История Словакии - Александр Авенариус

Доказательством расточительности Сигизмунда историки считали передачу в 1412 г. в залог части венгерской территории, конкретно 16 спишских городов (13 из Союза спишских городов и три других), польскому королю Владиславу. Сигизмунд получил за них заем в 37 тысяч коп грошей[20] (около 100 тысяч венгерских золотых), который был ему нужен для финансирования войны с Венецией. Города официально оставались собственностью Венгерского королевства, но управление и все доходы и прибыли до выплаты займа принадлежали польскому королю. Кроме прямых доходов от налогов и сборов, Польша получила и контроль над торговлей спишской медью, а также завладела стратегически важной пограничной территорией, которую Венгрии удалось вернуть себе только через 360 лет, в правление Марии Терезии в 1772 г.

Кроме расточительности и легкомыслия, историки приписывали Сигизмунду и другие отрицательные качества — вероломство, лицемерие, коварство. Эти оценки внесла в историческую литературу прежде всего старая чешская историография, в глазах которой король Сигизмунд как враг гуситов, — следовательно, чешского народа — был врагом номер один. Подобный взгляд на Сигизмунда долго держался и в словацкой литературе, особенно марксистской, где Сигизмупд выступал буквально как представитель «реакционных сил» против прогрессивных сил простого народа, выразителем которых считался гусизм. Тот же искаженный взгляд касался и оценки восприятия гусизма в Словакии. Завышалась мера его влияния, преувеличивалось число сторонников гусизма в рядах дворянства, появлялись концепции насчет каких-то очагов гусизма или гуситских таборов в Словакии; новейшие исторические труды опровергли все эти несостоятельные концепции. На сторону гуситов переходили отдельные феодалы, которые использовали их военную силу, равно как и смутное время, для безнаказанного грабежа имущества своих соседей или для сведения старых счетов. Но трудно отыскать за этим какие-то убеждения или симпатии к гусизму. Для населения Венгрии, а стало быть, и территории Словакии, гуситские войска, которые с начала двадцатых годов совершали опустошительные походы на территории сопредельных стран, однозначно были врагами. Эти походы носили грабительский характер, Словакия впервые испытала их на себе в 1428 г., а потом регулярно каждый год вплоть до 1433 г. Во время этих походов гуситы заняли некоторые значительные города и замки, где оставили свои гарнизоны. Окрестное население они обложили данью, при них на этих территориях наблюдается упадок экономики и сокращение численности населения.

Борьба с гуситами, которую Сигизмунд вел после смерти в 1419 г. своего брата, чешского короля Вацлава IV и которая длилась до поражения таборитов у Липан в 1434 г. (Сигизмунд был коронован чешским королем в 1420 г., но как чешский король правил только в 1436— 1437 гг.), не позволила ему сконцентрировать силы и эффективно выступить против Османской империи, которая уже становилась грозой Европы. Турецкая опасность заявила о себе еще в начале правления Сигизмунда, когда после поражения Сербии на Косовом поле (1389 г.) Османская империя стала непосредственным соседом Венгерского королевства. В 1396 г. Сигизмунд организовал большой крестовый поход, в котором участвовали рыцари со всей Европы и который потерпел сокрушительное поражение в битве при Никополе. Сам король спасся бегством на корабле вниз по Дунаю. С той поры турки стали синонимом агрессии. Венгрия готовилась к обороне и создавала так называемые буферные государства (Сербия, Валахия, Босния), что ей удавалось с переменным успехом; наиболее благоприятный период пришелся на начало XV в., когда Османская империя занималась преодолением кризиса, вызванного династической борьбой за власть. Переломным был 1427 год, когда из-за предательства сербского капитана в руки турок попала крепость Голубац; таким образом, турки впервые в венгерской истории стали владеть территорией в границах Венгрии, причем не в форме вассалитета, как в 90-х гг. XIV в., а непосредственно. На следующий год при попытке отобрать Голубац Сигизмунд потерпел жестокое поражение. После этой неудачи он стал целеустремленно и взвешенно укреплять оборону южных границ посредством системы пограничных замков, на которые выделил и значительные средства. Командование он поручал способным людям, которые были не только замечательными воинами, но и банкирами (Пило из Озоры, Матко Таллоци). Благодаря такой политике ему удавалось до конца своего правления удерживать статус-кво.

Еще менее удачной была война Сигизмунда с Венецией, закончившаяся для Венгрии потерей Далмации. Следовательно, ратное дело не было сильной стороной Сигизмунда, зато тем больших успехов он добился на арене европейской политики и дипломатии. Здесь Сигизмунд принимал все большее участие со времени коронации его германским королем (в 1411 г., с 1433 г. — также император Священной Римской империи). Наибольшей его заслугой стало руководство Констанцским собором, который положил конец многолетней Великой схизме[21], благодаря этому успеху Сигизмунда считают одной из наиболее значительных фигур европейской истории.

С точки зрения венгерской (а значит, и словацкой) истории правление Сигизмунда тоже заслуживает положительной оценки. Он осуществил важные военные, денежные и административные реформы, большое значение имеет его попытка создать «королевское городское сословие». Благоприятному развитию городов (Сигизмунд во все время своего правления внимательно следил за соблюдением их прав) способствовало также урегулирование обстановки и стабильность в стране, которая явилась результатом взвешенной политики Сигизмунда в отношении магнатов. Историки высоко оценивают и идею Сигизмунда создать большое и сильное государство путем объединения Венгрии, Австрии и Чешского королевства, которое было бы способно остановить продвижение Османской империи в Европу. Этот план он реализовал посредством свадьбы своей единственной дочери Елизаветы (от второго брака с Барбарой Циллеи) с австрийским герцогом Альбрехтом, которого он назначил своим преемником. Незадолго до смерти Сигизмунд велел поместить в тюрьму свою супругу, которая против интересов своей дочери отстаивала право польского наследования венгерского трона. Кандидатом был малолетний польский король Владислав III, и Барбара надеялась править от его имени в качестве регентши. Альбрехт, ставший после смерти Сигизмунда в 1437 г. венгерским и чешским королем Альбертом, хотя и отпустил ее на свободу, но лишил всех владений в Венгрии. После этого Барбара до самой смерти жила то в Чехии, то в Польше.

3.2. Создание сословного государства

После смерти Сигизмунда инициативу взяли в свои руки влиятельные магнатские роды, которые заставили нового короля уже в коронационной присяге пойти на множество уступок. Престиж короля Альберта страдал в том числе из-за его отсутствия в стране. Территория северной Словакии стала объектом вторжения польских войск, которые поначалу носили характер всего лишь отдельных вылазок польской шляхты, но постепенно становились составной частью политики краковского двора, заинтересованного в том, чтобы навредить Альберту, В высшей степени серьезной стала турецкая угроза, потому что весной 1439 г. Османская империя захватила Сербию. Король хотя и вернулся в Венгрию, но организовать оборону на должном уровне был не в состоянии. Слабое венгерское войско под его личным командованием пребывало в бездействии и вообще не встретилось с главными силами противника. Возможно, уже тогда в нем свирепствовала дизентерия, от которой 27 октября 1439 г. умер и сам король.

В короткое и слабое правление Альберта II снова возросло могущество магнатов, и было покончено с реформами Сигизмунда, которые король был вынужден отменить «как вредные нововведения» времен предыдущего короля. Кроме того, опять с поразительной быстротой уменьшилось количество королевских замков, король перестал быть крупнейшим собственником в стране и сделался всего лишь одним из крупнейших. Сигизмунд, который вначале сам привел в движение процесс такого же упадка, во второй половине царствования сумел вовремя его остановить. В момент кончины у него вместе с королевой было около 60 замковых имений (не считая оборонительных замков, построенных на южных рубежах Венгрии), а через два года, после смерти Альберта в руках короля оставалось уже только 35 — 36 замков, остальными замковыми имениями завладели бароны.

Итак, двух лет, прошедших после смерти Сигизмунда, хватило на то, чтобы бароны опять пришли к власти и стали диктовать условия новому королю. Стране пришлось ждать еще двадцать лет, пока не появился монарх такого же масштаба, как Сигизмунд, — Матвей Корвин, который сумел снова укрепить королевскую власть и править твердой рукой. Смерть Альберта вызвала вспышку новой борьбы за трон. Боролись друг с другом два лагеря, условно говоря, «партия двора» и «магнатская партия». Первая осталась верной вдовствующей королеве Елизавете, которая ждала ребенка; если бы родился мальчик, венгерский трон должен был достаться ему. «Магнатская партия» стремилась посадить на трон шестнадцатилетнего польского короля Владислава III Ягеллона; эту партию составляла главным образом военная аристократия. Она исходила из традиции венгерско-польской унии времен Людовика Великого, в польском короле видела залог успешной, энергичной борьбы с турками. Как ни странно, но большинство из них были те, кого возвысил отец Елизаветы, император Сигизмупд.