Змеиная зона - Борис Яроцкий

Гюзель была бы приятно удивлена, если б узнала, как на Голландских высотах совершил подвиг капитан Зарипов, вот - этот самый больно уж медлительный мулла.

... Капитан чуть ли не за рукав выхватил из толпы бегущих знакомого механика-водителя, приказал ему вернуться к своему танку, брошенному на дороге, а сам занял место наводчика. Уже через минуту пылал израильский танк, за ним второй, третий.

Сирийские танкисты бросились к своим машинам, открыли стрельбу по отступающему противнику...

Ничего этого Гюзель не знала, и замедленные действия муллы расценила как нерешительность - не рискованно ли содействовать этой маленькой женщине, назвавшейся лейтенантом, и её мужу-начальнику, который якобы капитан ФСБ?

- Прошу вас с мужем быть у меня через полчаса, - сказал мулла и бросил в карман янтарные четки.

Он вывел гостью из мечети, показал на кирпичный домик за серым каменным забором.

- Мой дом. Прошу не опаздывать.

"Только б вы не опоздали", - подумала Гюзель, видя, какой он медлительный.

Она надеялась, что в доме муллы они познакомятся с Юрием Феофановичем. Но его почему-то на встречу не пригласили, зато был Амир Батырович и ещё пять мужчин, согласившихся оказать москвичам содействие.

Первое, о чем Семена спросил мулла:

- Какое при вас оружие?

- Никакого, - ответил Семен, - По легенде мы аспиранты.

- Понятно... Оружие найдется. А план засады обсудим сообща.

37

- Звонила аспирантка.

- И что сказала?

- Опять едут собирать гербарий.

- Так и сказала: "Опять"?

- Да.

- Что ещё сказала?

- Сказала, что намереваются ехать в гости к её родственникам или землякам, словом, в татарское селение.

- В Табеев Стан?

- Кажется, да.

Ишутин и Полунин условились; если в разговоре будет фраза "Едем собирать гербарий", значит, напали на след убийц, а если будет слово "опять", надо Павлу Петровичу бросать все дела и спешить к Полунину.

Элла Юрьевна уже привыкла, что мужу звонят в любое время суток, её только смущало, что звонки участились из Мергеля - от смазливой татарки. Может, Семен, аспирант Полунин, ей не муж вовсе? А, скажем, нанятый мужем охранник сопровождает его любовницу? Она по секрету узнала, что так практикует губернатор одной области среднерусской полосы.

И жена, накрутившая себя подозрениями, хотела было слукавить, смолчать, что аспиранты едут к своим родственникам или землякам, а как называется это татарское селение, она не знает, хотя слышала, как аспирантке кто-то подсказывал: "Табеев Стан". Слукавить не рискнула - во избежание семейного скандала.

Глядя на мужа, поняла, он сейчас же отправится в это самое дальнее селение Каменского района.

Но Павел Петрович принял ошибочное решение - сначала выехал в Мергель: а вдруг аспиранты ещё там?

Прежде чем отправиться в дорогу, он загнал своего "Форда" в бокс, ключ от которого был только у него. Из подполу достал два автомата и ручной пулемет Калашникова, десять магазинов с патронами и четыре кассеты к пулемету. На всякий случай прихватил пару гранат.

Теперь они все трое будут прилично вооружены. Ведь террористы тоже не с голыми руками: стреляли они если не из газовых пистолетов / все-таки это шумное оружие/, а, видимо, из пневматических - ампулами с 0В.

У Ишутина ещё свежи были в памяти воспоминания о службе на границе. Нарушитель выстрелил в овчарку, которую держал на поводке ефрейтор Панко. Очевидец, напарник ефрейтора, рядовой Авдотьин рассказывал: из куста раздался щелчок, будто напильником ударили по лезвию топора, - и пограничник и его собака упали замертво.

Заряд попал в камень, но мгновенно поразил две цели, хотя человек и собака были на расстоянии вытянутого поводка.

Буровики погибали тоже от аэрозоля. Это уже было установлено точно. Как не дать себя поразить? Стрелять с большого расстояния - нельзя: террористов нужно брать живьем. А они к себе не подпустят. Успех сулил только один способ - внезапность. Но кто готов нападать, готов и обороняться.

Решив, что на месте будет виднее, Павел Петрович сложил оружие в багажник. При себе оставил Кольт, с которым почти никогда не расставался.

В Мергеле аспирантов не оказалось. У Козинских дома была хозяйка - за сараем у старых абрикос окучивала картошку. Издали завидев хозяйку в голубенькой кофточке, Ишутин выскочил из машины и быстрым шагом прямо через грядки направился к ней.

- Здравствуй, Маруся!

- Здравствуйте, Павел Петрович.

- Что - у ваших аспирантов опять с транспортом не лады? Кстати, что-то я их не вижу.

- А они уехали.

- На неисправном мотоцикле?

Ишутин изобразил на лице недоумение.

- Мотоцикл исправный, а вот бензобак оказался дырявый - весь бензин вытек. Двор провонялся. Как на бензоколонке.

- И они уехали без горючего?

- Почему? Я одолжила. Нашла у Мити.

- У Мити есть мотоцикл?

- А вы разве не знали?

- Откуда?

- И что за транспорт?

- "Ява".

- Может, Митя знает, куда укатили аспиранты?

- Он сам куда-то умотал.

- На мотоцикле?

- На велосипеде. И это с такой раной...

- Он дрался?

- Не без того. Из-за потаскухи. - И оскорбленная Маруся пустилась в словеса. - У него тут завелась одна. Люди видели. Да и я догадываюсь, что видела и ваша аспирантка... Она мне по секрету...

- Ну да?

Он не верил, что Гюзель, лейтенант милиции, опустится до женских сплетен. Но возражать Марусе не стал: по секрету, так по секрету. Значит, нашли общий язык.

"Но куда же они все-таки укатили?" Было бы опрометчиво - уточнять. Но - уточнить стоило. Степь широкая, и дороги от Мергеля расходятся на все четыре стороны. И одна из них ведет в Табеев Стан. Это селение назвала жена, но она не уверена, что услышала точно. А Табеев Стан ой как далеко!

Ишутин притворно вздохнул, попробовал на зуб сорванный с ветки зеленоватый абрикос.

- Мне так нужен мой мотоцикл, - сказал как бы про себя. - Техосмотр некстати...

Маруся была не прочь выручить знакомого "нового русского" - а вдруг и он когда-либо пригодится?

- Гюзель что-то сестре говорила...

- А сестра - где?

- У матери.

- Может, съездим, спросим?

- Спросим, - тут же согласилась Маруся. - Только я дверь примкну.

Дом она закрыла на висячий замок, ключ положила под коврик.

- Вот так и квартиры обворовывают, - заметил Ишутин.

- А мы не Березовские - брать у нас нечего.

- И то верно.

Сестра на солнцепеке стирала белье, увидев подъехавший "Форд", выпрямилась, заправила в юбку рваную под мышками кофту.

Ничего вразумительного, куда направились аспиранты, она не сказала.

- Был Митька. Вон велосипед бросил, - показала кивком головы, повязанной цветастой косынкой. - Может, он что знает. Аспиранты вроде собирались на тринадцатую буровую. Сейчас там самое время заготовки листа ежевики.

Услышав о Мите, что он тут был и куда-то сплыл, Маруся мотнулась в сарай, обозленная выскочила оттуда.

- Ну и гадина! - крикнула свирепо. - Схватил мотоцикл... Это к ней, своей потаскухе! Он доездится. Цыгане его дорежут...

Из гневной Марусиной речи Ишутин понял, что Митя несмотря на серьезную рану, удрал на мотоцикле к своей таинственной любовнице, а любовница или сама цыганка, или связана с цыганами.

Уже по дороге на тринадцатую до него дошло: "Эврика! Две женщины в каменской гостинице, путешествующие на мотоцикле "Ява". Оставили в номере окровавленный бинт. Приехали поздно вечером, уехали рано утром".

"А Митя-то ранен... Не мог ли он переодеться женщиной?'. И - мысль строго рациональная: "Но когда это было?" Так, размышляя, Ишутин свернул с дороги, но к буровой подъезжать не стал. Ему было известно, где-то здесь, поблизости, радиомаячок. На каком участке пути пеленгатор, знают те, кто его устанавливал. Если мотоцикл запеленгуют, через полчаса кто-то из четверки "героев Чечни" будет здесь, станут выяснять, что ты тут забыл. Знакомым они объясняют, что здесь, в районе пещер, плодятся агрессивно-ядовитые змеи, их нерестилище.

Это было так и не так. Тайну не разгадал даже он, Ишутин. Хотя один из четверых, а именно бывший прапорщик Корецкий, уже работал на него, разумеется, за приличное вознаграждение.

У тринадцатой никого не было. Ишутин объехал все лощинки. Нашел кусты ежевики. Лист был свежий и ягода вот-вот поспеет. Были бы аспиранты здесь, он бы их нашел.

С той минуты, как он увидел гневливое лицо Маруси и встретился с её сестрой, он думал о Мите.

"Неужели оборотень?"

Мите он доверял и уже намеревался сделать его своим информатором, за важные новости ставил магарыч, объясняя свой великодушный жест якобы тем, что ему надо все знать о своих конкурентах. Митя любил выпить и потому для "нового русского" старался, не скрывал своего понимания: какой бизнесмен обходится без осведомителей?

"А не порулил ли он в Полынную балку? Не подбросят ли ему цыганку с неба?"

38

Пока Ишутин искал своих аспирантов, капитаны ФСБ Кормильцев и Донченко изучали местность, прилегающую к этой самой Полынной балке. Убедившись, что в посадке никого, они вышли на дорогу.