В шаге от бездны - Галина Раздельная

     Однотипным переходам, длинным коридорам и тупикам не было конца. Блуждая в таком однообразии, подкреплённый чужой энергией разум Кали начинал мучиться и отторгать возросшие ощущения. Чересчур не по размеру пришлась для неё эта сила. Несомненно, она окрыляла, ошпаривала разум невозможными догадками, рушила коконы прежних возможностей, но и вместе с тем гадко и приторно отравляла ум, будто в уже насытившийся желудок беспрерывно вталкивали вкусную еду, для которой и без того не было места, но которую, вопреки здравому смыслу, хотелось есть. Разум распирало от прокисших властью мыслей и импульсов. Пока что Кали удавалось сохранять хрупкий баланс равновесия и предугадывать ловушки кристалла, но первые признаки того, что она не справляется, появлялись всё чаще. Поэтому, когда до её слуха начали доноситься звуки её собственных шагов, что было невозможно, ведь её ноги не касались никакой поверхности, а сам лабиринт представлял собой вакуум, в котором звук попросту не мог распространяться. Когда стены заструились странным глуховатым эхом, а небогатое освещение стало плотнее и туманнее, девушке показалось, что происходящее только результат её переутомления. Красной Звезде потребовалось около минуты, чтобы всё обдумать, по истечению которой она чуть не вышла за пределы необычного сектора лабиринта. Только остановившись и немного отдохнув, Кали поняла, что не просто приблизилась к искомому, а уже какое-то время находилась в непосредственной близости от входа в следующий виток закрытых граней носителя.

     Длинный коридор, заканчивающийся предполагаемым входом, выглядел как тупик, которых ей встречалось немало. Глухая чёрно-серая стена также покрывалась символами, но прочесть их было сложнее, чем все остальные стены. Дело было в освещении. Оно ещё сильнее тускнело и уплотнялось темнотой, стоило подойти ближе к стене. И никакое внутреннее зрение, никакая энергия не помогали осветить эту темноту. А затем к уже гулявшему эху добавилось зловещее несравненно-звонкое эхо, то ли смех, то ли плачь, и оно также возрастало с приближением к тупику. В целом, всё это могло ничего и не значить, но беря в расчет до педантичности монотонное оформление лабиринта, его неконтрастность, стена просто-таки кричаще выделялась наряду с остальными закоулками.

     Недолго сомневаясь, Кали медленно направилась в длинный коридор, который заканчивался этим тупиком. По мере её сближения с целью, плотная темнота всё больше заполняла пространство, а эхо шагов перерастало в грохот. Но ловушек не последовало. Похоже, иррациональные изменения были лишь очередным побочным эффектом при соприкосновении разума с закрытыми гранями. Практически сплошная инородная темнота отстранила Кали от затерявшихся где-то позади отрытых граней кристалла, отрезав тупик от остального лабиринта. Последние шаги девушка делала интуитивно. Интуитивно она и остановилась, скорее почувствовав, а не увидев стену в полуметре от себя.

     Когда последние раскаты оглушающего эха умолкли, Кали, близко, едва касаясь поверхности, прильнула к холодному монолиту тупика. Стена нервно жила невидимой вибрацией, скачущих поверх натянутой мембраны импульсов. Она искажала и порождала странные звуки. Шарканье руки по стене выливалось в раскаты взрывов, мановение ресниц в завывания ветров, а шуршание мыслей в болезненное скрежетание игл по оголённым нервам. Стоило отступить, и звуки притихали, но всего в миллиметрах от поверхности они достигали критической отметки даже для невосприимчивого ко многим раздражителям разума Кали. Звезде пришлось призвать на помощь всю доступную ей силу, чтобы хоть как-то оградиться от волновой вибрации. Не будь этого уничтожающего разум дефекта, Кали тщательно обдумала бы следующий шаг. Но громогласные стены как огнём подтолкнули её вперёд, куда угодно, лишь бы ни секунды более не находиться подле источника шума. Красная Звезда просочилась сквозь монолит тупика, не подумав, что по ту сторону может быть гораздо хуже. Непострадавшая от её проникновения стена отчего-то быстро пошла пятнами яркого света. Когда Кали обернулась, некоторые её фрагменты, оторванные будто зубами огромной плотоядной твари, всасывались в пустоту удлинившегося коридора и кое-где ещё высились отдельные толстые камни, медленно дробящиеся в ничто.

     Шип изменений больно ужалил мысли девушки. Кали дёрнулась в сторону, по пояс проваливаясь в туманную пропасть. Удерживаясь, она проводила взглядом проносящийся рядом сингулярный вихрь. Коллапсирующее притяжение ловушки окончательно очистило пространство от остатков тупика, погребая внутри себя не только разбитые части стены, но и густую темноту, вместе с колыхающейся тканью мембраны, утягивающей все отзвуки бедствия.

     Через мгновение сработала ещё одна ловушка. Её захлопнувшиеся давящие капканы не достали до сущности девушки и в разочаровании провалились в пустоту под её ногами. После этого стремительного светопреставления образовалась тишина. Выждав ещё немного, Кали выбралась на невидимый пол. Её внимание полностью перешло на исписанные стены. Пройдя вперёд, девушка урывками охватывала каждый код и не узнавала этих знаний. Радость долгожданного открытия подбодрили Звезду – перед ней действительно начинался скрытый виток граней – новый сектор лабиринта.

     Когда поток эйфории утихомирился, Кали уже более критично осмотрела коридор. Вслед за подробным изучением кодов последовало и первое разочарование. Несмотря на то, что ещё какие-то минуты назад эта грань была закрыта, знания в её начале ничем не могли помочь Звезде. Более того, они не представляли в её случае никакой ценности и касались поверхностных основ гравитационного взаимодействия мироздания. И чем дальше Кали продвигалась по открытому витку, тем больше убеждалась – весь он был посвящён гравитации. Её надежда на скорое обнаружение требуемого решения окончательно развеялась. Но, с другой стороны, как можно было надеяться, что требуемые ей знания окажутся за первым же поворотом первого скрытого участка?

     Смирившись с предстоящим и явно длительным путешествием в новые более углублённые секторы лабиринта, Кали двинулась дальше. Она не ставила перед собой целью подробное изучение кодов на стенах коридоров и переходов, но её разум самостоятельно цеплялся за каждую строчку и порой неосознанно, в стороне от её мыслей, жадной губкой впитывал всё, что попадало в поле его власти. Так, пройдя коридоры этого уровня, Кали знала о гравитации мироздания абсолютно всё, что вообще можно было знать об этом фундаментальном рычаге миров.

     Пробыв в данном секторе около года, Красная Звезда вновь не заметила быстротечности времени. Преодоление почти трёх тысяч коридоров и залов походили для неё на вихрь летающей в воздухе мишуры – разноцветной и одинаковой. Но, когда путь вывел Кали к ещё одному выделяющемуся тупику – проходу в следующий сектор лабиринта, она уже не на шутку забеспокоилась насчёт времени. Необъемлемый разум Звезды целостно сосредотачивался внутри кристалла, и вывести хоть часть его за пределы носителя означало бы подвергнуть себя опасности полного вытеснения. Но Кали рискнула. Лёгкий импульс её мыслей, обрамлённый годичным запасом энергии её солнца, вырвался наружу. Кристалл тут же воспользовался представившейся возможностью. Его жар и сопротивляемость возросли практически вдвое, словно из последних сил носитель пытался вырваться из ненавистных рук. Камню удалось даже продвинуться в своём побеге на один из слоёв окружающего его пространства, но Кали поспешно возвратила импульс энергии, и сопротивление носителя скатилось к прежним, не имеющим особых достижений, результатам.

     За те мгновения, что мысли девушки кружились вне кристалла, Кали молниеносно выяснила обстановку на дрейфовавшей системе. Присутствие и влияние Архонтов ещё значительнее видоизменили планеты. Система прибилась на постоянную орбиту к двойной звёздной структуре. Часть планет оторвалась, клубок их рушился, разрастаясь и преображаясь в самостоятельные планеты, связанные невидимыми энергетическими ремнями, где помимо пород друг на друга пирогом наслаивались реальности существующих или альтернативных миров. Там, где влияние Архонтов и других рас оказалось благосклонно, образовались чарующие око океаны лиловых, светлых вод жизни, замешавших в себе раствор от сотен ближайших Вселенных. В них процветала красочность и алогичность воплощённой в плоть энергии. На планете же, где всё ещё оставались друзья Красной Звезды, изначально негативное влияние привело к деформации поверхности в покрывало многочисленных извержений, каждое из которых практически всегда выбрасывало на планету сгустки соседних параллельных миров. Но и здесь жизнь могла похвастаться не менее яркими всплесками, в большинстве своём не принадлежащим этой планете.