Большая книга ужасов 33 - Галина Гордиенко

Эльвира не подписалась.

Потрясенные ребята вернулись в библиотеку. Светлана тихо плакала, аккуратно промакивая слезы крошечным носовым платочком. Лена хмурилась, отворачивалась и как-то подозрительно часто шмыгала носом. Мальчишки растерянно метались по комнате. Изредка они сталкивались и тут же старательно отводили друг от друга глаза.

Наконец Сергей не выдержал и схватил пробегавшего мимо него Гришку за рукав:

— Ну и долго ты собираешься икру метать? Или считаешь, что наша беготня чему-то поможет?

— Ты что-то предлагаешь? — огрызнулся Гришка.

Сергей тяжело вздохнул:

— Я предлагаю подумать для начала, а потом начать действовать! И как можно быстрее.

— Ну, хорошо, — угрюмо кивнул Гришка. — Давайте подумаем. Для начала.

Он неохотно поплелся к ближайшему креслу. Девочки тоже сели. Какое-то время в библиотеке стояла полная тишина, нарушаемая лишь тихими всхлипами Светланы и сердитым сопением Лены.

Парамонова сдалась первой.

— Нет, я так не могу! — воскликнула она и изо всех сил стукнула кулаком по подлокотнику. — Пока мы тут протираем штаны, она увозит Динку все дальше и дальше. И ладно — если живой!

Светлана всхлипнула громче. Хмурый Сергей повторил свой вопрос:

— Что ты предлагаешь?

— Искать! — закричала Лена. — Понимаешь, искать! Да все, что угодно, только не терять так бездарно время!

— Искать — это хорошо, — невнятно пробормотал Гришка. — Хотелось бы только знать — как и где? — Он поднял сердитые глаза на Лену: — Ты ничего поконкретнее предложить не можешь?

— Могу, — твердо заявила Парамонова. — Я предлагаю сейчас же идти к Карандашу и подключать взрослых. Полицию, например. Пусть даже этот дурацкий Интерпол! Мне все равно. Лишь бы они нашли Динку!

— И я предлагаю бежать в полицию, — поддержал Сергей.

Гришка помрачнел:

— А что мы им скажем? Про Святую землю, серебряные крестики и иконы? Про Эльвирино увлечение черной магией? А может, о твоих дурацких свечениях им сообщим?

Сергей опустил голову. Девочки растерянно переглянулись. Гришка угрюмо проворчал:

— Думаю, в ближайшем дурдоме пара-тройка свободных мест для нас найдется.

— А плевать! — окрысилась вдруг Лена. — Плевать на дурдом! Ты что, забыл, о чем говорил Карандаш?! — И Лена через силу произнесла: — А если он не ошибся, и Эльвира — тот самый монстр из Германии? Может, она уже завтра нашу Динку на котлеты пустит?! Она явно ненормальная, не понял, что ли? Одни глаза чего стоят!

— Сереж, может, рассказать все твоему папе? — осторожно предложила Светлана. — О Дине и об Эльвире. Должен же он знать — кто она.

— Точно, — оживилась Лена, — Анатолий Федорович наверняка нам поможет!

Сергей отрицательно покачал головой:

— Папы нет, он с утра улетел в Москву и вернется лишь к ночи. И про Эльвиру я с ним говорить не хочу, если честно.

Друзья смотрели выжидающе. Сергей судорожно сглотнул и хрипло сказал:

— Вдруг… она ему по-настоящему нравится? Как мне… Дина. А я вдруг ему скажу, что она — сатанистка, да еще и ведьма, если Карандаш прав.

Друзья переглянулись.

— Нет уж, лучше без папы. Просто… Эльвира… уехала! Мало ли куда и почему… Они же пока еще не женаты. Скажу — попрощалась с нами и ушла, ведь она даже вещи свои забрала…

— И мой папа, как назло, в Стокгольме, — прошептала с досадой Светлана. — Только через два дня прилетит — все работа у него, работа…

— А моим вообще ничего такого говорить нельзя, — хмуро сообщила Лена. — Они только в панику ударятся. И в полицию меня потащат — сто пудов, знаю я их!

— Может, Дине домой позвонить? — спросила Светлана.

— Нельзя, — Лена помрачнела, — у Динкиной мамы сердце совсем плохое, она иногда неделями в больнице из-за него лежит. И паникерша она еще больше, чем мои родители!

— А папа?

— Папы у Динки нет, — неохотно буркнула Лена. — Он ушел от них, Динка еще совсем маленькой была… — И резюмировала: — Лучше к Карандашу, мне так кажется!

В библиотеке вновь повисла гнетущая тишина. Сам воздух, казалось, сгустился, в нем отчетливо витала тревога. Растерянные и испуганные ребята исподлобья поглядывали друг на друга.

Наконец Гришка неохотно буркнул:

— Ну, хорошо. Спорить я не собираюсь. Я боюсь за Динку ничуть не меньше вашего. Просто знаю: быстро нам ее не найти. — И он угрюмо бросил: — Не забывайте: чтобы вычислить Эльвиру в Германии, полиция внедрила своего человека в банду, и это заняло кучу времени. А у нас времени нет!

Друзья старательно отводили взгляды в сторону. Гришка помолчал и с явным усилием выдохнул:

— Тем более что через день — Пасха. По словам Карандаша, основные ритуалы эти… гм-м-м… эти граждане приурочивают как раз к церковным праздникам. Так что полиция полицией, а что делать нам? Как мы можем помочь поискам Эльвиры и Дины?

Неожиданно в комнате что-то изменилось. Вначале друзья не сообразили — что именно. Потом до них дошло: стихли всхлипывания Лукьяненко. Они посмотрели на Светлану. Девочка хлопотливо стирала платком следы слез, на ее лице неожиданно появилось странное, какое-то очень значительное выражение.

Сергей с надеждой воскликнул:

— Что-то можешь предложить?

Все вдруг вспомнили: именно Светлана Лукьяненко придумала план проверки Эльвиры на «вшивость». Этот же план помог им выжить мачеху Сергея из дома.

Если бы не их оплошность — незачем было отпускать Динку без сопровождающих! — может, уже через пару-тройку дней никто из них и не вспомнил бы об Эльвире. Ведь она сбежала! Жаль, не одна…

— Кажется, могу, — прошептала Светлана.

Она подняла на своих новых друзей засиявшие глаза. Гришка и Лена переглянулись и, несмотря на сложность ситуации, подмигнули друг другу. Светлана взволнованно полезла в карман джинсов и показала ребятам какую-то необычную пластиковую упаковку. В похожих коробочках обычно продают батарейки для наручных часов.

Только в этой оказались запаяны не батарейки, а какие-то крохотные не то иголочки, не то булавочки. Нарядная упаковка была неполной, несколько иголок уже вырезали.

— Вот! — торжественно протянула им свою находку Светлана.

— Что это? — сварливо буркнул Гришка Лапшин. — Ты хочешь сказать, что записалась на курсы кройки и шитья?

— Не остри, — пихнула его, и не слабо, Лена. — Нашел время!

Она взяла у Светы упаковку. Какое-то время внимательно рассматривала ее, только что на зуб не пробовала, потом в упор посмотрела на одноклассницу:

— Объяснись!