Осколки Минувшего - Лоуренс Алистер

Император уделял четверть часа на вечерний отдых, как он сам именовал свое скромное увеселение. Пока что, он не мог позволить себе ничего большего, поскольку государственные дела требовали все больших усилий.

Только глупцу могло показаться, что управление огромной страной — простое дело. Распорядок дня императора отличался особо плотным графиком и зачастую ужинать Николаю приходилось уже за полночь. Утром — совещание с министрами, губернаторами и сенаторами. После обеда — иностранные делегации. А еще — нескончаемый поток законов, поручений, указов и внутренних донесений. Работа в огромной канцелярии кипела каждый день, без выходных и праздников, и порой, затрагивала даже прием пищи.

«Прекрасный вечер». — Николай вдохнул полной грудью. Он, только что, подписал указ о назначении нового министра образования и чувствовал некое облегчение, поскольку сумел найти замену стареющему господину Голенищеву, который просил отставку после двадцати лет неустанной работы. Сделать это оказалось непросто, ведь заветное кресло оказалось востребованным. Пришлось выбирать, взвешивать все за и против.

Солнце катилось к закату. Багровые лучи стелились по одиноким облакам. Николай поднял глаза к небу и остановился. — «Хотелось бы на природу, в лес! Поохотиться, отправиться на рыбалку, ах, не скоро мне до заслуженной пенсии». — Сокрушался он. — «Иногда, я даже понимаю, почему принцы отрекались от власти, они просто боялись этого бремени».

В его сердце осталась тоска и желание побыть наедине с природой. Николай мечтал о спокойствии леса, о звуках птиц и шуме реки, но обязанности императора не позволяли ему осуществить эту мечту. Он был привязан к своей должности и не мог просто бросить все и уйти.

Николай вспомнил свое детство, проведенное в деревне. Там он каждый день бегал по полям, ловил рыбу в реке и наблюдал за птицами. Тогда ему казалось, что это будет продолжаться вечно. Но время шло, и он оказался в городе, впутан в дела и заботы. Сейчас, он мечтал о том, чтобы хотя бы на мгновение вернуться в те времена, когда все было просто и легко, хотел ощутить запах травы, почувствовать тепло солнца на своей коже и услышать пение птиц.

Император знал, что однажды сможет осуществить свою мечту и уйти на заслуженный отдых. И тогда, когда солнце снова начнет катиться к закату, он будет наслаждаться природой, забывая о бремени власти и обязанностей.

— Ваше Высочество. — Безмятежность вечера бесцеремонно прервал господин Верговский. — Ваше Высочество!

Министр бежал по саду, будто за ним гналась стая голодных собак, спущенных с цепи. Офицерская фуражка едва не слетела с его головы, однако министр, в последний момент, успел поправить головной убор. Рубашка, небрежно торчавшая из под кителя, тоже не придавала министру солидности.

— Ваше Высочество! Беда! — Еле произнес он, запыхавшись от бега, несколько согнувшись от усталости. Казалось, министр был в полном отчаянии, его сердце колотилось как будто вот-вот выскочит из груди.

— Виктор Степанович, что-то стряслось? — Николай почувствовал неладное и пристально взглянул на министра. — На вас лица нет, голубчик!

— С вами хочет срочно поговорить кардинал Вилмер. Это катастрофа. — Все еще невнятно тараторил министр. — Мы пропали!

— И из-за этого такой переполох? — Государь было удивился. — Мы с господином Вилмером общаемся довольно часто, как видите, никто не уронил кирпич на голову ни мне, ни вам, ни самому Вилмеру. — Ему приходилось общаться с кардиналами едва ли не каждую неделю.

Министр поднял глаза, молча взглянув на императора, от чего у последнего волосы встали дыбом. Так продолжалось с минуту. Верговский пытался отдышаться и, вероятно, отыскать подходящие слова, однако не находил их, лишь затягивая паузу.

— Кайлер и Фэллон мертвы. — Наконец выпалил он, найдя силы сказать несколько слов.

— Что? — Николай, казалось, не поверил своим ушам, произнеся вопрос с таким удивлением, словно его ученые сию секунду открыли разумную жизнь на Венере. — Этого не может быть, Витя, не может быть. — Глаза императора округлились, а от былого приподнятого настроения не осталось и следа. — Как? Это не возможно! Вы же понимаете, что все это значит? — Николай ожидал всего, кроме услышанного.

Николай с трудом осознавал происходящее. Он был уверен, что все идет по сценарию и эта новость потрясла его до глубины души.

— К сожалению, это так. Магистр уничтожил их всех. Чудом спасся лишь Вилмер. — Вердикт Верговского был неутешителен. — Он, единственный, кто отделяет империю от окончательного разгрома.

— Что это значит для нашего будущего? — Спросил Николай, стараясь преодолеть шок. — Что теперь будет? Войны не избежать…

— Да. — Согласился Витя. — Мы должны быть готовы ко всему.

Николай в последний раз оглядел сумеречный парк, багровое вечернее небо, словно прощаясь, и тяжело вздохнул.

— Идемте, Виктор Степанович. Будем звонить Вилмеру. — Оба быстрым шагом направились к выходу из кремлевского сада. — Жаль, с Кайлером мы успели отыскать общий язык. Вообще, они с Фэллоном были неплохие ребята. Вилмер тоже ничего, надеюсь… мы не проиграем.

Николай едва ли не бегом стремился в переговорный кабинет, так что уставший и запыхавшийся от недавней пробежки в увесистом военном кителе Верговский едва поспевал за ним.

В одном из переговорном зале уже заранее все было готово к возможной беседе Николая с кардиналами по зашифрованной линии. Министр заранее позаботился о предстоящих заочных аудиенциях и держал зал наготове, как говорится, на всякий случай.

Оставалось только дождаться самого Вилмера, который, как и все кардиналы, всегда выходил на связь первым, опасаясь быть раскрытым Таби или его хакерским отрядом и тщательно перепроверял переговорную линию на наличие прослушки.

— Вилмер что-нибудь говорил? Когда ожидать его? — Поинтересовался государь.

Верговский отрицательно покачал головой. Николай опустил глаза вниз и сел в уютное кожаное кресло, нажав на пульте управления кнопку «кофе». Над дверью загорелась зеленая лампочка, которая позволяла стюарду войти в кабинет. Если же загорался красный свет, двери намертво блокировались и никто более не мог попасть внутрь кабинета без позволения самого Николая.

Переговоры могли начаться только когда кабинет покидали все посторонние и император вводил специальный код на сенсорной панели, восприимчивой только к отпечаткам пальцев правителя.

— Витя, это закрытые переговоры? Я бы хотел, что бы ты остался. — Николай взглянул на господина Верговского, повторившего вслед за государем заказ кофе.

— Без понятия, Вилмер не уточнил. Он очень торопился, словно скрывался от кого-то. Я с трудом понимал его из-за возникших помех. Связь постоянно пропадала и я… — Министр запнулся. — Мне кажется, что Вилмер тоже уже погиб…

Николай нахмурился и почесал затылок. — «Черт, что же там произошло? Кажется, смысла сопротивляться больше нет». — Подумалось ему. — «Столько лет подготовки, и начать с такого ужасного провала, это похуже инцидента со стражниками».

Действительно, перспектива вырисовывалась весьма удручающей. Замысел кардиналов был раскрыт, а без Кайлера и Фэллона уничтожить телепорт, скорее всего, уже не возможно, если Вилмер и уцелел. Следовательно, и гибель вселенной в привычном для человека понимании — дело ближайших недель или даже дней.

— Понимаешь, Витя… Этого я и боялся… Мы стоим на краю пропасти… — Взгляд Николая стал отстраненным, будто он смотрел вдаль, за горизонт. — Я сотни раз думал, а как поступить лучше… Воевать до конца, или сдаться, и плыть по течению… Если это все равно конец…

— Пока мы боремся, есть шанс выиграть, отбить право на жизнь… — Верговский опустил руку в карман, доставая позолоченный портсигар, в котором хранил кубинские сигары. — Позволите?

— Что уж там, кури… — Ответил Николай.

Император стоял перед мучительной дилеммой: вернуть отряд спецназа обратно и тихо-мирно дожидаться конца света, который, в конечном итоге, может и не наступить, или отправить сограждан на верную смерть, спасая мир все от того же конца света, перспектива которого со смертью двоих кардиналов сделалась еще ближе.