«Панчатантра»: индийская стратегия успеха. «Хитопадеша»: парадоксы взаимности (сборник) - Мария Николаева

Был у одного горожанина осел, исхудавший от недостатка сочной травы на улицах города, и он решил отправить его пастись в луга, покрыв тигровой шкурой для защиты. «Крестьяне примут осла за тигра и не осмелятся прогнать его с луга», – справедливо рассудил он. Некоторое время его надежды оправдывались, так что осел совсем поправился и воспрял духом. Сторож поля лежал в засаде с оружием наизготовку, однако не решался вступить в неравный поединок с тигром. Но вот однажды издали донесся рев ослицы, и воспылавший страстью осел призывно взревел в ответ. Тогда сторож догадался, что под тигриной шкурой скрывается осел, выскочил из засады и метко выпустил стрелу из лука.

Допустим, вы далеко не такой «осел» и более-менее неплохо научились управлять подчиненными, хотя в действительности не соответствуете занимаемой должности. Тогда вам будет очень нелегко сохранять баланс в отношениях между спонтанным стремлением завязывать естественные связи с людьми сходного склада мышления и необходимостью постоянно находиться в окружении тех, с кем вы просто не умеете правильно себя вести. Волевая перестановка в привычной расстановке сил по принципу «свои – чужие» отнимает слишком много энергии. Такой выбор редко оправдан, ибо вероятнее всего вы истощите свои силы в притворстве раньше, нежели успеете что-то реально в себе переделать. К тому же кроме доверчивых «чужих», которые по наивности охотно приняли вас за своего, остаются настоящие «свои», способные распознать вас без особых затруднений даже много лет спустя. И если вы добились взаимности с «чужими» за счет «своих», не сомневайтесь: вам этого не простят ни те, ни другие. Тот, кто оставляет своих близких и предпочитает сообщество посторонних людей, очень скоро пострадает от своего непостоянства. Так, перекрашенный в «небесный» цвет шакал был провозглашен царем, добился признания подданных, но потерял доверие и достигнутое влияние по собственной глупости – только лишь оттого, что стал подпевать шакалам, которые принялись «призывать» его дружным воем.

В уединенной пещере возле города жил шакал, и однажды он настолько проголодался, что его потянуло на дым людских очагов. Глубокой ночью он забежал во двор красильщика и угодил в бадью с индиго, откуда никак не мог выбраться. Тогда он решил дождаться утра и притворился мертвым, чтобы хозяин выбросил его на улицу. Обнаружив вскоре, что ему удалось приобрести великолепный небесный цвет шерсти, шакал почувствовал желание возвыситься над окружающими силой своего воздействия. Возвратившись в лес, он без труда завоевал преданность всех зверей и провозгласил себя их царем, посланным править ими самой богиней леса Бхагавати, снабдившей его целебными травами для помощи страждущим. В окружении свиты тигров, шакал явно стыдился присутствия сородичей и отдалял их от себя. Наконец, старый шакал решил проучить самозванца: он созвал всех шакалов, которые окружили «царя» и дружно залаяли. Заслышал лай шакалов, тот не удержался и принялся им подпевать, будучи не в силах скрыть свою низменную природу. Тигры распознали его подлинную сущность и, разъяренные от оскорбления, растерзали несчастного в клочья.

Обратимся к более прозаическим бытовым ситуациям. Пусть вы не претендуете на царство, да и начальника из вас не получится, но почти во всяком индийском доме есть прислуга. Если культура принятия обслуживания для вас пока неактуальна, вы вполне можете воспринимать «слугу» метафорически, ведь почти неизбежно кто-то из ваших близких добровольно выполняет для вас подобные функции. В целом, российская культура обращения с личной прислугой, утраченная за годы насильственного равенства, только-только начала восстанавливаться. Для примера, сотрудница некой крупной испанской кинокомпании рассказывала мне, как у нее в доме гостил «русский йог». Как-то раз он позволил себе возмутиться, что «какая-то кухарка» смеет высказывать мнение, и хозяйка сразу же остановила его словами: «Позвольте! Во-первых, никакая не кухарка, а человек, который готовит вам пищу с любовью. А во-вторых, вы же сами начали с ней беседовать о высоких материях». Надо отметить, что чувство меры в общении с прислугой весьма развито в домах культурных образованных индийцев именно благодаря знакомству с нити-шастрой. Да и прирожденные шудры (работники) производят впечатление «воспитанных» людей, не делающих лишних движений, выполняя свои обязанности незаметно, но безупречно. Парадоксы взаимности, вскрывающиеся при извращенном общении господ со слугами, состоят в хитроумном сплетении помыкания с привыканием, которое достигает кульминации в третировании недопустимой близостью.

В одном городе жил купец, жена которого пала так низко, что вступила в порочную связь со слугой. Однажды она до того забылась, что поцеловала слугу прямо в присутствии мужа. Спохватившись, она обернулась к мужу и возмущенно произнесла: «Дорогой! Слуга наш так растолстел оттого, что поедает камфору, которую таскает из буфета! Я поняла это только сейчас, принюхавшись к его рту…» Здесь возмутился уже слуга и в свою очередь заметил: «Господин! Кто будет служить в доме, где хозяйка поминутно обнюхивает всем слугам рты? Уж лучше я поищу себе другое место!» С этими словами слуга направился к выходу, но купец, не желая терять расторопного посыльного, уговорил его остаться, а жене велел не вмешиваться не в свое дело.

Правила общения справедливого господина и верного слуги, как и прочие кодексы поведения, изложены в нити-шастре «от противного». В «Хитопадеше» встречается множество назиданий, как не следует вести себя слугам, а иначе «вот что выйдет…» Передозировка влияния, как ни парадоксально, чаще встречается со стороны слуги, нежели со стороны господина. В самом деле, у последнего много забот поважнее и немало сложных взаимоотношений с людьми, которые поглощают его внимание без остатка. При подобном положении дел разве только безучастное механическое третирование слуги в качестве самодвижущейся «машины для натирки полов» может быть воспринято как чрезмерное подавление личности. Для слуги, наоборот, чаще всего белый свет сходится клином на господине, который представляется ему источником всех благ и напастей. Вот почему слуга склонен добиваться влияния на господина, и поскольку господин воистину есть «раб раба», ему это в какой-то мере удается. Однако сам слуга в роли «господина господина» выступает не столь мастерски, как ему представляется. Ведь если бы он по-настоящему умел управлять людьми, то очень быстро завоевал бы лучшее положение в обществе.

В конечном счете получается, что избыточного давления нам следует ожидать не только «сверху», но и «снизу», равно как и в свою очередь сдерживаться в обоих направлениях воздействия. И здесь возникает следующая проблема – правильное определение «долга». Как утверждается в нити-шастре, лишь чувство личного долга отличает человека от животного, озабоченного исключительно сном, едой, сексом. Но здесь подразумевается не просто смутное чувство долга, а ясно и отчетливо осознанный круг обязанностей. Необходимость действовать установленным путем должна быть принята самим исполнителем, а также признана окружающими. Ведь, когда нет полной договоренности, кто именно и что должен делать, тогда во взаимоотношениях нарастают и вскрываются противоречия. И в скором времени мы начинаем понимать: не так страшно что-то недоделать, как перестараться…

Исполнение чужого долга

Лучше плохо свершать свою дхарму,Чем в чужой преуспеть, о Арджуна!

Искусство адекватности, столь необходимое при нахождении в любом обществе, предполагает мгновенное схватывание истинного положения дел, позволяющее действовать по ситуации, а не по готовым шаблонам. Прежде всего, приходится быстро определять в целом, за что следует браться, а от каких действий лучше воздержаться. Наставления нити-шастры изобилуют примерами неадекватности. В каком-то смысле можно считать, что все парадоксы взаимности сводятся к личной неадекватности, причем нередко намеренной, ибо «юродивому многое позволено». Адекватность подобна виртуозности, иными словами, это не наука, а искусство: нельзя научить вести себя адекватно, но можно развивать точность реагирования. Вообще, «долг» в индийской культуре – понятие всеобъемлющее. Когда речь идет о дхарме, то есть долге домохозяина или воина, дело не сводится к выполнению определенного круга обязанностей. Суть дхармы – в усвоенной манере поведения, которая позволяет правильно себя вести, действовать достойно своему положению, и это касается всякого малейшего телодвижения. Человек же склонен «забываться» и начинать заниматься тем, что вовсе не должно попадать в поле его внимания. Всякий, страдающий паталогической озабоченностью, будет повержен, подобно обезьяне, которая по недоумию приложила все усилия вытащить забитый клин только ради того, чтобы посмотреть – что будет? А будет вот что…