Святоша. Путь защитника (СИ) - Кас Маркус

— Тот, тот, — Глеб недовольно поморщился на княжича. — Тогда, в общем-то, все и решили, что лучше профессору не мучить себя выходами в свет. Чему он, кажется, только доволен был. И теперь он собственно, никуда из своего дома не выходит. Можно сказать, стал отшельником, что не лучшим образом повлияло на и без того непростой характер.

Мы повернули к району небоскребов, но промчались сквозь него, забирая на запад. Выбрались из города, успев до образования утренних пробок и выехали на шоссе в сторону Ладожского озера.

— Второе, — продолжал монах, раскрыв окна и впуская аромат соснового леса. — Вопросов не задавать. Вообще никаких, даже о здоровье. До зимы там просидим, выслушивая. Профессор может и не ответить, но в ином случае его рассказ затянется надолго. Тут как повезет, но лучше не рисковать.

— А чего он делать то с нами будет? — Карл ерзал на неудобной скамейке, цепляясь за ручку на потолке.

— А я почем знаю? Эксперименты ставить, препарировать, — хохотнул монах.

Шутка не зашла, мы только все синхронно нахмурились. Но Глеба это ничуть не расстроило, а только больше развеселило. Отсмеявшись, он добавил уже серьезно:

— И последнее. Никакого оружия, никаких печатей. Ясно, Семён? Это всех касается, но тебя в особенности. Разнесете дом профессора, оставлю вас там, реально на опыты отдам.

— Ну а если демоны… — заныл Герман, очнувшись от печальных вздохов.

— Уж лучше вас демоны сожрут, поверьте на слово, — пригрозил пальцем монах. — Если от вас что-то оставит профессор, добьет настоятель. Все поняли?

Мы дружно закивали. В конце концов, мы же правда не специально. А если на ком-то из действительно проклятье, то тем более что с нас спрашивать. А вот если его нет… То рано или поздно кто-нибудь проклянет.

Далматский неплохо устроился на берегу озера. В нескольких километрах от небольшого городка, высоченный забор скрывал большую территорию. За воротами, которые нам открыли дистанционно, продолжался лес.

Двухэтажный деревянный дом имел просторную террасу, уходящую причалом в воду. За ним виднелись хозяйственные постройки и какой-то загон. Живности было не видно и не слышно, и я понадеялся, что зверинец у профессора не демонический.

Вообще было очень тихо, озеро слабо плескалось о песчаный берег, из печной трубы дома валил дым, ну и повсюду царил хвойный аромат. Сосны пушистыми гигантами обступали дом, покачиваясь на ветру.

Профессор пил чай под навесом на террасе, любуясь умиротворенным видом. На безумного ученого похож он не был. Обычный мужчина, средний во всем — рост, фигура, лицо. Лет шестидесяти, но шевелюра ещё темная, без седины и проплешин. Только глаза его были какие-то выцветшие, как у глубокого старика.

Мы поздоровались и были любезно приглашены к столу. Карл тут же принялся угощаться баранками, намазывая их толстым слоем малинового варенья.

— Вкусно, — ответил здоровяк на наши осуждающие взгляды.

— О, тут рядом есть совершенно чудесный малинник, — оживился профессор. — Я вывел особо плодовитый гибрид, к тому же гораздо вкуснее и ароматнее обычной малины. Интереснейший эксперимент, скажу я вам. Это вышло случайно, я уронил…

— Иван Сергеевич, — Глеб мягко перебил ученого, собравшегося рассказать нам явно длинную историю. — Ничего они не смыслят в науках, не тратьте свое драгоценное время. Мы и без того его у вас отнимаем.

— Конечно, конечно, — профессор встрепенулся и посмотрел на часы. — У меня буквально час, пока остывает отвар. Я столько недель я трудился над одним интереснейшим экспериментом и вот…

К счастью эту лекцию прервал уже Герман. Он обжегся о горячий напиток, выронил чашку и разлил чай по столу, отвлекая Далматского. Началась суета по уборке и извинения, но я успел заметить довольную улыбку наставника.

— Итак, господа, вы ко мне с каким делом? — спросил ученый, когда стол привели в порядок.

Мы переглянулись и все посмотрели на Глеба. Тот почесал затылок, покачал головой и деликатно ответил:

— Ну как же, мы с вами, Иван Сергеевич, по телефону обсуждали. Вчера.

— Да? — изумился тот. — Вчера, вчера… Ах, верно, что-то начинаю припоминать. Вы по поводу средства для решения мужской проблемы? Неужели кого-то из столь молодых людей свалил такой недуг?

Закашлялись мы тоже дружно и усиленно замотали головой. Да не дай боги такой радости. Но, если что, буду знать, где искать. Глеб даже раскраснелся.

— Нет, уважаемый, будь у этих охламонов такой недуг, учебе время больше уделяли хотя бы. Это по поводу проклятия, есть немалая вероятность, что на ком-то из них, а то и на всех, что-то повесили.

— Аааа, — заулыбался Иван Сергеевич. — Точно, невезение.

— Мягко говоря, — угрюмо подтвердил наставник. — Редкое везение на неприятности. Обстоятельства так и пляшут, чтобы наибольший ущерб выходил.

Пришлось монаху повторить рассказ о наших злоключениях, что уже у нас вызвало смешки. Глеб пригрозил нам кулаком, чтобы не ржали. Профессор сосредоточился и задавал уточняющие вопросы. Его наши очистительные походы не развеселили, видимо чувство юмора не соседствовало с наукой. Как по мне, так и хорошо. Страшно представить, какие шутки у ученых могут быть.

— Ясно, — подытожил профессор, когда всё выслушал, и снова взглянул на часы. — Есть два варианта, как проверить. Быстрый и долгий. Предлагаю попробовать первый, а там посмотрим.

Мы, памятуя о том, что вопросы задавать нельзя, молчали. Я только подозрительно пялился на монаха, намекая ему это сделать. Но не дождался. Глеб хлопнул в ладоши и радостно согласился на быстрый вариант.

— Ну, тогда за мной, — Далматский бодро потопал к спуску в лес.

Мы шли за ним гуськом по узкой извилистой тропинке, которая привела нас к небольшому пруду. У его темных вод мы и остановились.

— Задираем рукав на левой руке и по локоть туда, — профессор кивнул на пруд.

Поверхность выглядела гладкой и спокойной, не похоже что там водились пираньи или другие дружелюбные хищники. Мы все послушались, причем и монах присоединился к нам.

Ждали мы минут двадцать, опустив руки в прохладную воду и недоуменно переглядывались. Кожу покалывало, но других неприятных ощущений не было. Профессор нетерпеливо притоптывал и постоянно сверялся с часами. Когда он наконец велел нам вынимать руки, внезапно пискнул Ростовский.

На наших руках жадно присосались и накачивались кровью здоровенные черные пиявки. Первым желанием было стряхнуть их с себя и свалить от этого ненормального.

Далматский осмотрел всех и довольно кивнул, жестом указав идти за ним. Не доходя до дома, мы свернули к одному из строений, оказавшимся очень странной лабораторией. Мужчина бережно оторвал от нас кровопийц, разложил по стеклянным ёмкостям и подписал каждую.

Пока он готовил какой-то реагент, мы разглядывали место. Тут вперемешку с колбами, склянками и герметичными контейнерами с предупредительными знаками о биологической угрозе, соседствовали пучки трав, черепа мелких животных и чугунная жаровня. Рядом же стоял современный микроскоп и какие-то устройства для смешивания и доведения до кондиции.

Мы все скучковались и толпились в стороне, боясь лишний раз пошевелиться. Помещение было заставлено и завешено так плотно, что был немалый риск что-то свернуть. А, если учесть, что мы в лаборатории, да плюс наше везение…

В общем, даже дышали мы осторожно, чтобы не чихнуть. Потому что пахло тут сильно. Химикатами и травами, ядреная смесь. Но прерывать изыскания ученого вопросами о том, можно ли подождать снаружи, никто не решался.

Профессор гремел склянками, что-то смешивал и поджигал с шумными хлопками. Затем рассматривал результат в микроскоп, мотал головой и принимался колдовать снова. Видел я и как он использует печати.

— Ай, ай, ай, нехорошо, — бормотал он и мы напрягались, но затем следовало: — Надо пополнить запасы можжевельника, совсем забыл.

Первым не выдержал ожидания Карл. Здоровяк переминался с ноги на ногу и в итоге что-то задел. Загремел шкаф с бутылками, Карл попытался его успокоить, дряхлая древесина треснула в его могучих руках и нас спешно выгнали наружу.