Похитить императора - Джей Гарнет

Коллинз рассказал о паспортах и положил на стол фотографии для оформления виз.

– Вот, взгляни на это, – проговорил Кромер. – Возьми три экземпляра.

На столе лежало около полудюжины картонных папок, каждая из которых содержала несколько листов: составленный Кромером проект меморандума и отчет о вкладах императора на трех страничках.

– Если император подпишет этот документ, мы все будем разорены, – продолжал Кромер. – Если хочешь знать, стоимость одного только золота составляет два миллиарда долларов. Всего лишь несколько человек в мире обладают таким же богатством: шах Ирана, семья Ханта в Техасе и Говард Хьюз. Ты можешь представить, что произойдет, если мы должны будем...

Телефонный звонок прервал его.

– Превосходно, – ответил Кромер в трубку. – Попросите его подняться наверх, Джим.

Он опустил трубку на рычаг.

– Юфру, – проговорил, оживляясь, Кромер. – Представься ему и через некоторое время под каким-нибудь предлогом уйди.

Юфру, как всегда, элегантно одетый, с тонким бриф-кейсом в руке, высокомерно поднял брови, заметив присутствие в кабинете Коллинза.

– А-а, мистер Юфру. Позвольте представить вам моего заместителя, который возглавит делегацию, Джереми Сквайерса. Мистер Сквайерс является крупным экспертом по золотым вкладам императора... Мистер Сквайерс, мистер Юфру, представитель правительства Эфиопии, основной посредник в наших переговорах.

Оба обменялись рукопожатиями. Юфру положил бриф-кейс на стол Кромера и открыл его.

– Сэр Чарльз, мистер Сквайерс, здесь четыре анкеты для получения виз, и я хотел бы, чтобы вы их заполнили. Чистая формальность. Вы вернете их мне вместе с фотографиями.

Кромер взглянул на отпечатанные на машинке и размноженные вручную листочки: фамилия, дата рождения, профессия, номер паспорта. И больше ничего, все очень просто.

– Значит, вам не нужны наши паспорта, мистер Юфру?

– Нет. Я только добавлю подпись и печать и верну формы вам.

Он бросил взгляд на папки, которые держал в руках Коллинз.

– Ах да, мистер Юфру, – быстро произнес Кромер, – это наше соглашение и отчеты о вкладах Селассие. Пока лишь проект, документ для изучения и обсуждения в ближайшие несколько дней. Э-э... мистер Сквайерс?

Коллинз сразу же понял намек.

– Да-да, сэр Чарльз, в самом деле мне пора уходить, – заговорил он. – Мистер Юфру, с удовольствием предвкушаю нашу совместную работу. Полагаю, она потребует профессионализма, такта и доброжелательности и принесет нам настоящее удовлетворение. Я уверен в этом. Итак, до скорой встречи.

Коллинз покинул кабинет, удивленный ощущением некоторого внутреннего возбуждения, которое вызвал в нем этот маленький обман.

Вторник, 6 апреля

Коллинз, Рорк и Халлоран прошли через процедуру получения новых паспортов, полную вздора и бессмысленных вопросов. Сначала сдали фотографии. Потом – короткая беседа с одним и тем же окружным нотариусом перед заполнением декларации. Затем последовал переход в соседний кабинет к другому чиновнику – уполномоченному комиссару.

– Да-да, джентльмены, – сказал им нотариус, – мы вынуждены ввести некоторый бюрократизм, чтобы избежать обмана. Поэтому прошу вас пройти в соседний кабинет и под присягой подтвердить правильность сообщенных сведений. Только тогда мы сможем удостоверить законность выдаваемого вам на руки документа.

– Вы, конечно, отдаете себе отчет, джентльмены, – произнес громко уполномоченный комиссар, демонстрируя довольно солидный опыт общения с людьми, меняющими фамилии, – что, если в силу каких-то обстоятельств захотите вновь вернуть ваши прежние имена, вам придется еще раз пройти через эту процедуру.

После этого они направились в Паспортную службу, находившуюся в здании «Петти Франс», чтобы заполнить анкеты с их новыми именами: Джереми Сквайерс, Дэвид Саквиль-Джоунс и Джордж Смитсон.

Коллинз в качестве рекомендующего лица указал Кромера, а в разделе деловой необходимости сочинил целую историю: срочная командировка – отъезд буквально завтра – одна деликатная проблема – паспорт желательно иметь как можно скорее.

В то время как они у входа ждали возвращения Коллинза, Рорк сказал:

– Понимаешь, Пит, мне вдруг пришло в голову. Ведь эта процедура изменения фамилии будет отмечена в бумагах. Полиция рано или поздно наткнется на них, производя проверку анкет.

– Черт с ними! Я надолго исчезну, старина. Или это не так?

– Надеюсь. Просто подумал, что нужно предупредить тебя.

К ним подошел Коллинз.

– Все в порядке. Паспорта будут готовы в три часа. Пойдемте, пропустим по кружке.

Среда, 7 апреля

После раннего завтрака Коллинз и Рорк отправились на машине в направлении Оксфорда, чтобы начать летную практику на «Алуэтте».

Аэропорт Кидлингтон, который находился немного в стороне от дороги, соединяющей Вудсток и Оксфорд, использовался частными самолетами, школами пилотов для летных тренировок, а также для продажи авиационной техники.

Накрапывал дождь. Коллинз, маневрируя, объезжал разбросанные здания офисов, лекционных залов, мастерских и ангаров, пока они не увидели дом, в котором располагалась компания Уинтертона. Они нашли хозяина в конторе развалившимся в кресле, ноги на столе. Уинтертон внимательно проглядывал коммерческие проспекты. Это был крупный и рослый, больше шести футов, мужчина. На нем были синий свитер и джинсы.

За кофе Уинтертон, задавая вопросы, пытался определить их летный опыт.

Рорк прошел хорошую школу. Во время службы в Омане он пилотировал вертолеты «Скаут» и «Белл-47». Общий налет составил свыше пятисот часов, большая часть из них в тяжелых условиях – высокогорье и сильные ветры Аравийского полуострова. Пилотирование «Алуэтта» не представит для него никаких трудностей. Пять часов практики будет вполне достаточно.

Коллинзу понадобится более детальная подготовка. Удостоверение частного пилота, которое у него было, предполагало обязательный ежегодный налет не менее пяти часов, иначе удостоверение теряло силу. Но этого было явно недостаточно. К тому же Коллинз имел опыт управления только вертолетами с поршневыми двигателями.

– В вашем возрасте, – сказал ему не совсем дружелюбным тоном Уинтертон, – отрицательным фактором, как правило, является проблема утомляемости. Освоение чего-то нового требует усилий и напряжения. Особенно это относится к технике. Представьте себе все процедуры, которые вы каждый раз должны выполнить в строго определенной последовательности: внешний осмотр вертолета, осмотр кабины, пуск холодного двигателя и его прогрев, пуск горячего двигателя, контроль приборов на земле перед взлетом, после взлета. Видите, сколько манипуляций. Так или иначе, вам необходимо держать в голове сто двадцать или более отдельных операций. О'кей, о'кей...

Уинтертон замолчал, заметив на лице Коллинза признаки нарастающего раздражения. После небольшой паузы он заговорил снова:

– Я просто хотел напомнить вам, что есть физические пределы, определяющие уровень знаний, которые можно вложить в вас за короткое врремя. Мистер Рорк, Майкл, уверен, что у вас все легко получится. Но вам, майор, советую не браться за управление, если в этом нет необходимости. Даже если вы и сможете после прохождения этого курса поднять вертолет в воздух.

Несмотря на искреннее желание помочь этим странным парням в самое короткое время освоить управление вертолетом, в глубине души Уинтертон сомневался в успехе. Когда же Коллинз сообщил о том, что им нужно отработать практику экстренного взлета с площадки, которая расположена в районе экватора на высоте восьми тысяч футов[18], сомнения Уинтертона переросли в полное неверие в возможность осуществления их замысла.

– Бог ты мой, майор! – решительно возразил Уинтертон. – Да в этих условиях плотность воздуха в три раза меньше нормальной. Если будет жара, тогда вообще не может быть и речи о возможности поднять вертолет. И вы хотите еще сделать это быстро? А знаете ли вы, что в таком случае можно легко сжечь двигатель? О'кей, джентльмены, я могу скроить какую-то рациональную программу вашей подготовки, но учтите, она будет изнурительной, и тем не менее я не могу вам дать никаких гарантий. Принимаете такие условия? Хорошо, тогда приступим к делу. Во-первых, я покажу вам вертолет.

Они вышли на улицу. Накрапывал несильный косой дождь. Вертолет стоял на самом краю летного поля.

– Сейчас вам ничего не нужно запоминать в деталях, – сказал Уинтертон, когда Коллинз и Рорк уселись в кресла и пристегнули ремни. – Я постараюсь дать вам общее представление, чтобы вы почувствовали сложность проблемы. Итак, смотрите: рычаг газа, управление изменением шага лопастей, педали...

Начался самый напряженный день подготовки, который каждый из них когда-либо испытывал в жизни. Какое-то время они заучивали наизусть последовательность операций проверки приборов и систем, познакомившись таким образом со всем важнейшим оборудованием вертолета. Затем начались полеты. Первым взлетел Рорк с Уинтертоном в кресле второго пилота. Для Коллинза, которому предстояло лететь позже, вторая половина дня превратилась в непрерывный процесс запоминания инструкций, схем и графиков. На конец, перед самыми сумерками, совершил полет и он.