Весь Роберт Маккаммон в одном томе - Роберт Рик МакКаммон

ни словечком, где живет Беделия Морз. Мне наплевать, что она сделала или что сделали вы, чтобы ее спрятать. Все, чего я хочу, — это вернуть моего сына. Это для меня самое главное. Разве вы не чувствовали бы то же самое, если бы пропал кто-нибудь из ваших детей?

Наступила долгая пауза. Звенели и щелкали колокольчики. Лаура ждала, ее нервы все больше напрягались с каждой секундой. Наконец Роза сказала:

— Закрой дверь, Марк.

Он замялся в нерешительности, жилка пульсировала у него на виске. Краска сбежала с его лица, и оно сделалось белым как мел. Он закрыл дверь. Когда она щелкнула, Лаура увидела, как он вздрогнул.

— Ах ты черт, — тихо сказал Марк. — Допивай свой чай. Он все рассказал Лауре, пока она сидела на жестких пружинах дивана и изо всех сил старалась не выпрыгнуть из собственной кожи от нетерпения.

Марк поддерживал контакт с Беделией Морз и после распада коммуны. Он пытался уговорить ее уйти из Штормового Фронта, но она была «горящая», как он это назвал? Почти все время, проведенное во Фронте, она туго сидела на кислоте; она была из тех, кому надо входить в какую-нибудь группу, будь то коммуна или банда вооруженных террористов. Приблизительно через три месяца после того, как Штормовой Фронт перестреляли в Линдене, Нью-Джерси, у Марка раздался телефонный звонок. Звонила Диди. Ей нужны были деньги, чтобы изменить лицо: сменить нос и переделать подбородок. Марк послал ей «пожертвование ради дела». Все эти годы Диди присылала ему и Розе свою керамику: чашки, цветочные горшки, абстрактные скульптуры. Большинство из них Марк продал, но часть сохранил, как, например, эту кружку со своим лицом.

— Последний раз я разговаривал с ней примерно полгода назад, — сказал он. — У нее все в порядке, продает свои работы в Энн-Арборе. Она даже ведет два гончарных класса. Я тебе кое-что скажу, и это будет чистая правда: Диди исправилась. Она совсем не та, какой была прежде. Она больше не лижет кислоту, и она за все блага мира не пошла бы на кражу чужого ребёнка. Не думаю, что она знает о Мэри Террор что-нибудь сверх того, что было в новостях.

— Я бы хотела выяснить это сама, — ответила Лаура. Марк секунду посидел, охватив пальцами подбородок, глаза его застыли в задумчивости. Потом он взглянул на Розу, и она кивнула. Он встал, подошел к телефону и открыл потрепанную книжечку с номерами. Затем набрал номер и стал ждать.

— Ее нет дома, — сказал он после десяти звонков. — Она живет в пригороде Энн-Арбора. — Он посмотрел на свои часы с Микки-Маусом. — Обычно она не задерживается допоздна… во всяком случае, раньше за ней этого не водилось. — Он положил трубку, подождал пятнадцать минут и затем опять попробовал позвонить. — Не отвечает, — доложил он.

— Ты уверен, что она все еще там живет?

— В сентябре жила. Она звонила мне, чтобы рассказать о классах, в которых преподает. — Пока Роза и Лаура разговаривали, Марк приготовил себе чашку чая, затем попробовал позвонить в третий раз. Опять никакого ответа. — Глухое дело, — сказал Марк. — Она ведь, я точно знаю, совсем не сова.

Ближе к полуночи Марк опять попробовал набрать номер. Телефон звонил и звонил, но никто не ответил.

— Отвези меня к ней, — сказала Лаура.

— Нет, нет. Это не пойдёт.

— Почему нет? Если мы выедем утром, то к понедельнику вернемся. Можем поехать на моей машине.

— В Мичиган? Ничего себе концы! Лаура открыла свою сумочку и вытащила чековую книжку. Ее руки дрожали.

— Я оплачу все расходы, — сказала она. — И выпишу кассовый чек в размере трех тысяч долларов, и отдам вам эти деньги, как только мы найдём Беделию Морз.

— Три тысячи долларов? Леди, вы богатая или психованная?

— Деньги у меня есть, — сказала Лаура. — И они для меня ничего не значат. Я хочу вернуть моего сына.

— Да, это я могу понять. Но я… ну вроде как… мне завтра надо выходить на работу.

— Скажись больным. Вряд ли ты в Рок-Сити сможешь заработать три тысячи долларов за уик-энд.

Пальцы Марка почесывали бороду. Он начал ходить по комнате, украдкой бросая взгляды и на Лауру, и на Розу. Остановился и опять набрал номер. После дюжины звонков он сказал:

— Наверное, уехала куда-нибудь. В путешествие или что-нибудь вроде того. Может, на весь уик-энд.

— Три тысячи долларов. — Лаура подняла чек, на котором было написано «выдать наличными». — Только отвези меня к ее дому.

Роза прокашлялась и поерзала на своем стуле.

— Это куча капусты, Марк. А нам бы машину надо отремонтировать.

— А то я не знаю! — Он продолжал расхаживать, угрюмо опустив голову. Через секунду он остановился. — Без легавых? Поклянись перед Богом: без легавых?

— Клянусь.

Марк нахмурился, пойманный в капкан нерешительности. Он поглядел на Розу, ожидая руководства и наставления, но все, что она могла сделать, это пожать плечами. Для него этого было достаточно.

— Дай мне подумать, — сказал он Лауре. — Позвони мне утром, часов в восемь. Если я к тому времени не дозвонюсь Диди… тогда и решу, что делать.

Лаура понимала, что это самое лучшее, на что она сейчас может рассчитывать. Было уже почти полпервого, время спать, если это возможно. Она встала, поблагодарила Марка и Розу за их гостеприимство и, уходя, забрала чек с собой. Она вышла в холодный ветер, ее тело склонилось под его силой, но хребет ее был еще далеко не сломан. Прежде чем лечь в постель, она встанет на колени и помолится. Эти слова к Богу — слышны они или нет — удерживали ее от того, чтобы лишиться рассудка. Она будет молиться, чтобы Дэвид был жив и здоров еще одну ночь и чтобы ее ночной кошмар с сиренами и снайперами никогда не стал правдой.