Мученик Саббат - Дэн Абнетт

— Ты выглядишь так, как я себя чувствую,— попытался он пошутить, но Майло был так обременен эмоциями, что даже не мог ответить.

Корбек сел рядом с ним.

— Что случилось?

— Там была девушка,— сказал он. Он говорил очень тихо, и Корбеку пришлось податься вперед, чтобы расслышать его сквозь звуки бомбардировки над ними.

— Девушка?

— Да... — Майло посмотрел на скрюченное тело под мешком. Корбек понял все остальное.

— Это всегда тяжело. Она тебе понравилась, не так ли? Ты просто должен...

— Вы не понимаете, сэр. Она была... я не знаю. Что-то в ней было. Что-то удивительное.

— Хорошо, ты...

— Я думаю, что она была Святой.

Корбек замер. — Что?

— Я знаю, что Святая была с нами. Я мог это почувствовать. Как на Хагии, ну вы поняли? — Корбек кивнул. Он знал это чувство. На Хагии это проникло в его душу и никогда, по-настоящему, не оставляло.

— Я знаю, что она была с нами, по-настоящему с нами. Не только на этой планете, как нам говорили, но прямо там, на улице, в центре всего.

— Она присматривает за нами,— прошептал Корбек.

— Она была там. Я видел эту девушку, и я просто знаю.

— И?

— Она умерла. Она спасла детей, и потом умерла. Этого не должно было случиться.

Это не должно было произойти вот так. Я чувствую, что не должно было. Это не должно было произойти таким образом. Что мы будем делать без нее? — Корбек не ответил. Он поднял край мешка. Девушка была очень спокойной, и очень мертвой. Всего лишь молодая девушка, еще одна жертва бесконечной войны. Он опустил край мешка назад.

— Это не должно было произойти,— повторил Майло.

— Ничего этого,— прорычал Корбек.

Снаружи протрещали выстрелы из малокалиберного оружия. Домор, Бонин и остальные, способные двигаться солдаты в подвале, похватали оружие и направились к выходу.

— Пошли,— сказал Корбек, поднимаясь и проверяя энергетическую ячейку своей винтовки. — Пошли, Майло. Отсюда все еще нужно выбраться.

Первый воин Кровавого Пакта, который зашел в разрушенное строение, был огромным животным, даже более огромным, чем погибший, оплакиваемый рядовой Брагг. Он пролез в щель в восточной стене, которую защищал, всего лишь мгновение назад, рядовой Лофф.

Еретик был облачен в тяжелую боевую одежду, выкрашенную в темный цвет, с красновато-коричневыми пятнами, в стальных пластинчатых сапогах и с железными полосами, привязанными к бедрам, плечам и животу. Его лицо, под красным шлемом, было закрыто черной металлической маской, на ней было застывшее гротескное лицо с жестоким выражением и орлиным носом. Его руки, густо покрытые шрамами от мерзкого ритуала Пакта, сжимали лазерный пистолет и страшный изогнутый крюк, напоминавший якорь.

Лофф лежал мертвым на лице в проломе, куда удар крюка отбросил его. Воин Кровавого Пакта провыл мерзкий боевой клич и пошел внутрь здания, дико стреляя. Позади него были и другие.

Гаунт встретил его лицом к лицу. Его энергетический клинок, силовой меч Иеронимо Сондара, замерцал, как лед, когда отразил два лазерных выстрела атакующего воина в чернеющую крышу. Затем он взмахнул, и убийственный крюк – вместе с несколькими пальцами – полетел в воздух в кровавой дымке. Перенеся вес тела вперед под собственным импульсом, Гаунт ткнул дуло своего болт-пистолета в гротескную маску и выстрелил. Зверюга, с уничтоженной головой, опрокинулась на спину. Гаунт начал стрелять над его оседающим телом в толпу вражеских солдат, протискивающихся в брешь.

Белтайн и Нейт подскочили к нему, стреляя в упор из своих лазганов и нанося колющие удары Танитскими боевыми ножами, закрепив их как штыки. — Серебряный клинок! Серебряный клинок! — выкрикивал Белтайн.

Это была не единственная брешь. Здание сотрясалось от звуков рукопашной схватки, штурмовики Кровавого Пакта лезли в окна, двери и дыры от попадания снарядов, заставляя первый взвод отступать дальше в руины. Это было смертоносное безумие, злорадное, пламенное сердце чистой войны. Заполненное дымом внутреннее пространство, мрачное и освещенное огнем как настоящий ад, было полно криков, взрывов, летающих выстрелов и мечущихся фигур. Их окружал хаос.

Обойма болт-пистолета Гаунта опустела. У него в поясных кармашках были запасные, но не было никакого шанса перезарядиться в этой суматохе. Он оставил эту мысль и вытащил свой Танитский боевой нож, втыкая оба клинка в ближайшего вражеского солдата. Кровь пропитала его куртку и плащ так сильно, что ткань стала тяжело шлепать по нему. Он осознал, что издавал бессловесные звуки ярости в сторону наступающего врага.

Они смердели. И принесли зловоние бойни с собой: омерзительное дыхание, застарелый пот, засохшая кровь и ядовитый аромат масла и красок, которые они наносили на свое тело.

Меч Сондара разрубил черную железную маску напополам. Кровь зашипела на энергетическом оружии. Боевое нож Гаунта вонзился в глотку. Что-то сбило с него фуражку. Солдат Кровавого Пакта врезался в него и заставил пошатнуться, но негодяй был уже мертв. Затем лазерный заряд зацепил левое плечо Гаунта и бросил его на колени. Он выбросил силовой меч вперед, сквозь бронированные бедра перед ним, и был прижат к земле весом опрокинувшегося на него тела.

Белтайн потерял свой лазган. Он подхватил крюк с земли и обеими руками воткнул его в грудь ближайшего врага, затем подался вперед и схватил Гаунта за плечи, пытаясь поставить его на ноги. Ванетт и Старк рванули ему на помощь, ведя непрерывный огонь по пехоте Кровавого Пакта вокруг них.

— Назад! Отступаем! — кричал Белтайн в лицо Гаунта. Казалось, что полковник-комиссар не узнает его. С него капала кровь. — Нам нужно отступать! — повторил Белтайн, его глотку саднило от дыма. Гаунт оттолкнул его в сторону и зарезал еще одного Пактийца, который навис над ними. Силовой меч разрезал его надвое и выбил осколки камня из колонны позади него.

Взрыв сбил всех с ног. Каменная кладка посыпалась с крыши, и задняя стена строения упала так, будто это была стопка детских кубиков. Внутрь ворвался холодный воздух, с сильным запахом фуцелина, и закрутил окружающий густой дым в жуткие вихри и кольца.