Бог велел делиться - Марина Серова

После таких вспышек он чувствовал себя нехорошо. Еще и руки начинали дрожать. К врачу бы… Да к какому, к чертовой матери, врачу? Они сами не понимают ни черта, им лишь бы диагноз поставить! Вон, с детства мурыжат, по диспансерам таскаешься! Они-то, врачи, все нервы и вымотали, испортили, а потом диагнозы ставят. Катились бы они со своими диагнозами!

На врачей Андрей был сильно обижен. За то, что благодаря им ему в свое время подолгу приходилось лежать в клинике. За то, что благодаря этому диагнозу на него посматривали косо. За то, что жена в минуты ссор открыто обзывала психом, а потом и вовсе собрала вещи и ушла. Так что лечить нервы он предпочитал сам, переходя через дорогу и устраиваясь за стойкой бара в соседнем кафе. Алкоголь был ему категорически противопоказан, но что они понимают, эти врачи? Что они вообще по-ни-ма-ют?

Обычно после трех порций наступало успокоение, Андрей размягчался, расслаблялся, уже не хотел ни с кем ссориться, возвращался к себе в офис, где подсаживался к Анжеле и начинал слезливо жаловаться ей на жизнь, пока секретарша не сообщала шефу о его состоянии. Тогда Артем выходил из кабинета, видел рассопливившегося приятеля, заснувшего за столом, вызывал машину и отправлял его домой. На следующий день Андрей ходил притихшим, и так продолжалось до очередного приступа злобы и скандала с Артемом.

Так повторялось много раз, и все к этому привыкли. И сам Андрей привык. И ругался-то с Артемом скорее тоже по привычке, а не потому, что всерьез собирался что-то изменить. И поэтому разговор с Сергеем Перфильевым, который откровенно предложил принять радикальные меры, явился неожиданностью для Андрея. Какой-то невзрачный Сергей Перфильев, которого Андрей и всерьез-то не воспринимал, и смотрел-то на него как на мелкого конторского клерка, вдруг хладнокровно и цинично предлагает ему устранить Артема и забрать его деньги. Вот, наверное, это-то и подстегнуло Голубкова к действию: как это так, какой-то Перфильев додумался до этого, а я нет? Я! Я?! И теперь отказываться? Ну, уж нет!

Отказываться Андрей не собирался. Он понимал, что Перфильев без него не справится, — он просто слюнтяй, не сможет на человека руку поднять. А вот он, Андрей, сможет! Он все сможет! И деньги у него будут, и все будет. Вот так.

Удача сама к нему пришла. И это правильно, это закономерно. Удача — она всегда приходит к сильным. К избранным. К таким, как он. А Артем… Ну что ж, Артем… Артем всегда слабаком был, он это заслужил. Его участь — она тоже закономерна. Слушался бы Андрея, не ерепенился — все бы по-другому было. А теперь вот не так. Теперь Андрею с ним не по пути. Каждый сам себе путь выбирает.

Оставались только технические детали, но их продумать было совсем несложно. Артем доверял Андрею как давнему приятелю, поэтому Голубков был в курсе, когда и где именно Березников получит кредит, а также куда он его повезет. Оказалось, что к себе домой. Все очень просто. Нужно только нагрянуть к нему вечером, и… Все получится, получится! Артем живет один, сам он ничего не заподозрит, увидев Андрея… Да он вообще не в состоянии ничего заподозрить! Можно будет хоть прямо его попросить показать деньги, он и то не подумает, что это просьба с каким-то подвохом.

Нужно было, правда, раздобыть пистолет, но это вообще не проблема при наличии денег. А заработки в «Короне» позволяли сделать такую покупку. Перфильев, правда, хотел обойтись без пистолета, все предлагал ножом воспользоваться или чем тяжелым, Перфильев — он жлоб еще тот, за копейку удавится. Но тут уж Андрей настоял: пистолет надежнее. Как чувствовал, наверное, что он ему может еще пригодиться.

Одним словом, осталось только дождаться того дня, когда кредит будет получен. И Андрей дождался. Артем сам ему сказал заранее, говорил, что совещание будет в офисе по этому поводу, обсуждать будут, как работать по-новому. Дур-рак! По-новому! Все равно бы все по-старому было. Не умеет он, Артем, по-новому-то, не умеет! По-новому — это так, как Андрей предлагал. А Артем Андрея слушать не хочет. Трус он! Просто трус! Одни трусы и слюнтяи вокруг! И Перфильев этот такой же! Правда, тот жадный. У Артема и этого нет. Жалко, в принципе, Артема, неплохой он парень. Но нет, обратного хода нет, что решено, то решено. Сам выбрал. Так что никакой жалости. Слово-то какое — «жа-алость». Само слово противное. Андрей такого слова не знает и знать не хочет. Вычеркнуть его нужно совсем, вы-черк-нуть.

Эх, Артем, Артем! Вот был ты весь такой хороший, весь такой положительный — а что толку? Что толку-то теперь в этом будет, если все станут считать, что ты гад, подлец, сволочь, который друга своего Драгомилова кинул, бабки прикарманил, фирму бросил и свалил? Здорово, а? Здорово над тобой судьба посмеется! Все осторожничал, хотел чистеньким быть? Не вышло!

Перфильев заехал за Андреем, как и было условлено, около восьми вечера. Было уже достаточно темно, а пока они провозятся с Артемом, вообще ночь наступит. Так что все шансы у них на успех. Главное, побыстрее все это сделать, побыстрее. Черт, руки опять дрожать начали… Все врачи! Ладно, ладно, нужно просто успокоиться, успокоиться нужно и расслабиться на время. Вот принять грамм сто — и порядок. Но нет, нельзя. Пока нельзя. Вот будет все закончено, тогда можно. Тогда и больше можно. Тогда все будет можно. Да не дрожите же вы, с ума же можно сойти!

Сердце колотилось так, что Андрею казалось: сейчас гаишники услышат этот стук и остановят машину. Ну и что? Ну и остановят, их право. И что? У них же на лицах не написано, что они едут Артема Березникова убивать. Никто же не знает, что они… О, черт, руки эти ходуном уже просто ходят! Нет, успокоиться нужно, необходимо просто. Только вот как? Перфильев этот сидит рядом с тупым лицом своим. Взгляд у него, как у дебила, Андрей давно это заметил. Да ладно, черт с ним, с этим Перфильевым, скоро Андрей с ним распрощается навсегда, и все дела! Сегодня бы только пережить, скорее бы все прошло. Ага, вот, кажется, подъехали уже…

Артем, как и ожидалось, встретил их благодушно. Прямо светился своим этим благообразием, прямо-таки упивался. Бла-го-по-луч-ный! Вот это его всегдашнее благополучие и бесило Андрея. Потому что рядом с ним Андрей казался… Хуже, что ли. Или ниже. Ниже? Ну уж нет! Это вы бросьте!

Артем пригласил пройти, немного удивился, правда, визиту Перфильева, но тем не менее обрадовался. Выпить даже предложил.

— За кредит, что ли? — подмигнул ему Андрей в прихожей. Он и сам готов был принять предложение приятеля пройти, выпить чего-нибудь покрепче, расслабиться… Но в спину своим тупым, мрачным взглядом смотрел Перфильев, смотрел, словно подталкивал, и Андрей понимал, что времени у него нет. Что нужно действовать.

Он и сам не понял, как это получилось. Потом даже и вспомнить не мог этот момент: как он выхватил пистолет, как направил его прямо в грудь Артему, как удивленно расширились глаза последнего. Как нажал на курок…

Он не услышал выстрела. Нет, это понятно — не зря глушитель привинчивал — даже щелчка не услышал. И как упало тело на пол, не услышал. Увидел только сердитое лицо Перфильева, который трогал его за плечо и указывал на пол, где лежало тело Березникова.

Потом они подняли его, подхватили под мышки и потащили вниз. Перфильев заранее выкрутил пробки в подъезде, так что было темно. И в этой темноте создавалось ощущение, что двое приятелей тащат третьего, который сегодня просто здорово перебрал и не может самостоятельно передвигать ноги.

В машине Андрей наконец позволил себе расслабиться и выпить. Правда, Перфильев после пятидесяти граммов грубо выдернул у него бутылку, сказав, что дело еще не закончено. Ну да, предстояло еще избавиться от трупа. Ради этого, собственно, они и двинули в этот глухой район. Здесь не то что труп — лошадь с упряжкой пропадет, и не найдешь.

И странное дело: теперь Андрей уже не боялся. Хотя понимал, что если сейчас остановят гаишники и проверят машину, то неприятности им светят крупные. В кармане пистолет, в машине труп… Но им повезло, и никто их не остановил. Так же благополучно избавились и от трупа. Теперь было самое время делить деньги. Только сначала выпить еще немного, еще совсем чуть-чуть. И отъехать отсюда, от этого места подальше.

Они и отъехали подальше, и от улик избавились, и вот уже остановились, чтобы деньги делить, и тут… Черт ее знает, откуда она появилась, эта стерва лохматая! Вот уж кого Андрей совершенно не ожидал увидеть, так это ее. И главное, глаза у нее были совсем другие, не такие, как в конторе! И пистолет в руках, и настроена она очень решительно. И смотрит очень нехорошо. И ведь непонятно, откуда взялась! Вернее, тогда ему было непонятно.

— Ну что, мальчики? — и смотрит насмешливо. — Покатались? Деньги давайте и можете дальше кататься.

И пистолет прямо в лицо. А Перфильев, мямля этот, трус, тряпка, пакет ей протягивает! Андрей, признаться, и сам… Нет, не испугался. Не ис-пу-гал-ся! Оторопел просто, растерялся от неожиданности. Да кто мог знать, что эта швабра до такого додумается, кто? И главное, пистолет уже выбросил…