудете, следственные жернова мелют не быстро, но качественно.
В городе было несколько заброшенных особняков, рассказывал Гоша, но его выбор пал на особняк Брусницыных. Во-первых, здание красиво – замечательный образчик сочетания различных стилей, во-вторых, расположено далеко от центра, значит, им никто не помешает, в-третьих, с особняком связано имя графа Дракулы – в свое время здесь хранилось зеркало графа. По всему – отличное место.
– Ты веришь, что зеркало действительно принадлежало Дракуле? – удивилась Маша.
– Нет, конечно, но хозяин особняка Брусницын верил. Говорят, он привез это зеркало из Венеции, из какого-то палаццо, купил за большие деньги. Там ему и навешали лапши на уши, будто это зеркало принадлежало графу Дракуле, висело в одном из его замков и впитало в себя силу графа. Брусницын был из обычных крестьян, простой необразованный мужик плюс деревенская суеверность, вот и развесил уши, попав в сети тамошних торгашей. Хотя что можно хотеть от Брусницына с его зеркалом, когда и более серьезные люди попадали на бабки. К примеру, Петра Васильевича Мятлева, камергера, сенатора, главного директора Ассигнационного банка, дружившего с Фонвизиным и Карамзиным, те же итальянцы развели куда круче. В Риме Мятлев ради картины Рафаэля «Мадонна с младенцем Христом» за огромные деньги купил целую коллекцию, в составе которой было это полотно. И что в результате? Дерьмо, подделка!
– Погоди, – остановил его Брагин. – Зачем графу зеркало, вампиры же в них не отражаются?
Но Гоша на шутку подполковника ответил вполне серьезно.
– Не отражаются в современных зеркалах, в состав покрытия которых входит серебро, а в старинных очень даже отражаются. Техника серебрения поверхности появилась только в середине девятнадцатого века, а Дракула жил в пятнадцатом. Кстати, в связи с этим можно вспомнить…
Похоже, он знал массу интересного, но выслушивать исторические байки в планы Брагина не входило.
– Почему на полу в Белом зале осколки зеркала и кровь? – вопрос подполковника вернул Гошу обратно в двадцать первый век.
Ответил тот нехотя.
Где-то с месяц назад, когда впервые пробрался в особняк, он нашел в подвале большое зеркало – новодел, конечно. Тогда ему и пришла в голову идея отметить последний звонок и попутно немного попугать девчонок. Неделю он их подготавливал, рассказывая байки про вампиров, Дракулу и его знаменитое зеркало. Потом, когда они уже оказались в особняке, объявил зеркало, висевшее над камином, тем самым мистическим зеркалом Дракулы. А когда Ленка отважилась взглянуть в него, Вадик сзади подставил второе, которое Гоша нашел в подвале, образовался зеркальный коридор – это когда изображения множатся до бесконечности. Но вместо вау-эффекта Ленка вдруг заорала, шарахнулась как укушенная и расколотила зеркало.
– Случайно?
– Кто ж ее разберет? Но руками она махала знатно, тогда и поранилась.
– Что вы делали ночью в особняке? – вновь вступила в разговор Юберева.
– А вы как думаете? – Беркович с вызовом уставился на Машу. – Тусили.
– А поконкретнее?
– Курили, пили вино, болтали о всяком, целовались, слушали музыку, дурачились… Достаточно?
– А паркет зачем испортили?
– Почему сразу испортили?
– Что означают символы? – не успокаивалась Юберева. – Вы сатанисты?
Гоша уставился на Машу. Брови на его некрасивом лице полезли вверх.
– Тебе угрожали? Это какая-то секта? Не бойся, говори смело.
Маша оперлась ладонями о край стола, собираясь вскочить при первой необходимости, словно злобные адепты секты уже подбирались к молодому человеку.
– Ага, сатанист, а еще вампир, оборотень, демон, рептилоид, психопат. Если что забыл, добавьте сами.
– Ты ничего не попутал? Не помнишь, где находишься? – Юберева уже не спешила на помощь, а грозно нависала над столом.
– Помню, – теперь Гоша говорил серьезно. – Ничего этот рисунок не значит, шутка, игра для создания атмосферы. Просто у вас, у взрослых, всегда так. Читаешь Ницше – значит, фашист. Интересуешься мистикой – сатанист. До абсурда ведь доходит. Тут у нас в школе новая химичка увидела у меня в руках «Бесов» и хай подняла: чертовщина в школе. В ваше время были учителя в школе, которые не читали Достоевского?
В другое время Брагин был бы не прочь пообщаться на тему. И раньше не все учителя в школе могли похвастаться эрудицией, в Педагогический шли далеко не самые умные ребята, но сейчас важнее было выяснить, что произошло в особняке Брусницыных.
– Давай все же вернемся к вчерашней ночи. Что произошло с Леной Чистяковой?
– Понятия не имею. Когда я уходил, она была жива-здорова, правда, пьяна изрядно.
– Во сколько ты ушел?
– Часа три, наверное, было. Или четыре, не помню.
– Почему ушел? – вклинилась в диалог Юберева. Ей не слишком понравилось, что подполковник всерьез подключился к допросу.
– А надоело, – фыркнул Гоша. – Стало скучно, к тому же Ирку кто-то должен был отвезти домой – ей вдруг поплохело, не отпускать же ее одну ночью. У нее астма или какая-то похожая хронь, она задыхаться начала. У нее всегда так, когда сильно волнуется.
– Как вы добирались домой, транспорт же не ходил?
– Вышли из особняка и пошли по Косой в сторону Большого, потом поймали бомбилу.
– Номер, марка машины? – вмешался Брагин.
– М-м-м… – Взгляд парня устремился влево. – Темно-красная или бордовая иномарка, темно было, плохо видно, – замялся он, – номер я не запомнил.
– Какая инормарка? Форма кузова? Размер?
– М-м… Седан, кажется.
– Такси ночью – недешевое удовольствие, – поджала губы Маша.
Ее замечание Гоша оставил без внимания, лишь приподнял одну бровь.
– А вот скажи мне, – Брагин прочно перехватил инициативу у Юберевой, – зачем ты Олегу Серебрякову звонил?
– Ну… – Беркович снова замялся, утратив всю свою высокомерность. – Хотел предложить рейд в «Варкрафте».
– Это у современной молодежи норма теперь такая – звонить в четыре утра? – проворчал подполковник. – Кстати, что ты потом делал? Спать лег?
– Нет, я в «Варкрафт» по Сети часов до семи играл.
– И каким тебе показался Серебряков по телефону?
– Сонным.
То есть в четыре часа парень мирно спал и никуда не собирался, а в шесть уже держал на руках труп? Что-то тут концы с концами не вяжутся. Но делиться своими сомнениями Брагин не спешил. Понимал: в лоб ничего не добьешься, а придумать какой-то нестандартный шаг с ходу не получилось.
– То есть сказать тебе нам решительно нечего? Но ты же умный парень, наверняка для себя какую-то версию выстроил.
– Откуда мне знать, меня там не было.
– Да, не было. Ладно, пока свободен.
Брагин отлично понимал, что подростки не только обсуждали между собой случившееся, но и наверняка выработали единую линию поведения, чтобы
