Сын епископа. Милость Келсона - Кэтрин Куртц

Джедаил сел. Он был моложав на вид, держался прямо, как палка, волосы его преждевременно поседели и резко контрастировали с черным облачением.

Бледно-голубые, как море, глаза мерили Креоду обвиняющим взглядом, руки также выдавали его возбуждение: он все время играл своим кольцом.

— Такое порой случается, — пробормотал Креода. — Если и есть утешение, то вы вели себя в точности так, как следовало. Кардиель выступил с этой рекомендацией на собрании сегодня утром. Не было возможности предупредить вас между собранием и мессой. Весьма сожалею.

— Я тоже, — Джедаил еще несколько мгновений теребил свое кольцо, затем устремил взгляд в сторону, на огонь в каминном очаге. Серебряная печатка у него на пальце куда больше подошла бы светскому вельможе, нежели духовному лицу.

— Что же будет дальше? — спросил Джедаил. — Это конец? Король утвердит назначение Истелина?

— Я не могу ответить ни на один из трех вопросов, — откликнулся Креода. — Истелин был в чести у короля много лет, и я сомневаюсь, что будут какие-либо возражения со стороны его величества. Однако, это не означает неизбежного конца делу.

— Не означает?

Креода щелкнул пальцами в направлении секретаря и протянул руку, в которой тут же очутился свернутый лист пергамента. Джедаил в ожидании подался вперед, но Креода разворачивать документ не спешил.

— Вот что я получил вчера вечером, — сказал епископ, держа письмо в вытянутой руке и пробегая глазами, прежде чем вручить его Джедаилу. — Суть в том, что наш брат в Святом Айвиге готов поддержать вас и ожидает посланца, который выведет его на свободу.

— А много ли стоит его поддержка теперь, когда другой избран на епископский престол Меары? — с горечью заметил Джедаил, разбирая густо покрывающие лист письмена.

— Она стоит столько, сколько нам потребуется, — ответил Креода. — Он хотя бы может объединить служителей во имя возрождения Старой Меары.

— Вы действительно думаете, что он все еще обладает достаточным влиянием?

— Вы о нем многого не знаете, — заявил Креода. — Безусловно, он фанатик, но я всегда считал его праведным и набожным человеком. То, как поступил с ним король, оскорбило многих, в том числе, и меня. В конце концов, он был примасом, и выбрали его мы.

— И он — фанатик, — напомнил своему покровителю Джедаил, возвращая послание священнику, стоящему рядом, — вы сами это признали.

Креода передернул узкими плечами и улыбнулся, надменно и хитро.

— Прошу вас, святой отец, не отрицайте, что у меня есть толика здравого смысла. Если кто-то отзывается о нашем бывшем примасе как о набожном человеке, это не означает неизбежно, что он думает, будто того нужно возвратить на прежнюю должность.

— Не означает?.. — Джедаил в немом изумлении воззрился на епископа. — Но я думал…

— А вы не думайте, отец, — тихо ответил Креода. — Предоставьте думать мне. На кон поставлено многое, и помимо вашего Меарского епископата. Чем меньше вы знаете, тем лучше.

— Но…

— Говорят, что король может вынудить любого говорить правду, отче, — продолжал Креода. — И одному Богу ведомо, какие нечестивые дела способны творить его деринийские друзья. Но никто не может говорить о том, чего не знает, разве не так? Мое молчание — ваша защита, ровно как и моя, сын мой.

Лицо Джедаила стало белее его волос. Он обхватил грудь руками, словно подавляя дрожь.

— Господь Всемогущий и Всеблагой, вы правы! Морган остановил меня на пороге часовни вчера вечером. Я не смог увернуться. Он хотел знать, известно ли. мне что-нибудь о попытке убийства Маклайна.

— О попытке убийства?

— Так значит, вы за этим стояли?

— Конечно, нет. А что случилось?

У Джедаила был смущенный вид, и он покачал головой.

— Не знаю наверняка. Как я понял был какой-то мальчик с ножом. Хотя рана не должна быть опасной. Сегодня утром Маклайн присутствовал на мессе. Я видел, как он сидит рядом с Морганом.

— Присутствовал… — Креода в течение нескольких минут глядел в пространство, затем покачал головой. — Неважно. Это не наша забота. Очень много кому могла бы понадобиться смерть священника-Дерини.

— Или герцога-Дерини, — добавил Джедаил. — А он еще и герцог, не забывайте. Моя тетушка и кузены сочли бы, что его смерть им на руку.

Креода. оторопело уставился на него, и Джедаил с некоторым пренебрежением продолжал:

— Разве такое можно забывать, ваше преосвященство? Пусть это не имеет прямого значения для церковных дел, но это нельзя сбрасывать со счетов. Как герцог Кассан и граф Кирни, Дункан Маклайн не имеет прямого наследника. По праву наследования, его земли должны перейти к Ителу после его смерти… хотя, король такое вряд ли позволит.

— А, стало быть, Морган нашел, что у вас есть мотивы, — произнес Креода. — Что, в сущности, верно. И поэтому пожелал вас допросить. И разве вы не рады, что ничего не знали, и что вам было нечего ему сказать?

— Признаюсь, что да. Он хотел знать, как давно я получал вести от моей тетушки. И он должен был понимать, что, если меня возведут на престол Меары, это могло бы содействовать их делу.

— Едва ли это для кого-нибудь тайна, — кисло заметил Креода. — Ну, ладно. Стоит предположить, что в будущем он станет еще наблюдательней — что еще раз подтверждает: вы должны знать о наших планах как можно меньше, пока дело не будет сделано. Согласны?

— Судя по всему, мне выбирать не приходится.

— Именно так. Поэтому пока что я посоветую вам ждать погоды, доброжелательно поддержать Истелина и сторониться как можно больше Моргана или любого другого Дерини. Увы, они кругом так и кишат.

Джедаил наклонил голову в знак согласия.

— Вот и славно. А сейчас, думаю, вам лучше бы вернуться в вашу келью, — продолжал Креода. — И оставайтесь там как можно дольше. Никто не сочтет странным, если вы пожелаете находиться в одиночестве несколько дней. Как я понял, короля ожидают завтра или послезавтра, и я предвкушаю вскоре после того великий исход в Ратаркин на введение в должность Истелина. Надеюсь, вскоре после того мы будем готовы сделать новый ход.

— Я преклоняюсь перед вашей мудростью, ваше преосвященство, — пробормотал Джедаил, преклонив колена в церемониальном прощании, чтобы поцеловать кольцо епископа и получить его благословение.

Когда Джедаил ушел, Креода скосил глаза на своего секретаря.

— Посланец Горони все еще ждет за стеной? — спросил он.

— Да, ваше преосвященство.

— Отлично. Тогда пригласите его и приготовьте чернила и пергамент. Нам предстоит кое-какая работа.

Два дня спустя король вернулся в Кулди. Делегация епископов встретила его снаружи у городских ворот и провела с подобающим церемониалом в зал собраний, где Истелин был формально представлен как избранный епископ Меары. По нескольким различным дорогам были посланы вестники, чтобы отыскать короля и сообщить ему о намерениях епископов, так что Келсон был способен незамедлительно дать свое монаршье одобрение. Он отобедал с Истелином и несколькими другими приглашенными в тот вечер, затем удалился с Морганом и почти оправившимся Дунканом; они обменялись подробностями всего, что произошло за дни отсутствия Келсона. На следующее утро весь королевский двор выехал в Ратаркин и добирался туда весь день, чтобы еще день спустя присутствовать при введении в должность Истелина.