Завтра ветер переменится - Стефания Бертола
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока я бреду по темному лабиринту философской мысли, до меня доносится резкий оклик:
– Ого! Кого я вижу! Удачная встреча, племяшка!
Ну ладно, тетя Розальба начиталась комиксов про дядюшку Скруджа, но кричать мне «племяшка» при других людях – не самая удачная идея.
– Привет, тетя. Что ты тут делаешь?
– То же, что и ты. Я тут живу.
В руке у тети пиво, а под боком Жюльен, который покуривает… фиолетовую сигарету. Вот это шик.
– Ну и как оно? – осторожно спрашиваю я ни к чему не обязывающим тоном. Главное – не произносить слов вроде «спектакль» или «проект». Они могут придать делу неприятный оборот.
Но все напрасно, потому что тетя сразу берет быка за рога:
– Отлично. Я нашла спонсоров для спектакля, а кроме того, муниципалитет, похоже, заинтересован в повторном показе. Разумеется, сначала они хотят посмотреть премьеру.
– Ах вот как, – отвечаю я. – А о каком спектакле речь?..
– Бриджида, не придуривайся. О том самом, что будет идти в твоей квартире восьмого, девятого и десятого апреля.
– Хочу напомнить, что квартира все-таки не моя.
– Для меня все равно что твоя, – пожимает плечами тетя. – Кстати, уже пора подумать, как передвинуть мебель, куда поставить оборудование и все такое. Тебе когда удобно?
– Никогда, – из вредности отвечаю я, потому что деваться-то мне все равно некуда. А потому тетя только улыбается и продолжает как ни в чем не бывало:
– Ну, тогда я тебе напишу, когда смогу зайти, милая. А ты похорошела! Влюбилась, что ли? Глаза сияют, хоть в ювелирном продавай!
– Не подлизывайся, – отрезаю я, все еще надеясь исправить ситуацию. – Тетя, ты же всегда меня любила, всегда мне помогала, поддерживала. Как же ты можешь так со мной поступать?
– Само собой, я тебя очень люблю, глупенькая. И все, что я делаю, – для твоего же блага. Я подаю тебе пример решительной, самодостаточной женщины, творческой личности, которая достигает цели несмотря ни на что, попирая свои чувства и прочие сантименты, которые только мешают идти вперед. Я веду тебя к успеху и учу следовать своему призванию, чтобы к моему возрасту ты уже всего добилась. Вот увидишь, все будет хорошо. Мой спектакль никак тебе не навредит, даже наоборот – ты научишься полностью мне доверять.
Ну что можно на такое ответить? Только одно:
– Ты придешь завтра к бабушке на обед?
– Разумеется! Хоть для этого и придется встать пораньше.
– И его приведешь?
– Кого? Жюльена? – С этими словами Фьямма Фавилли, уже пришедшая на смену тете Розальбе, смеется. – Неужто мне не жалко собственных родителей? Жюльен прекрасно посидит дома, верно?
Жюльен давит ботинком свою фиолетовую сигарету.
19.
Треугольник печали
– Как думаешь, может, моющим средством попробовать? Или чистящим?
Сегодня мы снова убираем в банке. Прямо сейчас в ужасе смотрим на каплю суперклея, застывшую на столе директрисы филиала – М. Р. Гомбии. Все сошлись на том, что М. Р. – это Мария Розария, хотя Лорелла настаивает на Марии Рите.
– Эта ерунда тут не поможет, – качает головой хмурая Мануэла.
Она с ненавистью смотрит на предполагаемую причину катастрофы: кривую чашку, расписанную детской рукой. На чашке надпись кисточкой (к краске прилипли ворсинки): «Самой лутшей маме на свете». Здорово, что учительница не стала поправлять ошибки. Видимо, она тонкий психолог – чувствует, что родителям нравятся неидеальные поделки. Вот только проблема в том, что в ходе трудового дня М. Р. уронила эту несчастную чашку, а потом попыталась склеить ее суперклеем. Место склейки отчетливо видно, как всегда, когда работает непрофессионал, – вокруг трещины образовались излишки клея. Одна капля попала на стеклянную поверхность стола. На нем мы и обнаружили записку:
УВАЖАЕМЫЕ УБОРЩИЦЫ,
ПОЖАЛУЙСТА, УДАЛИТЕ КЛЕЙ. У МЕНЯ НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ.
СПАСИБО
М. Р. ГОМБИЯ
Антоньетта яростно роется в телефоне. Она уже влилась в нашу команду и больше не мечтает о «Заре», а живет надеждой обнаружить в одном из офисов труп. А все потому, что они с синьорой Эдерой смотрят сериал, в котором уборщица-француженка активно помогает полиции в расследовании преступлений да еще и умудряется распутать любое дело.
Сериалы они смотрят по подписке, которую я завела для бабушки с дедушкой. К ней уже человек шесть прицеплено.
Антоньетта отлично уживается с синьорой Эдерой. В социальной службе пока ничего не знают, но, когда узнают, надеюсь, проблем не возникнет: старушка рада, что с ней кто-то живет, Антоньетта рада, что у нее есть отдельная комната, Мануэла рада, что сплавила Антоньетту, а кроме того, Антоньетта покупает продукты и готовит синьоре Эдере калабрийские блюда. Как по мне, сплошные плюсы.
– Тут написано, что можно попробовать растворитель на основе ацетона типа жидкости для снятия лака или что-то спиртовое.
Мы пробуем спирт, но он не помогает. Благодаря Антоньетте, которая вечно таскает с собой косметичку, нашлась даже жидкость для снятия лака, но и она бессильна.
– Эти пятна ничего не берет, – вздыхает Мануэла. – Я уже не раз такое видела. Не выводятся они, и все тут.
– Может, нужно оставить на какое-то время и подождать? – предлагаю я.
Мануэла смотрит на меня, точно мудрый Балу на «лягушонка» Маугли.
– Смена кончается через двадцать минут, мы не можем ждать.
– Тони, оставишь жидкость для снятия?
– Нет уж, она мне самой нужна.
– Купи себе другую, – отвечаю я, протягивая Антоньетте один евро, – она стоит шестьдесят пять центов.
Я ставлю баночку на стол и, перевернув записку М. Р., сочиняю ответ:
УВАЖАЕМАЯ ГОСПОЖА ДИРЕКТОР, ЕДИНСТВЕННЫЙ СПОСОБ УДАЛИТЬ СУПЕРКЛЕЙ – ЭТО КАЖДЫЙ ДЕНЬ ТЕРЕТЬ ПЯТНО ВАТНЫМ ДИСКОМ, СМОЧЕННЫМ АЦЕТОНОМ. ПОПРОБУЙТЕ, И СО ВРЕМЕНЕМ У ВАС ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ. УДАЧИ.
С УВАЖЕНИЕМ, УБОРЩИЦЫ
В глазах Мануэлы наконец-то читается уважение.
По дороге домой я чувствую себя гораздо спокойнее. После всех треволнений последние несколько недель прошли относительно нормально.
Тетя Розальба больше не объявлялась, и мне очень хочется надеяться, что произошло какое-нибудь чудо, например:
Жюльен с ней расстался и вернулся в свой Овернье, а значит, никакого спектакля не будет.
Она рассталась с Жюльеном и теперь встречается с каким-нибудь переводчиком Бернхарда, а значит, никакого спектакля не будет.
Все спонсоры слились, а значит, никакого спектакля не будет.
Ну а что? Любой из этих вариантов вполне вероятен. Надеяться никогда не вредно.
От Роберты и Родольфо ни слуху ни духу, от Дамиано и Даши тоже – так, пара писем насчет домашних дел, и только. Кларисса тоже куда-то подевалась вместе со своим муженьком. А вот с Федерико совсем другая история.
Как сказала бы моя подруга Ванесса, я «вернула
