Фантастический Калейдоскоп: Йа, Шуб-Ниггурат! Том I - Владимир Михайлович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя Кристина давно уже испытывала омерзение от ритуалов и оргий «Легиона Младых», она всё же, против своей воли, почувствовала голод и возбуждение. Захотелось сбросить с себя человеческий облик, как надоевшую одежду, и быть с пирующими Сёстрам: есть вместе с ними, ласкать их.
Но она сдержалась. Генри бы не понравилось, если бы его девушка опять стала пить человеческую кровь и есть человеческую плоть.
– Кристина, ты разве не хочешь присоединиться к нам?
Она повернулась на голос и увидела Старшую Сестру – Ангелину. Голую, сексуальную, заляпанную кровью, с куском мяса в руке.
– Неужели не хочешь?
Ангелина подошла к Кристине вплотную, погладила по лицу, сжала её грудь, поднесла ко рту плоть мужчины. Кристина застонала и едва не отдалась животной сущности. Хотелось вцепиться в мясо, сожрать его, а потом заняться любовью с Ангелиной, даже не так, хотелось трахнуть её.
«Генри».
– Нет, – Кристина замотала головой и отстранилась.
– Нет? – усмехнулась Ангелина.
– Я не голодна и не в настроении.
– Ну как знаешь.
Ангелина откусила большой кусок от мяса, развернулась и влилась в оргию, которая только продолжала набирать обороты.
Когда всё было кончено, они вышли из лесного храма и стали расходиться по окрестным деревням. Кристина почувствовала на себе чей-то взгляд, оглянулась, но увидела лишь статую Шуб-Ниггурат. Обнажённая богиня – полуженщина, полукозлица, по бокам стоят два человека-козла с длинными боевыми косами. Показалось, что голова статуи шевельнулась, как будто кивнула, а затем опять замерла. Кристина потёрла лоб, вздохнула: после ритуалов и оргий «Легиона Младых» ещё и не такое могло померещиться.
Знакомая лесная тропинка вскоре привела к родной деревушке – Стоунволл. Всё поселение окружала невысокая, по грудь, стена из серого камня, добытого на каменоломне неподалёку от Клифсайда. Впрочем, она уже давно пришла в негодность: где-то обвалилась частично, где полностью, во многих местах виднелись прорехи. Как раз в одну из них Кристина и протиснулась, чтобы сократить путь до дома.
Идя по некогда ухоженной, а теперь грязной, центральной деревенской улочке, Кристина глядела то вправо, то влево. Нельзя сказать, что Стоунволл умирал, но что-то было не так. Она сама до конца этого не понимала, но чувствовала. Соседи стали злее, ожесточённее и при этом глупее. Как будто-то звериное начинало брать верх над человеческим.
Старшая Сестра Ангелина перед каждым ритуалом в лесном храме Шуб-Ниггурат любила проповедовать об их избранности. Но разве избранные не должны быть лучше других, а не становится хуже? К тому же Генри говорил, что их верховный жрец «Ордена Дагона» вешает им ту же лапшу на уши. Так кто же из них самый-самый избранный?
Часть жителей Стоунволла, как будто почуяв неладное, уехали. И теперь их пустые дома мрачно взирали на Кристину тёмными окнами-глазницами. Под их взглядом было очень неуютно, а может быть даже и страшно.
Но когда она увидела свой дом, то от неприятных мыслей не осталось и следа. Из трубы шёл дымок, на кухне горел свет, нос уловил запах свежеиспеченного хлеба и молока. Рот наполнился слюной, жутко захотелось есть. Кристина буквально влетела внутрь, поспешила на кухню. А там её уже поджидала бабушка. На столе стояли хлеб, масло и кувшин молока.
– Привет, вот подумала, что ты захочешь есть.
– Привет, спасибо.
Кристина набросилась на еду, как волк на овцу. Рвала зубами хлеб, жадно пила молоко.
– Да не торопись ты так, никуда хлеб от тебя не убежит, – заметила старушка. – Ты что совсем не поела на ритуале?
Кристина отрицательно замотала головой, рот был занят. Бабушка нахмурилась.
– Плохо.
– Мне плохо от человечины. Просто тошнит. Я уже и не говорю, что так до сих пор и не поняла, зачем надо убивать людей, пить кровь и есть их.
– Когда я состояла в «Легионе Младых», то тоже не понимала, но никогда не задавалась таким вопросом.
– А вот я задаюсь. Даже хотела спросить Старшую Сестру, но потом передумала.
– Ну, слава Шуб-Ниггурат, ума хватило. Это Генри тебе мозги задурил, рыбий сын.
– Нет, не он. Тошнить от человеческой плоти меня стало задолго до встречи с ним, а про человеческие жертвоприношения я стала думать ещё с самого моего первого ритуала. И не называй Генри рыбьим сыном.
– А кто же он, по-твоему, если не рыба?
– Он… – Кристина задумалась, пытаясь подобрать нужное слово. – Особенный. – Наконец нашлась она.
– И что же в нём такого особенного?
– Я не знаю, просто смотрю на него, и сердце быстрее биться начинает.
– Любовь, – улыбнулась бабушка. – Любовь зла, полюбишь и козла.
– Это не про нас с Генри, – усмехнулась Кристина.
– Ну, как скажешь. Всё, что не делается, всё к лучшему, – старушка махнула рукой и вздохнула. – Я ездила недавно в Клифсайд, там лучше, чем у нас, но не намного. Они тоже вырождаются. Поэтому и хорошо, что вы с Генри хотите уехать, здесь у вас нет будущего.
– Поехали с нами.
– Мы ведь это уже обсуждали. Я слишком старая, я буду вам только мешать. К тому же, я тут родилась, прожила здесь всю жизнь, тут и хочу умереть.
Кристина погладила бабушку по руке, пожала сухую старческую ладонь.
– Спасибо за ужин и за всё.
– Для тебя ничего не жалко.
Встав из-за стола, Кристина пошла спать. Однако уснуть получилось не сразу, голова была занята мыслями о Генри.
***
Генри и Кристина полностью обнажённые лежали на пляже. Целовались. Он ласкал её стройное упругое тело: груди, бёдра, ягодицы. Но когда рука устремилась Кристине между ног, она засмеялась, игриво оттолкнула Генри и вскочила на ноги.
– Догони свою козочку!
Она бросилась бегом по песку, только засверкали пятки и ягодицы. Смеясь, Генри устремился следом. Кристина немного замедлялась, давая ему возможность приблизиться, а потом опять ускорялась. Гонка могла бы продолжаться вечно.
Но вот Кристина повернула вправо и забежала в воду, брызги полетели в разные стороны. Генри улыбнулся. Вот теперь-то она от него не уйдёт. На земле у него было мало шансов догнать её, но только не в воде. И действительно он стремительно настигал «свою козочку», уже был готов схватить за стройную ножку, когда внезапно Кристина пропала. Генри заозирался. Принялся звать её. Вода стала закручиваться по кругу, словно какой-то гигант мешал её огромной ложкой. Генри затянуло в водоворот.
Когда же ему удалось вырваться из крутящегося потока, то он увидел внизу город, раскинувшийся на глубине. Дома, улицы, площади, храмы. Везде туда-сюда сновали рыбо-люди. Похоже, что это был один из городов Глубоководных, о которых так любил разглагольствовать Теобальд. Он и себя, и Генри, и всех жителей Клифсайда причислял к ним.
«Смешно. Если ты Глубоководный то, какого же рожна ты ходишь по земле, а не плаваешь на глубине?»
Усмехнувшись этим мыслям, Генри отвернулся и вскрикнул от ужаса. На него смотрел огромный глаз, который по размеру, казалось, был больше города. Генри отплыл назад. А вот и второй глаз, и гигантская пасть, напоминавшая пещеру. Громадная тень чуть поднялась с глубины, но этого было достаточно, чтобы всё вокруг потемнело, словно наступили сумерки.
«Дагон!»
Если бы Генри был на земле, то упал бы ниц, а так пришлось только почтительно склонить голову. Он терпеть не мог «Орден Дагона», но к самому богу относился с почтением.
– Так вот ты какой, любитель козочек, – громоподобный голос, в котором послышались весёлые нотки, раздался у него прямо в голове.
– Я… Мы…
– Да знаю я, чем вы там занимались на пляже, а до этого и ещё в разных других местах. В тебе есть моя частичка, поэтому я в курсе того, что с тобой происходит.
– Мы не хотели ничего плохого, – наконец выдавил из себя Генри.
Раздался громоподобный хохот.
– Ну да, только порезвиться немного. Рыба и коза. Кто бы мог подумать? Но ты знаешь, в этом что-то есть. Я не против того, чтобы породниться с Шуб-Ниггурат. Ваши дети будут и хорошо бегать, и хорошо плавать, и кто знает, что они ещё смогут хорошо делать.
– Мы ещё не думали о детях, – Генри смущённо отвел
