Глубокоуважаемый микроб - Кир Булычев

– Так и отравить кого-нибудь можно, – сказал Острадам.

– Не без этого, – призналась бабуся.

– Но кто же это дозволяет?

– Король наш. По специальности он спелеолог и третий год живет в пещере без связи с внешним миром.

– Как же ваше государство существует? – изумился Удалов.

– А нам все равно, – ответила бабуся.

– Всем все равно?

– Абсолютно всем.

– Ну, если всем, – согласился мудрый карлик Острадам, – тогда без разницы.

Тут в кустах зашуршало. Похоже, приближалась неутомимая Тулия.

Удалов с Острадамом еле успели нырнуть в машину… Через несколько мучительных минут перелета они вылезли на планете, которая вначале внушила им надежды.

В оранжевых закатных облаках, собравшихся над холмами у горизонта, пролетело космическое тело. За ним тянулся дымный след. Карлик, уже отчаявшийся выбраться из этого лабиринта чужих миров, схватил Удалова за рукав:

– Корнелий, мы спасены!

– Хорошо бы, – сказал Удалов. – Пора возвращаться. Опасаюсь, что слухи о моем исчезновении достигнут Ксении, а в стрессе она ужасна.

– Тогда поспешим, пока не выскочили эти дьяволы. Никак они след не потеряют.

– Что поделаешь, микробы, примитивные существа. Пока нас не прикончат, не успокоятся.

– С ними не договоришься, – согласился карлик. – Не найдешь разумного компромисса. Погляди, что там за рощей?

За рощей располагалось первобытное поселение, обнесенное высоким тыном. На углах ограды возвышались деревянные башни.

– Неужели и здесь графы и бароны промышленности ведут войну? – произнес Удалов. – Хотя надеюсь, что нет здесь еще никакой промышленности. И воздух чистый. Но тогда и кораблю взяться неоткуда.

– Корнелий, перестань сомневаться! – осерчал Острадам. – Разве ты собственными глазами не видел, как по небу пролетело что-то современное?

Они выбрались на пыльную проселочную дорогу с глубокими колеями, оставленными телегами или колесницами. Солнце припекало. Удалову докучали слепни и мухи, которые то и дело садились на его обнаженные плечи и безжалостно жалили его.

Корнелий отломил хворостину и принялся стегать себя по плечам и груди. От ударов оставались красные полосы. Конечно, было больно, но лучше, чем когда тебя жалят. Удалов стегал себя столь усердно, что местный поселянин, который увидел Удалова, воскликнул:

– Святой человек! Плоть истязает!

И с этой вестью, не замеченный усталыми беглецами, поселянин бросился короткой дорогой к замку, чтобы сообщить о достойном страннике.

А беглецы не дошли до замка. В километре от него карлик вдруг остановился и сказал:

– Кажется, это то, что мы ищем.

Удалов перестал себя стегать и осмотрелся. Никаких следов космического корабля или хотя бы космодрома.

– Ты что имеешь в виду? – спросил он.

Острадам, который сохранил куда больше сил, чем его спутник, резво сбежал с дороги и, пробравшись сквозь бурьян, выскочил на голое поле.

– Сюда, Удалов! – крикнул он. – Мы и вправду спасены!

Удалов с трудом перебрался через канаву, угодил в крапиву и, чуть не плача, подошел к карлику.

– Ты посмотри, где стоишь! – торжествовал Острадам. – Ты погляди под ноги.

Удалов посмотрел под ноги и ничего не увидел. Земля как земля, твердая, голая…

– Она же прокалена! – Карлик топнул ногой, и раздался гулкий звук, словно он стучал по обожженному горшку. – Сюда садятся космические корабли! Никакого другого объяснения я не нахожу и искать не намерен.

– Так где же корабли?

– Не понимаешь? Это отсталый мир, связь с которым поддерживают только экспедиции. Они прилетают обменивать промышленные товары на местное сырье. Обычная система в Галактике. Никакого вмешательства во внутренние дела развивающихся планет, но ограниченное экономическое сотрудничество.

Площадка была невелика, круг диаметром метров в сто. Значит, сюда прилетали не очень большие корабли. Ну что ж.

У Острадама есть опыт космических путешествий. Ему лучше знать, куда садятся космические корабли.

– Я посижу, подожду, – сказал Удалов. – Устал очень.

– И не мечтай! – ответил предсказатель. – Ты что, забыл, что за нами гонятся микробы? Затаимся в кустах.

– Затаимся, – покорно согласился Удалов. – Хорошо бы корабль поскорее прилетел. А то ведь и от голода можно помереть.

Послышался стук копыт.

По дороге от замка к путникам неслась кавалькада. Деваться было некуда, прятаться поздно.

Всадники, одетые в плащи и куртки из звериных шкур, вооруженные короткими мечами и копьями с бронзовыми наконечниками, неслись на Удалова так стремительно и грозно, что Корнелий зажмурился, размышляя о том, как обидно погибнуть от руки дикаря после всех приключений и чудесных избавлений.

Но стук копыт прервался у края площадки, и послышался густой бас:

– Какой из них святой человек?

– Вот этот!

Удалов раскрыл глаза и увидел, что оборванный поселянин указывает на него солидному, облаченному в львиную шкуру мужчине с зеленой бритой головой и длинными, спадающими на грудь фиолетовыми усами. В руке у мужчины была тяжелая палица.

– Ты свою плоть изнурял? – спросил мужчина Удалова.

– Она у меня изнурена до крайности, – признался Удалов. – Скоро кончится.

Гигант с усами подъехал поближе и разглядел шрамы, царапины и крапивные ожоги на обнаженном теле Удалова.

– Смотри, как ты себя, – произнес он с уважением. – А чего пожаловали?

– Ищем спасения, – сказал Удалов.

– Правильно, – ответил усач. – Мы все на этой земле гости. Мы все должны искать спасения. Мне наш жрец об этом говорил.

– Это очень разумно, – вежливо согласился Острадам.

– Слишком абстрактно, – возразил усач. – Лучше бы конкретными делами помогал своему племени. А то не мог хорошей погоды к страде обеспечить. Пришлось его убить.

– Но ведь это не в его силах, – сказал Удалов. – Даже на очень передовых планетах предсказания погоды еще недостаточно надежны.

– Мне плевать, что творится на так называемых передовых планетах. Но, как вождь племени, я несу ответственность за наше земледелие. И если я не найду виновного в плохом урожае, виноватым буду я. Что же, прикажете меня, что ли, убивать?

Возмущенные возгласы диких наездников, которые сопровождали вождя, были ответом на эти слова. Ясно было, что наездники не дадут вождя в обиду и не позволят его убивать.

– Так что я теперь без жреца, – сказал усач. – Вдруг мне сообщают: идет по дороге святой человек, стегает себя прутом. Ну, думаю, если он без зрителей это делает, значит, настоящий жрец. Придется тебе перейти ко мне на службу.

– Нет, спасибо, – ответил Удалов. – Я строитель, а не агроном. Вот, может, мой товарищ согласится? Только, говорят, ему завтра-послезавтра умирать. Сам себе предсказал.