Волчица и пряности. Краски мира 3 (ЛП) - Исуна Хасэкура

Похоже, этот закон действует не только в лесах и полях.

– Наш город в отчаянном положении, но если только здесь появятся материалы, ремесленники будут работать, а торговцы – продавать. Без материалов ничего сделать нельзя. И вот город Резул предложил нам взять заем.

Часто бывает, что корабль, которому предлагают спасение, на самом деле отправляется в преисподнюю. Достаточно посмотреть, как город ненавидит Йохана, и все становится понятно.

– Но… зачем назначать меня диаконом? – спросила Хозяйка, глядя исподлобья.

– Естественно, принять их предложение мы не можем. Ни за что. Если мы согласимся, они нас проглотят. Нам придется выплачивать не только заем, но и огромную лихву.

В мастерскую Арс, когда там были мы с Хозяйкой, явился не кто иной, как Йохан. Скорее всего, бОльшая часть города была уже в глубоких долгах. Жирели в таких обстоятельствах лишь существа вроде Йохана – те, кто пожирает раненых. Так устроен мир.

Однако это не было ответом на вопрос Хозяйки.

Арс и сама это поняла. Она смущенно почесала нос, потом глубоко вздохнула и сказала:

– Мы хотим, чтобы ты вела переговоры с Резулом. Как наш диакон.

Девушка по-прежнему толком не объяснилась. Да, ораторским умением она не отличалась. Конечно, и у Хозяйки способности по этой части ненамного больше, чем ее грудь, так что, может, такое объяснение по капле и к лучшему.

– Переговоры…

– Да. Если отправится настоящий торговец, мы, скорей всего, проиграем. Если станет известно, что один город отказывается продавать другому городу, будет ссора. Возможно, даже война. Но если к ним придет Церковь и заявит, что мы не будем торговать с такими безбожниками, это совсем другое дело. Никто не хочет рисковать войной с Церковью. У нас будет шанс избежать худшего.

Я наконец понял и взглянул на лежащего в постели Джузеппе. Я понял, почему он назначил Хозяйку диаконом и почему ей все объясняет именно Арс.

– И если ты наш диакон… в общем, посмотри на Его святейшество. Кто-то должен действовать его именем. Конечно, мы спросили его, почему нельзя этим заняться кому-то из Кускова, но он лучше нас знает ситуацию в других городах, – сказала Арс и вздохнула.

Она выглядела утомленной, и я не сомневался, что не ошибся – она действительно была утомлена. Я вспомнил, как совсем недавно много людей покинуло эту комнату. Я был уверен, что все они, как и Арс, занимали в городе видные посты.

И, как и Арс, многие из них не должны были занимать эти посты. Одни были стары, и им полагалось давно уже отойти от дел; другие, в том числе Арс, были слишком молоды.

Иными словами, городу просто некого было выдвинуть.

– И, разумеется, Резул догадывается, что мы попытаемся сделать Церковь своим щитом, так что от жителей города пользы будет мало в любом случае. Они просто скажут: «Ты не из Церкви!» Эти ублюдки из Резула просто ужасны. Ты слышала слухи? Они там все варвары и язычники. Они носят на шее наконечники от стрел!

Когда Арс выплюнула эти слова, я испытал потрясение, словно меня стукнули по голове.

Сколько воспоминаний в этот момент связалось в единую нить?

Бушующий мор привел к тому, что некогда оживленная дорога опустела – и разбойники-язычники стали нападать на путников, в том числе напали и на храбрый отряд епископа.

Вдобавок – неестественно великолепный прием, ожидавший нас, когда мы вошли в город.

Город отчаянно пытался избежать ловушки, расставленной Резулом, но у него не оставалось возможностей. Джузеппе согласился помочь, однако он прибыл серьезно раненным.

Однако они все равно решили осуществить его план, хоть Хозяйка и плохо для этого подходила.

Глаза Арс вдруг округлились; она посмотрела на Джузеппе и тихо ахнула. Судя по всему, Джузеппе не рассказал, кто именно на него напал. Секунду спустя я понял, почему.

Если бы горожане узнали, что язычники напали на Джузеппе ради собственной выгоды, они, как бы ни были истощены, взяли бы в руки оружие и бросились в бой, как загнанная в угол мышь бросается на кота.

Если дело дойдет до войны, Кусков обречен на поражение.

– Поэтому нам нужен чужак, причем такой, по виду которого похоже, что он служит Церкви. И мы выбрали тебя.

Рубинхейген известен как церковный город, но если бы люди знали, что в действительности там происходит, они сочли бы его худшим местом в мире; Хозяйка сбежала оттуда – но лишь обнаружила, что в других городах творятся похожие дела.

Хозяйка постепенно осознавала печальную реальность. Вдруг, осознав и еще кое-что, она подняла голову.

Если бы я мог, то поднял бы лапу и закрыл морду – как это делают люди.

– Ээ, это…

– Хм?

– Я поняла. Но… эмм… в общем… почему ты сказала… ээ… что мне уже не стать портнихой?

Хозяйка по-прежнему цеплялась за свою мечту.

Так упорно продолжать одну и ту же тему – это было непохоже на Хозяйку; но не только мне хотелось закрыть морду лапой – Арс тоже стало больно от этого вопроса. То, что она так быстро и долго говорила, но так и не коснулась этой темы, было вовсе не из-за невоспитанности.

Она была просто неловкой и к тому же довольно доброй девушкой.

– …Потому что тебе придется вести с ними переговоры как нашему диакону.

– Да.

– А после этого… если ты начнешь работать портнихой, как будто ничего и не произошло…

«Неужели ты сама не видишь?» – умоляли глаза Арс.

В подобных делах Хозяйка бывает недогадлива, как овца. Секунду она озадаченно смотрела на Арс, но затем в ее голове все соединилось.

– А!

– Понимаешь? Это было бы странно. Вот почему.

Поэтому Джузеппе именно Арс попросил передать Хозяйке свое послание.

Хозяйка так страстно желала стать портнихой, что презрела опасности и пришла в этот город. Вне всяких сомнений, Джузеппе было ее очень жаль. Но иногда, чтобы спасти стадо, одной овцой приходится пожертвовать, и ситуация в Кускове требовала подобного решения.

Он решил, что по крайней мере эту новость Хозяйке должна сообщить глава гильдии портных.

Тяжелое молчание повисло между двумя девушками.

Никто из них не был виноват. Злая судьба, ничего больше.

– Послушай… – нарушила наконец молчание Арс. – Насчет вчерашнего… прости меня.

Эти неожиданные слова застали Хозяйку врасплох. Она беспорядочно замахала руками, потом наконец сумела выдавить:

– О н-нет, эээ… я думала только о себе, так что…

Она говорила извиняющимся тоном, уткнувшись взглядом в пол, и от этого зрелища Арс, похоже, было еще больнее.

– Йохан тоже на меня разозлился; я просто поверить не могла… Я впрямь виновата.

– А?

– В смысле… трудно объяснить, но… ты ведь рисковала жизнью, когда шла сюда, правда? Ты хотела стать портнихой. Это была твоя цель. Ради этого ты рискнула жизнью и пришла сюда, и вот тут я наконец поняла… что же я наделала. Во время мора, когда все вокруг умирали, я только плакала и плакала, я не…

Она говорила запинаясь, и потому лишь яснее становилось, что ее слова идут от всего сердца. Арс действительно была обычной доброй девушкой. Недоверие в ее глазах проистекало из тревоги, пропитавшей ее сердце.

– И поэтому я поняла… что так дальше нельзя, – Арс сделала глубокий вдох, потом выпрямилась, подняла голову и посмотрела Хозяйке в глаза с достоинством, приличествующим главе гильдии. – Теперь я спрошу еще раз. Я прекрасно осознаю, что я раздавила твою мечту. Тебе необязательно оставаться нашим диаконом навсегда. Но сейчас – поможешь ли ты спасти наш город?

Арс положила правую руку на грудь и резко свела каблуки. А потом склонила голову.

В Рубинхейгене городские торговцы делают похожий жест, когда хотят подлизаться к Церкви. Сейчас ко мне пришло странное понимание, что здесь и сейчас ситуация требовала именно этого жеста – знака глубокого уважения.

А что Хозяйка?

Немного беспокоясь, я посмотрел на нее, стоящую рядом со мной, и тут же понял, насколько был неправ, усомнившись в ней.

Даже сейчас, когда мечта, которую она считала такой близкой, вырывалась из ее рук навсегда, Хозяйка держалась прямо, а на лице ее была добрая улыбка.

– Думаю, это тоже воля Господа.

– Значит, ты!..

– Да. Я сделаю все, что смогу.

В этом мире очень часто за доброту отплачивают поражением. Но лично мне совершенно не хочется служить Хозяину, который думает только о себе.

Арс принялась трясти руку Хозяйки со слезами на глазах – то ли от глубоких чувств, то ли просто от облегчения. Хозяйка продолжала улыбаться.

Сейчас она казалась настоящей святой, как будто помощь ближнему дарила ей величайшее счастье в жизни.

Хоть я и простой пес, даже меня тронул поступок Хозяйки. Она тем временем обняла всхлипывающую Арс и чуть смущенно улыбнулась мне.