Гвардеец - Николай Романов

Это были вопросы, которые прежде его никогда не занимали. И у него не было на них ответов. И ему было совершенно ясно, что ни один человек на этой планете не поможет ему получить ответы.

А теперь вот появился и еще один вопрос — отправиться к майору Бабушкину прямо сейчас? Якобы послушавшись упыриного совета… Или, наоборот, подождать?..

Глава двадцать седьмая

Сразу к майору он все-таки не пошел. А зря, потому что когда вернулся в «Приют странников», портье сообщил:

— Вас, господин Кайманов, разыскивал посыльный от майора Бабушкина.

— А что-нибудь передать этот посыльный просил?

— Просил. — Портье глянул куда-то под стойку. — Майор Бабушкин ждет вас сегодня в своем кабинете ровно в полдень.

— Спасибо!

Ну вот… Все-таки они оперативно работают: и мертвяки, и черепа! И суток не прошло, а уже есть результаты! Интересно, чем порадует майор? А ничем, скорее всего! Потому что если в исчезновении агента нет вины людей Карабаса, значит, это сделали люди майора.

Тут ему пришло в голову, что Карабас вполне мог и обмануть его, что все-таки именно мертвяки похитили агента. Однако он не согласился с самим собой. Нет, тогда бы Карабас не вернул ему деньги. Тогда бы разговор был совершенно другим, Карабас попытался бы напугать его, заставить прекратить поиски якобы по собственной воле. И получается, что ему, Осетру, придется столкнуться не с бандитами, когда можно в сложной ситуации попросить помощи у администрации, ему придется столкнуться с самой администрацией, и впору будет просить помощи у бандитов. Вот только вряд ли бандиты захотят ссориться с черепами из-за судьбы какого-то торговца. Может, приоткрыть завесу тайны и пообещать им, к примеру, изменение приговора?.. Не поверят. И правильно сделают! И потом… Обман — это умный тактический прием, если он касается противника. Если же пытаешься обмануть потенциальных союзников, то это глупый тактический прием. У таких, с позволения сказать, оперативных работников с каждым разом союзников будет меньше и меньше, пока не останется совсем.

И он снова вернулся к уже не раз поставленному перед собой вопросу. Почему для «суворовской купели» кадету Приданникову избрали столь необычное задание. Все-таки «росомахи» — не специалисты по работе среди заключенных! Было бы понятно, если бы кадета сбросили куда-нибудь в пустыню на Каракуме или в джунгли Новой Колхиды с тем, чтобы он преодолел козни природы и собственную слабость, чтобы проявил упорство и закалил характер. Но заниматься, в общем-то, полицейской операцией!..

Однако нового ответа на старый вопрос у него не возникло. Такое могло произойти только в случае капитального провала тех, кто должен выполнять эту работу. Неужели Кресты настолько погрязли в коррупции, что в столице приняли решение бросить в здешнее болото неопытного кадета?..

А вот на этот вопрос ответа у него не было вообще.

Глава двадцать восьмая

Ровно в полдень он вошел в приемную майора Бабушкина. Череп-лейтенант его узнал, тут же доложил начальнику. Не прошло и пары минут, как Осетр сидел перед майором.

Тот посмотрел на посетителя с некоторым неудовольствием. Потом физиономия его обрела выражение задумчивости: было ощущение, что череп не знает, о чем говорить с приглашенным.

Однако Осетру оставалось молча ждать. Не говорить же хозяину кабинета: «Слушаю вас!» Реплика не по мизансцене. А может даже, и не по сценарию…

Мысль показалась Осетру остроумной, и тут майор наконец заговорил.

— А скажите-ка мне, молодой человек, где вы находились в первую ночь после вашего появления в Черткове?

Вопрос был настолько неожиданным, что Осетр едва не вскочил. Однако удержался. Принялся вспоминать. То есть не то чтобы он запамятовал, где находился и что делал в последние дни, а просто слишком уж был ошарашен.

— Спал в доме на Лазурной улице. У водителя грузовика по кличке Чинганчгук. Это водителя так зовут, а не грузовик. Хотя нет, зовут его Матвей… э-э… Степанович… Фамилии, простите, не помню. Он приютил меня на первое время, пока я не определился с гостиницей. Ну и…

Что «ну и», он и сам не знал. Потому что совершенно определенно представил себе, каким будет следующий вопрос.

И вопрос последовал:

— Этот ваш водитель сможет подтвердить ваши слова?

Да, это был еще тот вопрос. Чинганчгук ведь провел ночь в объятиях девочек «тетушки» Баян и вовсе не мог знать, чем занимался ночью его внезапный постоялец. Может, грабил, насиловал и убивал…

— А в чем дело?

— А дело в том, что в эту самую ночь был убит врач нашего городского лазарета. Вам не кажется, что тут складывается любопытная связь. Днем в Черткове появляетесь вы, а ночью убивают нашего врача.

— А я что, единственный, кто в этот день появился в городе?

— Нет, кроме вас, был еще один такой.

— И почему бы вам не спросить этого человека?

— Спросим, не волнуйтесь. Всему свое время!

— Кстати, а с чего вы решили, что вашего врача убили приезжие? По-моему, тут у вас своих убийц хватает.

Майор усмехнулся, достал из стола пачку сигарет и пепельницу, закурил, выпустив струю дыма в сторону Осетра.

— Да, своих у нас хватает. Вот только почему-то десять лет жил на Угловке врач Герасимов, и никому не требовалось его убивать. А стоило здесь появиться вам, и доктора тут же замочили.

Значение последнего слова Осетр уже знал.

— В самом деле, любопытная связь, не находите?

— Нахожу. Но уверяю вас, я к этому делу не имею никакого отношения.

Майор снова усмехнулся:

— Ваше дело уверять, наше дело проверять. Где сейчас этот ваш Чинганчгук?

— Не знаю… Может быть, дома, а может… — Осетр пожал плечами.

— Вы понимаете, что у меня имеются все основания задержать вас? Пока ваше алиби не подтвердится…

Основания имелись — это было ясно даже полному придурку.

— Как, вы говорите, зовут вашего водителя?

— Матвей Степанович. Кличка Чинганчгук. — И тут Осетр вспомнил. — Спицын его фамилия.

Майор вытащил из ящика стола серую коробочку компа, коснулся сенсоров. С шорохом над углом стола раскрылся видеопласт, нарисовалась вирт-клава. Пальцы-сосиски с удивительной легкостью забегали по клаве.

— Ага… Матвей Спицын… Разжалованный военный… Проживает на улице Лазурной, дом тридцать три.

Майор выключил комп, убрал в стол. Потом раздавил в пепельнице сигарету и встал.

— Посидите.

Вышел. Через несколько секунд вернулся.

— Встаньте-ка!

Осетр встал.

— Ладони покажите! Что у вас там за пятна?

Осетр вытянул перед собой руки, глянул на ладони. Ничего там не было, никаких пятен… Раздался чмокающий звук, и руки Осетра оказались притянуты друг к другу.

Да, майор был настоящий профессионал.

— Я сейчас отправлюсь к этому вашему водителю, а вы посидите здесь. Рыпаться не советую. Если вздумаете покинуть мой кабинет, браслеты аккуратненько отстригут вам кисти. Мономолекулярная нить делает это быстро…

— А почему бы не надеть на меня ошейник? — Осетр фыркнул. — Или как тут у вас его называют? Баранку…

— Зачем баранку? Отрезанные руки врачи отрастят. Если вовремя к ним обратиться, конечно… А голову уже не вернешь! — Майор положил руку Осетру на плечо и усадил в кресло. — Отдыхайте пока. Я постараюсь по-быстрому.

Он ушел. А Осетр остался размышлять о своем непрофессионализме.

Глава двадцать девятая

Вернулся Бабушкин довольно скоро. Осетр изо всех сил старался не выглядеть испуганным.

— Ну вот все и прояснилось, гражданин Кайманов. Гражданин Спицын подтвердил ваше алиби. Так что оснований задерживать вас у меня нет.

У Осетра отлегло от сердца. Ну, Чинганчгук, ну, дядька… Это ж надо, как он проникся к Осетру, даже пошел на дачу ложных показаний! А ведь Бабушкин, небось, его предупреждал…

— Давайте-ка ваши руки! — Майор подошел, приложил к замку наручников пятачок ключа, и Осетр почувствовал, что значит вернуть утраченную без твоего согласия свободу. Это было… это было… да не с чем даже сравнивать!

— Спасибо! Я могу быть свободным?

Майор опять усмехнулся:

— Куда вы спешите, господин торопыга? Не вы ли обращались ко мне вчера с просьбой? — Он сел за стол, спрятал наручники в ящик, снова закурил.

На сей раз струя дыма устремилась в сторону.

Осетр устроился в кресле поудобнее. Похоже, он все-таки не зря явился на это рандеву…

Между тем, на столе опять появился комп, материализовались вирт-клава и видеопласт.

— Я произвел кое-какие оперативные действия. И вот что выяснил. Мои подопечные не имеют никакого отношения к исчезновению вашего делового партнера…

Осетр кивнул. Но промолчал, поскольку фраза явно осталась незаконченной.