Вайолет, созданная из шипов - Джина Чэнь

что бы ухватиться, но лишь сильнее цепляюсь за его рубашку. Его пальцы касаются моего подбородка, раскрывая губы, и он крепко целует меня. Он делает это слишком сильно. Я чуть не прикусываю ему язык. Мы не подходим друг другу, если не сражаемся. Но наши тела, будучи так близко друг к другу, идеально совпадают, как две части одного целого.

Я хочу запрокинуть его голову и слизать остатки золотой пыли с его подбородка. Хочу, чтобы он получил от этого удовольствие.

Я хочу куда большего, чем все, что когда-либо себе представляла.

Наш следующий поцелуй – укусы. Кровь и пепел смешиваются на моем языке. За закрытыми глазами расцветают розы.

Загораются два голубых огня, и звучат голоса: «Или сама сгоришь ты дотла».

Я отстраняюсь, убирая свои руки от Сайруса. Оказывается, они были переплетены.

Он заметил. Вновь берет меня за руку, но видение ушло. А вот узел из наших судеб остался, но развязать его в своем нынешнем состоянии я не смогу.

– Что ты увидела?

Голова болит в том месте, где я ударилась о дверь. Он не мог знать. Что, он думает, я увидела?

Но в его глазах горит отчаяние другого рода, он совсем по-другому приподнимает мое лицо за подбородок, нежно.

– Скажи мне, Вайолет.

– Ничего.

– Лгунья. – Его губы касаются моих. – Должен ли я тебя уговаривать?

Я уклоняюсь от него, и ясность постепенно возвращается ко мне с реваншем.

– Ты себя переоцениваешь.

Мы никогда не стеснялись блефовать. Он заливается смехом и все равно снова целует меня, глубоко и сладко, как будто это самая естественная вещь, которую он только делал.

– А ты слишком много говоришь, но что тебе известно? Только то, что видишь.

Его руки проникают под мою мантию, ласкают все тело и добираются до изгиба моей ноги, играя с краем сорочки. Я вздрагиваю от холода и от прикосновения его пальцев, что впились в мою плоть.

– Сайрус, – вздыхаю я.

И отталкиваю его.

Он валится на пол, царапая локти, а на его губах алеют капли крови. Я чувствую дрожь во всем теле, словно обнажена, и поэтому поспешно кутаюсь в мантию. Кожа под ней горит.

Сайрус остается там, где упал, его грудь вздымается от прерывистого дыхания. Голова запрокинута.

– Что ж, наверное, это не ты.

– Что?

Я ненавижу то, как тихо и неровно звучит мой голос. Мне кажется, что я и шагу ступить не смогу, не потеряв при этом сознания.

– Что я вообще делаю? – шепчет он, заливаясь неожиданным приступом жалкого смеха. Мерцающий свет свечи отбрасывает золотые блики на его лицо. Он смотрит на меня, открыв рот, словно собирается что-то сказать, но так и не решается. Мечущиеся чувства все никак не могут угомониться, перерастая в боль в тех местах, где он меня касался. Что мы делаем?

– Сайрус…

– Тебе стоит покинуть Эвинию, – тихо произносит он, и я чуть не теряю сознание.

– Что?

– Придумай какую-нибудь историю о том, что Судьбы ведут тебя куда-то в другое место. – Он сглатывает, и его взгляд становится тяжелым. – Уезжай в Юэ, Балику, да хоть в Фейский лес, мне плевать. Куда угодно, но не оставайся здесь.

Как только он поднимается на ноги, я пытаюсь толкнуть его обратно, но он отпихивает меня и кривит губы.

Еще мгновение назад он не мог от меня оторваться. Сейчас же не переносит и мысли о том, чтобы находиться со мной в одном королевстве.

Холодный страх захватил все мое тело. Нет, он никогда не сможет с этим смириться. Теперь все встало на свои места, это отвращение, что отражается на его лице всегда, когда он меня видит. Он не ненавидит меня за то, что я лгунья. Он ненавидит тот факт, что не может контролировать ни меня, ни даже себя.

– Не усложняй. Я знаю, что ты не станешь слушать.

Складка между его бровей разгладилась, и Сайрус вновь стал тем Прекрасным Принцем, которым его знает народ: благородный дурак.

Мне следовало откусить ему язык, когда у меня была такая возможность.

– Что заставило тебя подумать, что я так легко откажусь от всего сейчас?

– Я могу сказать народу, что ты пыталась скомпрометировать меня на балу. Разлила кровь на мою истинную любовь. Им нравятся истории о завистливых ведьмах.

Он поправляет рубашку и прическу, а после проходит мимо меня к двери.

– Трус, – усмехаюсь я.

Закрыв глаза, он вдыхает сказанное мной слово.

Я следую за ним к выходу прямо в тень коридора, мое тело гудит от предательства моих собственных чувств.

Трус, трус, трус, трус.

Я могла бы поджечь башню прямо сейчас. Часть меня хочет этого, только чтобы стереть то, что здесь произошло. Чтобы мой поцелуй с Сайрусом не был худшим из всего, что я когда-либо делала.

Наши шаги отдаются эхом на лестнице.

– Ты не сможешь от этого сбежать, – говорю я, нагнав его. Сайрус замирает, и костяшки его пальцев белеют от того, как сильно он сжал ими перила. – Ты…

– Ш-ш-ш…

Здесь есть кто-то еще?

– Дай… – «Им услышать», – хотела закончить я, но принц закрыл мне рот своей дрожащей ладонью.

В его глазах ужас. Он указывает на вход в башню у самого ее основания.

Я слышу его до того, как вижу. Низкий, хриплый рык наполняет тишину, в которой слышно лишь наше дыхание.

Не кто-то, но что-то.

Не знаю, чего ожидать, когда смотрю вниз. Ни одно существо из мне знакомых не издает подобных звуков, а сейчас мое сердцебиение эхом отдается в ушах, из-за чего я вообще ничего не слышу.

Одна огромная лапа появляется из прохода, и листья с лепестками роз разносит ветер.

На фоне рассветного неба стоит неуклюжий силуэт.

Чудовище.

Оно, слишком большое, чтобы пройти все сразу, пробралось внутрь. Один завитый рог за другим. Оно не похоже на изящную маску, что была на Сайрусе на балу. Нет, это чудище, которое я видела в своем сне: сотканное словно из лоскутов меха и мха, ни капли изящности. Шаль из оборванных ветвей ежевики обвивает его торс, словно он волк, спрятавшийся в подлеске. Только я никогда не видела, чтобы волк ходил на двух ногах. Это монстр, достойный устрашающих сказок, которыми пугают детей, чтобы они не уходили далеко от дома.

Чудище поднимает голову и смотрит вверх своими горящими зелеными глазами. Его ноздри раздуваются, а клыки обнажаются. Что-то мне подсказывает, оно знает, что мы здесь. Я могу сказать это по тому, как оно дышит, по тому, как наклонило голову.

Оно целится.

– Дерьмо!

Я бегу наверх, и принц следует за мной по пятам. Все здание сотрясается, когда чудовище обрушивается на лестницу. Я спотыкаюсь и удерживаюсь на ногах только благодаря перилам. Сайрус, перепрыгивая через две ступени, обгоняет меня и помогает подняться.

Неуклюжая от страха, я направляюсь в сторону открытой двери своей спальни, несмотря на то, что знаю – жалкий кусок дерева не сможет остановить монстра. Я видела, как мелькали на лестнице его лапы с когтями, такими