Самое время для любви - Сюзанна Брокман

Он снова склонился к ней и снова поцеловал, очень нежно на этот раз, очень бережно. Мэгги почувствовала, что тает.

– Для тебя мы любовники прямо сейчас, – сказал Чарльз. – А вот мне придется ждать семь лет. Семь долгих лет. Что-то мне подсказывает, – одарил ее Чарльз кривой полуулыбкой, точь-в-точь как у Чака, – что как бы сильно я тебя ни хотел, немного рановато приступать к предварительным ласкам.

Мэгги засмеялась. Погрузившись на дно бассейна, она была абсолютно уверена, что никогда больше не обретет способность смеяться.

– Давай освободим тебя от пут.

Чарльз легонько оттолкнул ее, чтобы окончательно развязать веревку на ногах.

– Благодарю тебя, Чарльз.

Тот взглянул на нее, когда наконец распутал узел.

– За позволение общаться с Чаком через меня? – одарил ее Чарльз еще одной асимметричной улыбкой. – Для меня это было удовольствием. Несомненным.

Мэгги не смогла удержаться и поморщилась, когда освободитель стащил шнур с лодыжек.

Чарльз опустил голову и заметил, что грубый узел ссадил тонкую кожу до крови, пока она неистово барахталась в бассейне.

– О, Боже, прости меня!

Чарльз поднял пострадавшую на ноги и усадил к себе на колени.

– Я такой неуклюжий… Должно быть, тебе очень больно!

– Я в порядке, – прошептала Мэг.

Так оно и есть. Она ведь пока жива.

– Знаешь, я по-настоящему испугалась, что утону. Подумала, что... – покачала головой Мэгги.

– Кен Гудвин вознамерился тебя убить, – рассуждал Чарльз, – потому что понял, что Чак – то есть я – прыгнул в прошлое, чтобы спасти тебя, как ты его когда-то. Твоя смерть дала бы Чаку мощный стимул не прекращать «Проект Уэллс», который пока еще не запущен. Гудвин, вероятно, понадеялся на то, что твоя гибель подтолкнет Чака приложить все силы на создание нового аппарата, чтобы получить еще один шанс вернуться назад и уберечь тебя от опасности.

Мэгги вздрогнула. В каморке, как и во всем доме, было холодно. Вокруг простиралась ноябрьская пустыня, и хотя днем согревало солнышко, ночи выдавались довольно прохладными. Да и не настолько уж припекало солнце, чтобы огромное здание к концу дня аккумулировало достаточно тепла.

– Если Гудвин жаждет моей смерти, почему не дал мне утонуть?

– Потому что я ему этого не позволил. Давай избавим тебя из мокрой одежды.

Чарльз осторожно поставил девушку на ноги, повернул к себе спиной и принялся развязывать руки.

– Та комната, – через плечо глянула Мэг, – мимо которой меня провели. Это ты разгромил мебель? Зачем?

– Разыграл, что называется, козырную карту, – посмотрел ей в глаза Чарльз.

Запястья жгло огнем, и Мэг резко втянула в себя воздух, когда он бережно потянул узел.

– Прости, Мэгги. Запястья тоже сильно натерты. Прости, вряд ли смогу освободить тебя, не причинив боли.

– Ничего, переживу. Снимай.

Через несколько долгих мучительных секунд путы наконец упали. Мэг повела ноющими плечами и помахала перед собой онемевшими ладонями.

– Какую козырную карту? – спросила она, стараясь не замечать слез боли, обжигающих глаза.

Сдвинула мокрые волосы с лица, потрогала сырую одежду и повернулась к избавителю лицом.

– Врагам я нужен живым, – заявил Чарльз. – Благодаря этому мы и выберемся отсюда. Возьму в заложники сам себя.

Мэгги потрясла руками, стараясь вдохнуть жизнь в окоченевшие пальцы.

– Как? На голодовку нет времени. И сомнительно, что сработает угроза задерживать дыхание до посинения.

– В деталях план пока неясен, – усмехнулся Чарльз, – но я усиленно размышляю.

Он стянул с плеч порванный смокинг и начал расстегивать рубашку.

Мэгги не могла не заметить, как он жадно глянул на папку, притаившуюся на полу. Всего лишь вопрос времени, когда он доберется до документов. Но сейчас приоритет за ней.

– Давай, – мягко подтолкнул Чарльз. – Снимай платье, пока не заработала пневмонию. Можешь надеть мою рубашку и пиджак.

Мэгги не шелохнулась, он повернулся и встал к ней спиной.

– Подглядывать не буду, – добавил Чарльз.

А, может, стоило бы. Может, это удержит его от изучения «Проекта Уэллс».

Мэгги закрыла глаза, по-прежнему ощущая пыл его поцелуев.

– Не могу расстегнуть молнию. Пальцы…

Ложь, конечно, но он-то об этом не знает.

Услышала, как Чарльз приблизился, почувствовала, как ласково прикоснулся к ней, как нащупал крошечный замок и потянул вниз застежку на платье. Звук спускаемой молнии эхом отдавался в тишине.

Невозможно не заметить, что она не надела бюстгальтер. Хотя, скорее всего, Чарльз давно об этом догадался, ведь мокрая ткань облепила, как вторая кожа. Груди четко вырисовывались, соски топорщились от холода. И все-таки оголенная спина, обнаженная плавным движением молнии от шеи до кружевных трусиков, с особой откровенностью демонстрировала отсутствие лифчика.

Мэг услышала, как Чарльз сглотнул, беззвучно вдохнул воздух, и как гулко забилось его сердце. В долю секунды приняла решение и обрела способность к действию.

Стянула платье и переступила через тяжелую мокрую кучку на полу. Она не видела, отвернулся ли Чарльз, щадя ее скромность, но по тому, как точно поймал и укутал ее своей рубашкой, догадалась, что нет.

Мэг повернулась к нему лицом, стягивая рубашку с плеч.

На Чарльзе остались только брюки, и он выглядел, как стриптизер посредине номера. А она… на ней было надето немногим больше, чем на Чаке в тот день, когда незнакомец свалился к ней во двор через семь лет после знакомства.

Чак велел соблазнить Чарльза. Судя по всему, он был уверен, что у Мэгги не возникнет никаких проблем и Чарльз не сумеет перед ней устоять. Внезапная вспышка вулканической лавы в глазах Чарльза, когда он увидел ее в одних белых кружевных трусиках, доказала, что Чак не ошибся.

Но Чарльз был не просто мужчиной. Он был необыкновенно умным мужчиной. Поэтому одарил ее печальной кривой улыбкой.

– Детка, ты и правда готова на все, лишь бы я не заглянул в тот доклад, да?

Мэгги покраснела, он потянулся и расправил для нее рубашку. Зажмурившись от смущения, Мэг просунула руки в рукава. Чарльз повернул ее лицом к себе и начал застегивать пуговки, как маленькой девочке.

– Пожалуй, наступил самый благоприятный момент поведать, почему ты так яростно препятствуешь моему желанию ознакомиться с этими материалами, – продолжил он.

– Вряд ли я смогу одновременно говорить и умирать от стыда.

Чарльз поймал ее за подбородок и запрокинул голову вверх. Мэг открыла глаза и обнаружила, что смотрит исследователю прямо в лицо.