Терновый венец Екатерины Медичи - Неля Гульчук

Свадьба, состоявшаяся в Сен-Жермене больше напоминала похороны, чем радостное событие в жизни двух молодых людей. Из-за траура по матери невеста была в черном, да и любивший яркие одежды Франциск довольствовался простой одеждой из черного дамаста, отделанной черным бархатом. Новобрачные составляли на редкость неудачную пару. Пятнадцатилетняя Клод была маленького роста, невзрачная, да к тому же хромала на обе ноги. Правда, как и Катрин, она была прекрасной собеседницей, что позволяло забывать о ее некрасивом лице и физических недостатках. Зато жених был великолепен: темноволосый, высокий, статный, прекрасно сложенный, веселый и довольный жизнью. Ни одна из прекрасных дам не отказывала ему в своей благосклонности, чем он, между прочим, не пренебрегал.

Нежная Клод, давшая имя самому сочному сорту слив, тоже не смогла устоять перед его обаянием и дарила ему каждый год их недолгой супружеской жизни детей. Она любила своего кумира до конца своих дней.

Вспомнив о Клод, король сравнил жену с невесткой, которая тоже любит Генриха и считает его своим кумиром, и решил дать Катрин мудрый совет.

– Моя дорогая девочка, – с нежностью произнес он, – ты мудра не по годам, и я могу говорить с тобой откровенно. Я женат дважды. Оба брака официальные, как и твой с Генрихом, продиктованы нашим высоким положением избранников судьбы. Сначала я женился на дочери короля, рано умершей Клод. Этот брак позволил мне стать королем и выполнить мои обязанности перед страной – подарить жизнь моим наследникам. Когда Клод умерла, обстоятельства вынудили меня взять вторую супругу, королеву Элеонору, родную сестру моего злейшего врага. Она – славная и добрая женщина. К сожалению, любви нет места в браках, заключенных по расчету. Поверь мне, можно состоять в браке и при этом жить в свое удовольствие. Счастье очень часто обретается вне семьи.

– Я люблю Генриха и буду всю жизнь верна только ему, – с тоской пролепетала Екатерина и сразу стала робкой и беззащитной.

«Катрин такая смелая, мудрая и изобретательная в делах и такая нерешительная в своей любви к мужу», – уже в который раз не переставал удивляться Франциск.

– Дитя мое, – ласково произнес он, – будем надеяться, что Бог снизойдет к твоим мольбам. Отныне ты снова должна радовать меня беседами и делиться своими секретами.

Августейший вновь призвал Екатерину в свой цветник прекрасных дам.

После встречи с королем Екатерина ощутила душевный подъем и решила нанести визит фаворитке короля и отблагодарить ее. Заступничество Анны д’Этамп явилось для нее полной неожиданностью. Она не сомневалась, что Анна неспроста оказала ей милость и вынашивает какие-то планы. Какие?.. Екатерина задумала в самое ближайшее время все непременно разузнать. Поразмыслив, она пришла к выводу, что смена наследника престола поставила под угрозу блестящее будущее фаворитки короля. Ее положение по-прежнему оставалось бы очень прочным, если бы не возвышение Генриха. Наверняка в голове Анны уже складывается политический пасьянс. Она умна, дальновидна, всегда действует словно опытный дипломат и будет яростно защищать свои позиции, особенно перед своей соперницей Дианой де Пуатье, которую она люто ненавидела и которая становилась особенно опасной для нее, ибо через несколько лет эта колдунья в траурных одеждах сможет занять место фаворитки короля. До сих пор эти две дамы соблюдали при встречах приличия, но теперь, когда Генрих стал дофином, воинственные интриганки вне всякого сомнения вступят в нешуточный бой, не сомневалась Екатерина. Крайне осторожная, она собиралась быть одинаково любезной и доброжелательной и с Анной, и с Дианой, не отдавать предпочтения ни одной из них. Если верх возьмет Диана, она будет на стороне Дианы, если Анна, то на стороне Анны. В зависимости от обстоятельств, как учил Макиавелли. Екатерине, как никогда, было необходимо с честью преодолеть препятствия и обойти все ловушки двора. У Генриха была опытная союзница в лице Дианы, у Анны – король, у нее никого. Она решила играть роль посланницы, до поры до времени снующей между Анной и Дианой. После совета, на котором Генрих выступил в ее защиту, она уже не сомневалась, что Диана и Генрих – любовники. Вдова сделает вид будто между ними платоническая любовь, а Екатерина будет делать вид, что верит в это. Как же раздражала ее эта вечно молодая красавица. Но она вынуждена терпеть, ибо отныне Диана будет оберегать ее, пытаться сблизиться с ней, чтобы не потерять власти над Генрихом. Расплата в этом мире наступает всегда, была убеждена Екатерина и не сомневалась, что гнев терпеливого человека особенно страшен.

Пока же преимущество было на стороне фаворитки короля. Все привязанности любвеобильного монарха отступали перед самым сильным и продолжительным чувством к герцогине Анне д’Этамп. Фаворитка, как никто, отвечала всем запросам короля: была чувственной, остроумной и, главное, помимо совершенства лица и фигуры, обладала интеллектом. Она не отличалась скромностью и смирением и считала себя полновластной хозяйкой Франции. Придворные и даже церковные иерархи принимали герцогиню Анну д’Этамп со всеми почестями и церемониями, достойными королевы. Именно к ней с подношениями богатых даров обращались те, кто хотел получить высокий пост в армии, суде или при распределении финансов. Королевской фаворитке были подвластны все, даже маршалы и епископы.

Удивить чем-либо Анну было крайне трудно. Она обожала развлечения: балы, маскарады, игры, была неистощима на выдумки. Екатерина придумала, чем сможет удивить двор и в первую очередь Анну: роскошным балом, где оригинальным будет все, начиная от костюмов, сделанных по ее эскизам, и кончая многоголосным пением в сопровождении небольшого оркестра. Французское музыкальное искусство отличалось от итальянского: многоголосное пение во Франции было еще мало известно. Выступление жонглеров, поэтов, певцов сопровождалось звуками лютни. Музыкальный инструмент аккомпанировал лишь одному голосу. Воспоминания о музыкальных вечерах в Сиенском монастыре помогли Екатерине найти решение, как организовать бал, который удивит всех, даже Генриха, страстного любителя церковной музыки. Она задумала заказать любимому поэту фаворитки Клеману Маро переложить на стихи тридцать первых псалмов из Ветхого Завета и отдать их нескольким исполнителям с хорошими голосами, а придворным композиторам Сертону и Гудимелю написать к этим поэтическим строкам музыку. Один из псалмов она решила исполнить сама в надежде, что и Генрих присоединится к ней.

Не теряя времени Екатерина приступила к воплощению своего замысла. И поэт, и композиторы углубились в работу, а она с раннего утра уединялась в покое, рисовала эскизы для костюмов, отбирала ткани. Самым впечатляющим на балу по ее замыслу должен быть наряд фаворитки. Роскошное платье и будет ее подарком Анне. Она наверняка придет в восторг от того, что увидит.

Работая над эскизом для платья фаворитки, Екатерина не без улыбки рассуждала: «В этом блистательном королевстве милость и опала зависят от прихоти кокетки, которая, будучи замужем, открыто демонстрирует свою связь с королем. А тот, кто удивляется или недоумевает, оказывается чужаком, от которого стараются быстро избавиться. Утешает лишь одно – все без исключения фаворитки подвержены превратностям судьбы».

Как только платье было готово, Екатерина в сопровождении пажей, несущих наряд, отправилась в апартаменты Анны д’Этамп. Она застала ее в обществе самых красивых мужчин королевского двора. Анна имела слабость к молодым и представительным кавалерам. Но, что больше всего удивило Екатерину, в окружение фаворитки попал и семнадцатилетний принц Карл, младший сын короля. Он играл с Анной в шахматы. Анна предложила Екатерине присесть и дождаться, пока закончится партия.

Прима двора, бирюзовое платье которой идеально подходило по цвету к ее глазам и оттеняло белокурые волосы, выглядела превосходно. Больше чем шахматами, она была увлечена беседой с Карлом и кавалерами. Присутствие Екатерины ее нисколько не стесняло, хотя речь шла о Генрихе. Вероятно, она пожелала первой сообщить брошенной супруге всю правду о лицемерной охотнице за ее мужем.

Сделав очередной ход, Анна не без умысла произнесла:

– По-моему вдова сенешаля стала намного ближе к нашему дофину, если не сказать совсем близко, я имею в виду в постели…

– Не думаю, она по-прежнему лишь подруга и наставница моего брата, не более, – сделав ответный ход, возразил Карл.

– А я знаю, что Диана, пока мы все охотились на оленей в Блуа, наслаждалась молодым любовником. Неужели никто из вас не обратил внимания, что, вернувшись из Пьемонта, наш угрюмец носит только черно-белую одежду, как и его несравненная Ориана.

Принц не собирался сдаваться ни в игре, ни в разговоре и продолжал оправдывать брата:

– Поверьте мне, прекрасная Анна, отношения Дианы и Генриха сродни отношениям между матерью и сыном.