Венецианский купец - 5. Всплеск в тишине - Дмитрий Викторович Распопов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Заморин слушал внимательно, где-то удивлённо расширял глаза, и даже подозвал к себе одного из визирей, который что-то ему нашёптывал, вовремя моего рассказа. Он тоже казался крайне удивлённым на вид.
— Мой советник, поражён твоими знаниями, — подтвердил правитель мои наблюдения, — всё, о чём ты сейчас нам поведал, крайне интересно и необычно. Большую часть слов мы не поняли и вовсе, хотя то, как ты легко и привычно это говоришь, высказывает в тебе человека очень учёного и мудрого!
— В детстве, у меня был учитель, один знаменитый врач-китаец, — я низко поклонился, благодаря за его похвалу, — он многое мне поведал, ну и конечно, за столько путешествий, я тоже кое-чему научился. Не всё же мне мечом махать.
— Да, китайцы, настоящие кудесники всего того, что касается медицины и трав, — на их лице проступило понимание, откуда появились мои знания, это им было понятно. В этой части мира можно было в любой непонятной ситуации говорить, что узнал у китайцев и это легко проходило проверку, поскольку империя Сун и правда намного опередила своё время в развитии.
Он покивал головой и с сожалением сказал.
— Мне крайне жаль, что ты так быстро нас покидаешь, я считаю, что мы могли бы ещё о многом поговорить, поскольку ты раскрылся для меня с новой, необычной стороны. Не только как храбрый и отважный мореплаватель, что в общем-то привычно видеть среди купцов, которые прибывают к нам, но и своим необычным взглядом на мир.
Я снова низко поклонился, удивляясь, почему меня хвалят сегодня второй раз за вечер.
— К сожалению, я два года не был дома и если бог даст, обратный путь не станет очередным испытанием корабля и наших возможностей.
— Кстати о вере, — он погладил подбородок, — последнее время меня сильно беспокоит растущее количество христиан на моих землях. Как мне сказали, именно ты послужил катализатором того, чтобы эта вера пришла в страну.
— Это так великий Заморин, — я не собирался это скрывать, поскольку информация легко проверялась, — поскольку я могу говорить, в том числе, и от имени католической церкви.
Достав из-за пазухи перстень, я показал его ему.
— Я личный представитель Папы, на землях вне Европы.
Он повернулся и по его знаку из-за ширмы, отгораживающей нас от остального зала, появился араб, который едва глянув на перстень, тут же во-первых, с уважением посмотрел на меня, и во-вторых, подойдя к Заморину, тихо ему что-то прошептал.
И это что-то ему точно не понравилось. Правитель нахмурился, помрачнел и на меня стал посматривать с долей опасения.
— Досточтимый господин Ягро сказал, что это не просто перстень представителя Папы, — наконец нарушил он молчание, — это знак legatus a latere, человека — который может говорить от его имени в определённых случаях. Ты обладаешь этими полномочиями?
Я задумался, ответ должен был быть предельно честным, и корректным, поскольку я ступал на зыбкую почву дипломатии, на которой определённо не был силён.
— Мне нужно знать вопрос, который вы хотели бы обсудить со Святым престолом, великий правитель, — я склонил голову, — чтобы понять, входит он в мои компетенции или нет. Мой набор полномочий и правда касается лишь той части мира, где нет других представителей Рима.
Он раздражённо махнул рукой и около него не осталось никого, кроме личной охраны и двух советников, остальные же нас покинули.
— Я хотел бы, чтобы христианская церковь прислала в мою страну своих представителей, — нехотя сказал он, — поскольку поклонников вашего бога становится столько, что мне непонятно с кем ввести дела, чтобы урегулировать их растущую численность. Пытки и казни стали мало помогать, поэтому я решил договориться.
Сказать, что мои глаза едва не выпали, ничего не сказать. Это было предложение на запредельном уровне ответственности и доверия, именно поэтому он видимо и убрал всех лишних от нашего стола.
— Я уверен, если вы передадите мне документ, где изложите свой взгляд на эти отношения, то даю слово, он не только попадёт в руки Папы, но и будет им внимательно изучен и понят, — осторожно ответил я, — остальное, может решить только он.
— Это уже многое! — облегчённо покивал головой Заморин, — мы были бы благодарны, если бы ты взял на себя труд осуществить посредническую миссию между нами.
— Конечно, дня вам хватит оформить необходимый документ? — поинтересовался я.
— Он уже готов, — уголок губ Заморина дрогнул, — точнее два экземпляра, какой выбрать, решишь ты сам.
Я рассмеялся, понимая, что это он меня немного уколол, так же как и я его прошлый раз на приёме. Подняв руки, я с улыбкой сказал.
— Хорошо сдаюсь, ваша мудрость великий Заморин, лишила меня возможности сопротивляться. Вы примите от меня в дар тот сундук, что был первым из показанных вам?
Заморин нахмурился и чётко произнёс, не приняв шутки.
— В обмен на что? Я Витале уже достаточно долго нахожусь на троне и чётко понимаю, когда подарки дарятся просто так, а когда мне придётся за них платить определённую цену.
«Ну я в принципе и раньше знал, что дипломат из меня так себе, — тяжело вздохнул я про себя, понимая, что меня опять раскусили».
Поэтому убрав улыбку с лица, я также серьёзно ответил.
— Пока идёт ваша переписка со Святым престолом, я прошу прекратить преследовать христиан, поскольку информация об этом, также станет доступна Папе.
Он нахмурился,
— Ты мне угрожаешь?
Я развёл руками.
— Кто я, чтобы грозить могущественному правителю Каликута? Просто довожу до вас информацию, что церковь славится на только любовью к ближнему, но ещё и Крестовыми походами против неверных, можете спросить об этом у арабов. Конечно пока морской путь сюда мало кому известен, но, думаю если Папа подумает, что в этой точке мира уж чересчур жестоко обходятся с людьми только основываясь на том, что они приняли в душу другого бога, я затрудняюсь сказать, какое решение он может принять.
Заморин нахмурился, ему
