Последний защитник Брестской крепости - Юрий Стукалин

Но если бы удалось пробраться к кольцевой казарме, высока была вероятность выбраться на дамбу и вплавь уйти с острова. Куда? Этот вопрос не беспокоил старшего лейтенанта Анисимова. Он ставил перед собой и своими подчиненными конкретные задачи. Главное — выбраться отсюда, остальное по обстановке. Кожевников был с ним полностью согласен и принимал активное участие в поисках прохода.

Один раз Анисимову показалось, что он нашел его. Пыль была повсюду, она забивалась в нос, рот, глаза. У них оставалась еще взрывчатка, но в этом месте они не могли ее применять. Три дня разгребали они завал, и каково же было их разочарование, когда наткнулись на тупик От усталости Кожевников не мог пошевелиться. У него болело все тело, а руки были сбиты в кровь об острые камни.

— Ничего, — задыхаясь от пыли, сказал Анисимов и в изнеможении лег на земляной пол. — Найдем проход, слово коммуниста! Мы просто обязаны его найти.

— Сегодня еще один раненый умер, — вставил вдруг Мамочкин.

— Кто?

— Ефрейтор Варенец.

— Хороший был парень, — вздохнул Анисимов. — Мы вместе с двадцать второго июня тут. Отличный боец был и стрелок от бога. Ранили его в живот во время очередной попытки немцев зачистить казематы. Настоящий герой — один из многих.

— Ладно, хватит. На сегодня все! — скомандовал старший лейтенант.

Они так умотались, разбирая завал, что, не в силах сдвинуться с места, остались отдыхать прямо тут. Они уже не строили планов, апатия постепенно овладевала ими. Желание выжить — вот все, что двигало ими.

Желание выжить, чтобы сражаться.

Глава 2

Погода в августе стояла великолепная. Было немного жарковато, но в целом Матиаса все устраивало. Русских постепенно выдавливали из крепости, хотя одичавшие одиночки и маленькие группы красноармейцев иногда давали о себе знать.

Вермахт побеждал, пусть и не так быстро, как планировалось изначально. Был разгромлен сильный очаг сопротивления на Корбинском укреплении, где в одном из фортов засела большая группа русских, и выбить их оказалось сложно. Матиасу рассказывали, что русские там были вооружены до зубов и отчаянно поливали вокруг огнем. Но сейчас там тихо.

Риммер тогда скептически выслушивал эти рассказы.

— Ерунда все это, — упрямо заявлял он. — Бахнуть по форту из моего славного тезки «Карла», и ничего там не останется. Слышали последние сводки? Бежит русский без оглядки. Да мы на следующей неделе в Москву войдем.

Больше всего Риммера расстраивало, что их роту и еще несколько подразделений задержали в Цитадели. Сама дивизия уже победоносно продвигалась вперед, к новым победам. Она встала на марш второго июля, оставив после себя руины Брестской крепости, еще раз подтвердив тот факт, что не зря сам Фюрер благосклонен к этой дивизии.

В Брест прибыл караульный батальон, который напрямую подчинялся полевой комендатуре. Отсюда Хорн и Риммер пришли к выводу, что их скоро сменят и отправят на фронт догонять родную дивизию.

Матиас грелся на солнышке и писал матери письмо. Как и большинство солдат, он приукрашивал свои подвиги и восхищался мощью германской армии. Не забыл упомянуть и бомбежку Корбинского укрепления, когда здоровенные Ю-88 с воем бросались на форт, сбрасывая на него одну за другой бомбы.

Матиас навсегда запомнил тот день. Двадцать девятого июня около шести часов вечера они услышали равномерный гул. Летели «юнкерсы». Матиас насчитал семь штук Их целью был Восточный форт, где засели и упорно сражались русские. Все, кто не был занят по службе, выскочили поглазеть на представление. А оно должно было того стоить.

— Ходят слухи, что Люфтваффе приготовили русским хороший гостинец, — с видом знатока проговорил Гельц. — На одном из бортов несут мощнейшую бомбу, которую прозвали «Сатаной». 1800-килограммовая дура.

— Да ну, — не поверил Матиас.

— Сейчас увидишь! — Гельц нервно хохотнул.

И действительно, зрелище было завораживающим, пугающим и великолепным одновременно. Подобный трепет Матиас испытывал лишь двадцать второго июня, когда шла усиленная артподготовка.

«Юнкерсы» подлетели к форту и начали пикирование. Вой, свист сыплющихся из их чрева бомб. Взрывы сотрясали окрестности, словно началось мощнейшее землетрясение. От форта отваливались огромные куски стен, его объяло дымом. Две бомбы, как выяснилось позднее, не взорвались, но они не решали дела. Ни у кого не было сомнений, что форту конец. Быстро и четко отбомбившись, Ю-88 полетели обратно. Но это было еще не все.

Гельц оказался прав. К форту летел еще один бомбардировщик Он долго крутился над укреплением, постепенно набирая высоту, затем от него отделилась черная точка. Замершие пехотинцы с восторгом глядели на это действо. У каждого в голове звенела натянутой струной лишь одна мысль: «Только не промахнись!»

Вой «Сатаны» нарастал с чудовищной силой, а потом громыхнуло так, что сотряслась земля. Матиас находился достаточно далеко от места взрыва бомбы, но и его тряхнуло, а в лицо ударил сильный порыв ветра от взрывной волны.

Раздались бурные аплодисменты — концерт в исполнении «Сатаны» прошел на «ура».

— Вот теперь мы тут все закончили, — радовался Риммер, — и нас точно скоро отправят дальше на Восток! — Он махал руками и смеялся. — Да здравствует Великая Германия!

Матиас отнесся к планам Риммера скептически. Ему почему-то казалось, что еще не все закончено и им предстоит зависнуть в крепости надолго. Время подтвердило скепсис Хорна. Даже 1800-килограммовый «Сатана» не укротил защитников форта. В июле там все еще шли бои, и оттуда постоянно доставляли раненых и погибших пехотинцев. Русские умудрялись выживать в любых условиях.

Рассказывать об этом в письме матери Матиас, конечно, не стал. Зачем? Он лишь упомянул, что по предписанию командования они пока находятся в крепости. Их задача — наводить порядок в разрушенной Цитадели, нести боевое охранение.

— Эй, Матиас, пошли купаться! — оторвал его от письма Карл. Он был раздет по пояс, на загорелом плече висело полотенце. — Давай, пока Глыбы нет. К обеду как раз поспеем.

Вода в реке была прохладной, ощущения от купания просто превосходные. Матиас с наслаждением нырял с небольшого помоста вниз головой, пока Риммер загорал, расположившись на травке. Народу вокруг было много. Солдаты, урвав у службы Отчизне и Фюреру несколько минут, старались обязательно поплескаться в воде. К Брестской крепости подходили новые части, гремела траками тяжелая бронетехника. Каждый вновь прибывший хотел окунуться в реке на бывшей территории Советов.

К Матиасу и Риммеру подошел долговязый Гельц.

— Прохлаждаетесь, — обиженно проворчал он.

— Да, — не открывая глаз, удовлетворенно сообщил растянувшийся на берегу Карл.

— А меня не позвали, — с той же интонацией протянул Гельц.

— Уж извини, ты нам в крепости надоел уже.

— Ладно, не зовете, и не надо. Тогда ты, Карл, без часов обойдешься, — мстительно сказал ефрейтор.

— Как так? — Риммер приподнялся на локте. — Ты же обещал.

После того как Гельц перевелся во взвод охраны, он только тем и занимался, что обирал пленных солдат и русских женщин. Пока он их конвоировал на работы по разборке завалов, любая мало-мальски ценная вещь, которую еще не успели отобрать другие, переходила к нему. Он не гнушался ничем и усердно приторговывал добытыми «трофеями». Очень хорошо продавались советские часы: во-первых, они ценились как сувенир, а во-вторых, выяснилось, что у них неплохой ход.

Конечно, часы можно было снять и с убитого русского, в первые дни войны этого «добра» было много. Но многие пехотинцы, веря в различные приметы, не хотели навлечь на себя несчастья.

Гельц давно обещал Риммеру часы, но все время находил какие-то оправдания.

— Ладно, я сегодня добрый, — смилостивился ефрейтор и передал Карлу круглые плоские часы на кожаном ремешке.

— Не с покойника? — с сомнением произнес Риммер.

— Не бойся, я своих не обманываю.

— А чего ты не купаешься? — спросил Матиас Гельца.

— Чтобы я тут купался? Нет уж Тут знаешь какие истории про Буг ходят? Сейчас расскажу, ты поседеешь в момент. Здесь русские устроили…

— Опять понеслось, — проворчал Риммер, внимательно разглядывая часы.

Может, Матиас и послушал бы очередную небылицу, но настало время обеда, и они начали собираться.

Обед был плотным и вкусным. Приятели устроились в тени деревьев, где слопали по тарелке ароматного супа, а потом по порции картошки с мясом. Ушлый Риммер достал где-то здоровый кусок копченой колбасы. Его они прикончили под горячий кофе.

— Где ты раздобыл колбасу? — удивился Матиас.

— Поменял у танкистов на русские часы, — энергично жуя, произнес Карл.

— Когда успел? Ведь тебе их Гельц только что отдал.