Исход - Имран Муса оглы Магеррамов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда корабль достиг конечной точки маршрута, он подвергся нападению Наблюдателей. Они не действовали лично, как это было в системе Борланд 500 лет назад, они атаковали нас, используя в качестве исполнителей моих товарищей. Около тысячи клонов попали под их контроль. Поскольку мы так и не научились выявлять порабощенных, было принято беспрецедентное по жестокости решение – активировать заряд взрывчатки, заложенный в машинном зале у силовой установки корабля. Заряд был настолько мощным, что «Деструктор» разорвало на куски. Ожидалось, что никто не уцелеет после взрыва, однако я остался жив.
Было решено организовать вахтовую службу клонов, которая подразумевала активное использование одной части репликантов, в то время как другая находилась на консервации в медблоке. В момент взрыва я пребывал в состоянии сна в своей капсуле. По счастливой случайности ее выбросило в отверстие в корпусе корабля. Капсула приземлилась на местной планете. Какое-то время я все еще находился в анабиозе, однако когда ресурс капсулы исчерпался, ее система выполнила экстренное пробуждение. Я открыл глаза и выбрался из капсулы.
О том, что произошло, пока я спал, я узнал из голографического послания Эо Тойи (я нашел его, обследовав обломки корабля). Теперь я был один в этом мире…во всяком случае, за последние 10 дней на этой планете я не встретил ни единой души.
Среди обломков я нашел лучевую пушку, пистолет, мобильный медицинский модуль и немного пищевых консервов. На этой планете присутствует гравитация и атмосфера, пригодная для свободного перемещения и дыхания без скафандра. Единственная особенность этого места – это полное отсутствие циклов смены дня и ночи – здесь все время царят сумерки. Источником света на планете является местное Солнце, издающее голубоватое свечение. На планете относительно холодно – температура воздуха редко поднимается выше двадцати градусов по Цельсию.
За время, проведенное на планете, я обнаружил, что погода здесь практически не меняется – ветра нет, облачности тоже. Что странно, здесь даже нет флоры и фауны – только скалистый рельеф, озера со стоячей водой без рыб и все. Впечатление, будто это место нереально, выдумано.
Я оборудовал себе временное жилище из обломков корабля. Буду обследовать это место, пока хватит сил…и пищи. Также постараюсь записывать свои наблюдения в этот дневник. Мне удалось найти старую перьевую ручку и блокнот – энергонезависимый носитель моей истории. Что ж, попробую выяснить, что это за место…
ВИКТОР ШТАЙНЕР
Апартаменты семьи Штайнер, экзопланета Нова, система Кайрос, утро 16 мая 2521 года
– От них нет вестей уже больше десяти дней. Я пыталась интегрироваться с сознанием папы, чтобы понять, где он, но я ничего не вижу. – Сказала Марго, сев за стол напротив меня. Она выглядела уставшей. Я налил ей чаю и, поставив чашку на стол, спросил:
– Есть что-нибудь будешь?
– Было бы неплохо.
Я отправился к холодильнику. С верхней полки я достал сотейник с овощным рагу. Я поставил посуду на варочную панель и активировал ее, чтобы разогреть еду. После этого я снова сел за стол:
– Переживаешь за родителей? – Спросил я.
– Да. Очень. – Она отхлебнула чая и добавила. – А ты? Переживаешь за отца?
– Ты не представляешь, насколько. Кажется, я видел, как плакала мама. Думаю, она хотела бы быть с ним.
Девушка тяжело вздохнула:
– Если бы мой отец был жив, я бы смогла связаться с ним.
– Хочешь сказать, что… – она не дала мне договорить, поставив чашку на блюдце и взяв меня за руку:
– Верь, Виктор. Просто верь, что они вернутся. Я могу ошибаться, могу накручивать себя, но тебе нужно верить, что они живы. Пока ты веришь, есть шанс.
– Я верю, Марго. Верю, но… – она не дала мне договорить, указав пальцем на варочную панель:
– Не боишься, что подгорит?
Я подошел к панели и попробовал рагу пластиковой ложкой. Блюдо прогрелось, можно было подавать его к столу. Я выключил панель, снял с нее сотейник, положил на стол подставку под горячее, поставил на нее посуду, а потом вытащил из бокса со столовыми приборами две ложки и, положив их рядом с сотейником, сел на свое место:
– Готово. Можно есть.
– Спасибо. – Она попробовала рагу. – Вкусно. Сам готовил?
– Вместе с мамой. – Ответил я, после чего приложился к сотейнику и посмотрел на часы. На табло горело 5:30. – Ты пришла ко мне в такую рань, только чтобы позавтракать?
– Нет. – Ответила она. – Я ведь так и не попросила у тебя прощения.
– За ту шалость? Не стоит. Это уже в прошлом.
Чтобы не будить маму, Марго написала мне сообщение, что стоит под дверью и просит разрешения зайти. Я тихо впустил ее и провел на кухню. Дверь в жилую комнату, где спала мама, была закрыта, а материал стен отлично гасил звук, поэтому мы могли свободно разговаривать в полный голос. Мама стала очень крепко спать на Нове – так на нее действовал местный воздух и относительно спокойный образ жизни, поэтому она бы все равно не услышала нас:
– Возможно, это прозвучит банально, но для меня это важно, Виктор. Итак, ты простил меня? – Спросила девушка.
– Да. – Ответил я.
Она улыбнулась. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что все еще что-то чувствую к ней. За последнее время она сильно изменилась, превратившись из капризной девчонки во взрослую, зрелую женщину. Возможно, так на нее повлияло родительское напутствие, данное Максом и Мартой перед отлетом, а возможно, она сама осознала, что ей нужно изменить свою жизнь, свое поведение и отношение к людям – не знаю:
– Спасибо. – Сказала она, добив рагу со своей стороны.
– Марго, ты выглядишь уставшей. Возьми отдых на какое-то время, мы с мамой сами поработаем.
Она закусила губу. Видимо, хотела что-то сказать, но не решалась. Я попробовал развязать ей язык:
– Дома все напоминает о них?
В ответ она лишь робко кивнула:
– В таком случае, ты можешь пожить у нас. В моей комнате. Я же займу кабинет отца.
Услышав последнее слово, она прикрыла глаза. Я заметил, как из ее слезных протоков полились слезы. Она встала из-за стола и поспешила направиться к выходу, но я взял ее за руки и, прижав к себе, обнял:
– Нам всем сейчас тяжело, Марго. – Попытался успокоить ее я. – Не мучь себя. Останься у нас.
– Я буду мешать вам. – Сквозь слезы произнесла она.
– Брось. Все будет хорошо. – Сказал я. – Оставайся.
– Спасибо. – Она освободилась от моих объятий и добавила. – Куда идти?
– Наверх. Дверь
