Трудное счастье мое (СИ) - Шугар Мия

В фильме это выглядело мило, но я никогда не пыталась представить такую ситуацию в жизни, и теперь испытывала очень смешанные чувства. Хорошо было им, молодым свободным девушкам, а что остаётся мне? У меня семья, обязательства, счастливый брак. Наверное. Ведь счастливый же? Да точно, у нас все отлично с Пашей. Просто сложный период с переездом и обустройством на новом месте, зато какие перспективы! Дети подрастают, мы идем вперед в доходах и карьерах, все у нас хорошо. Просто великолепно! Ну и куда мне Бесстужев с его парностью? Правильно — никуда. И пора бы мне проявить характер. Нельзя даже косвенно поощрять его попытки сблизиться.

— Мам, а мы ещё поедем в гости к Саше? Мне понравилось. И на волке я не успел покататься.. — Андрей сопроводил неудобный вопрос взглядом новорожденного оленёнка, и я поняла, что союзников в этой войне у меня нет. Если мой сын решил чего-то добиться, то, будьте уверены, — своего не упустит.

Пришлось пообещать, что когда-нибудь съездим, только немного попозже. Сына ответ устроил, и он отвернулся к окну, оставив меня теряться в догадках — забудет ли он о нашей поездке "в гости" до папиного приезда или мне придется отвечать на Пашины вопросы?

На работу я вышла через день, в пятницу, а весь четверг мы с Андреем бессовестно пробездельничали — вдоволь навалялись на диване перед телеком, доели все припасы в холодильнике, вот, в принципе, и все, чем мы занимались. Ничего, иногда полезно расслабиться и побаловать себя, особенно после болезни.

В кабинет после трёхдневного отсутствия я входила с виноватой заискивающей улыбкой, за что не переставала ругать себя все утро. Уверенность — вот чего мне не хватало. Другая бы подняла флаг с надписью "ЯжМать" и гордо тыкала его под нос всем недовольным, а я вот стесняюсь, словно не по болезни отсутствовала, а на пляже загорала в рабочее время.

Вопреки опасениям, девочки мне обрадовались, а Ольга Анатольевна с неподдельным участием подробно расспросила о болезни сына и о моей, о которой непонятно как узнала, а после попеняла, что я рано вышла на работу.

— Нужно беречь себя, девочки, молодые вы, вам ещё детишек рожать.

Мы с Ирой и Светой дружно посмеялись над словами начальницы и уверили ее, что в декретных отпусках уже наотдыхались и больше туда не хотим.

Ольга Анатольевна выслушала нас со снисходительной полуулыбкой, но комментировать горячие дебаты не стала. Вместо этого раздала поручения и задания, и в кабинете воцарилась рабочая атмосфера.

Я сосредоточено корпела над сводной таблицей, перенося в нее данные о детях сотрудников комбинатовской столовой. Позже добавлю сюда же всех из хозяйственного сектора — уборщиц, дворников, садовников. До нового года ещё пол года, а заказ на сладкие подарки уже формируется. О как! Сразу видно — серьезная организация.

Мягко стучала клавиатура под пальцами, глаза наметано выделяли нужные колонки с показателями, работа уверенно продвигалась. После пусть недолгого, но больничного, я чувствовала радость от своей нужности, причастности к большему, чем к домашнему хозяйству. Это же так здорово — работать и приносить своим трудом пользу предприятию. Учиться новому, общаться с людьми. Зарабатывать деньги, в конце концов.

— Как дела, девочки? Успеваете? Сегодня совещание у генерального, помните? Свет, мне нужна сводка. Лена, от тебя хотя бы примерные цифры по хозяйственникам.

При упоминании совещания у "Самого" в меня словно кипятком плеснули. Сердце забилось быстрее, дыхание перехватило, и, когда я смогла сделать вдох, вместе с ним в меня словно вошла, нет даже ворвалась фонтаном радость. Дикая, дурная, ничем необъяснимая радость. Она прошла упругой волной, взбудоражила каждую клетку тела, и так же неожиданно схлынула, но оставила после себя нетерпеливое предвкушение.

Очень знакомое ощущение, кстати. Такое бывает перед долгожданной поездкой в отпуск, или нет, вот ещё точнее — перед летними каникулами. Когда сидишь в душноватом классе, и все оценки уже выставлены, и никаких забот. Ну кроме новых кроссовок, конечно, которые мама обещала купить, да все никак не выберет время съездить в магазин. И ты сидишь и слушаешь учителя, а за окном молодое июньское лето, а впереди целых три месяца свободы, солнца и прогулок с друзьями. Остаётся только дождаться, пока учитель договорит и отпустит, и все! Пока школа, привет каникулы!

Вот это-то чувство сейчас и тревожило меня, заставляло звенеть сладким предчувствием. Только я уже давно не школьница и даже не студентка. Ну какое предчувствие? О чем я вообще? К чему это все? Смешно.

Но карманное зеркало подтвердило внутреннее ощущение. Вот оно, предчувствие. Блестит в глазах, алеет на щеках и губах, срывается томным дыханием. Капец какой-то! Пятнадцатилетняя влюбленная девчонка, а не взрослая мать семейства.

У Ольги Анатольевны зазвонил телефон.

— Да, Артем Викторович, слушаю. Отчёт по санаториям? Да, готов, на совещании представлю. Срочно нужен? Хорошо… Да, я поняла. Сейчас пришлю кого-нибудь из девочек.

Ира и Света синхронно вскинули головы и посмотрели на начальницу, я же, наоборот, спряталась за монитором. Совершенно по-детски получилось, тем более, моя уловка ни к чему не привела, а Ольга Анатольевна без труда меня нашла, и подняла из-за стола словами:

— Леночка, сбегайте, пожалуйста, к Бесстужеву, отнесите отчёт.

Глава 11

"Леночка… Сбегайте.."

Прям, как с девчонкой неразумной обращается. Хотя, Ольга Анатольевна постоянно нас так называет, объясняет разницей в возрасте. Мы для нее все вроде дочерей.

Нет, правда — для нее Светочка и Ирочка занимают точно такое же положение, как и я. Ну и чего разворчалась тогда? Молча хватай папку с отчетом в зубы и топай к генеральному. Безо всяких там возмущений и излишних размышлений. Тем более, сама несколько минут назад радовалась и "предчувствовала", наплевав, между прочим, на свои же попытки выстроить дистанцию и твердо заявить Бесстужеву, что я "не такая".

Ладно, ему как раз и можно это торжественно объявить, но как быть с собой? Со своей дурной головой и бессовестным сердцем, так яро демонстрирующим радость при звуке имени ненужного нам мужчины. Не-нуж-но-го! Ты поняла, голова бестолковая? Нет нам никакого дела до этого… этого… Тьфу, блин! Не голова, а гудящий улей. И ладно бы, что толковое в той голове обитало, так нет же, муть одна, обрывки мыслей и полный хаос из эмоций.

Эти эмоции кипели и бурлили, заставляли расползаться губы в улыбке, подрагивать руки, а всю меня целиком, — вибрировать от внутреннего напряжения. Ещё чуть-чуть и поскачу по лестнице беззаботной козочкой. Ужас! Просто ужас! Я Маринку пытаюсь приучить вести себя "прилично", а сама? Господи, как хорошо, что люди не научились читать чужие мысли. Иначе… Иначе и не знаю, что бы я делала.

В большой, на два кабинета, приемной, меня встретили обе секретарши — Маша и Лиза, если не ошибаюсь. С памятью у меня иногда натуральная беда, особенно, когда вижу перед собой клонированных по современным стандартам красоты девиц.

Эти "лица фирмы" одним своим видом могли вогнать в комплексы любую фотомодель, но мне сейчас было не до них, хотя взгляд привычно прошёлся по тоненьким запястьям и немыслимой хрупкости щиколоткам красоток. Кто бы сомневался, — и эти стройнее меня. Судя по всему, я единственный работник управления, чей вес превышает шестьдесят кило. Хорошо так превышает, с запасом.

Ведьмы! Все настроение испортили. А ведь Артёмка каждый день на них смотрит, общается. Они ему кофе делают, бумаги на подпись носят, наклоняются низко-низко.

Блин… Ну и несёт меня. Это что сейчас были за мысли? Ревную что-ли?

— Артем Викторович ждёт, — тонко прозвенела голоском одна из див, острым подбородком указала на дверь темного дерева и, потеряв ко мне интерес, опять защелкала мышкой и загудела принтером.

Артем Батькович и правда ждал, даже, кажется, караулил под дверью. Стоило мне войти в кабинет, как он захлопнул сухо лязгнувшую магнитным замком створку, сгреб меня в объятия и похоронил в них, отрезав весь остальной мир и перекрыв кислород.