Елка и терн. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Зарок надо сдержать. Да не просто сдержать, а как можно скорее. Не сдержал слова? Отлично! Собы‑тия развиваются по двум путям. Либо ты быстренько передумываешь – и исполняешь свой зарок как можно скорее. Либо на тебя начинают сыпаться неприятности. Много, долго, противно. И кончается это, как правило, смертью неудачливого мага. Сами понимаете, когда ты просто не успеваешь на трол‑лейбус или тебя заливают соседи сверху – это одно. А вот когда у тебя взрывается лаборатория – или ты ломаешь ногу при попытке убежать от вурдалака – пояснения просто излишни.

Маги‑неудачники долго не живут.

– Я же не думала, что мне придется выполнять это обещание!

Все трое смотрели на меня, как на гусеницу.

– Лорри, ну ты же женщина! Ты должна меня понять!

– Не вижу никаких препятствий. Вы молоды, вы любите друг друга и вы отличная пара.

Тут я помощи не дождусь.

– Директор! Подумайте головой, какая из ведьмы жена! Тем более из боевого мага!

– Надеюсь, что не самая плохая. На то ты и ведьма. И это очень поможет целям Универа. Мы давно пытаемся сблизиться с Элварионом.

– Я же ни черта не знаю! Ни о политике, ни об экономике…

– Хорошо, что напомнила. Будешь изучать эти предметы факультативно.

– Все равно я ничего в этом не понимаю!

Это не Директор! Это – мерзкая ехидно ядовитая вредина! Ну за что!? Ненавижу экономику! Я и эко‑номить‑то не умею! Постоянно за десять дней до стипухи – уже без денег!

– Тогда будешь их изучать в своем родном мире. Если тебя отчислят из Универа за неуспевае‑мость!

– Вы что издеваетесь? Тёрн, ну подумай сам! Зачем тебе нужна такая ходячая проблема, как я!?

Элвар покачал головой и посмотрел на Директора.

– Вы не могли бы оставить нас одних?

– Только если вы двое обещаете друг друга не калечить.

– Обещаю, – кивнул элвар. – Буду держать себя в руках, что бы мне не сказала эта 'временно не ходя‑щая проблема'.

– Эй, я против! Не смейте уходить! Предатели!

Меня просто никто не слушал. Лорри изящно выплыла прямо сквозь стену, Директор оглянулся на меня – и едва не последовал ее примеру, но потом все‑таки нашарил дверь.

– Ёлка, вам надо поговорить.

– Но не сейчас же, – я хлюпнула носом и посмотрела на элвара.

– Ну? Доволен?

Тёрн скользнул к кровати и присел рядом со мной.

– Ёлка, дай мне, пожалуйста, руку.

– Кусаться будешь?

– Стоило бы. Так ведь не поможет, правильно?

Элвар сгреб мою ладонь двумя руками и прижал к груди так, что я чувствовала быстрое биение его сердца.

– Кривельно. Тёрн, зачем ты это затеваешь? Я тебе не пара. Ты должен жениться на элварессе с самой лучшей родословной. Красивой, знатной, происходящей по прямой линии черт знает от кого и способ‑ной нарожать тебе дюжину элварят.

– Это все твои возражения?

– А что – мало?

– Мало. Эля – вот ответ на все твои вопросы. Кто из элваресс вынесет меня – телепата?

– Дурак!

Я едва не съездила свободной рукой ему по уху.

– Если бы эту стерву без меня не прибили, я б её сама закопала! Нашла что сказать! Ты добрый, ум‑ный, веселый, красивый…. Да ты просто самый идеальный мужчина, из всех, кого я встречала! С тобой я всегда чувствую себя спокойно и уютно. Если бы можно было – я бы никогда… о черт! Поймал, да!?

Элвар не выказал ни малейшего раскаяния.

– Угадала. Так почему ты не хочешь замуж за идеального меня на всю оставшуюся жизнь?

Да я вообще не хочу замуж!

– Ёлка, я не стану ограничивать твою свободу!

Еще бы он что другое сказал!

– Это ты сейчас так говоришь!

– Ты сама знаешь, что я тебе не вру. Что тебе мешает?

– Элварион, – вздохнула я. – Ты – король.

Больше объяснений не потребовалось. Тёрн отлично понял, чего я боюсь. Ответственности. Я дико боюсь не справиться, боюсь не работы – а неудачи в работе. Не хочу подвести тех, кто мне доверит‑ся.

– Этого достаточно для королевы.

– Ты и сам знаешь, что это не так.

– Это ведь не все причины! Ёлочка моя!

В последних двух словах прозвучало столько нежности, что я вздрогнула.

– Ёлочка…

Фиалковые глаза оказались совсем рядом со мной. Сердце под моей рукой билось бешеным бараба‑ном.

– Я тебя люблю. Если бы ты умерла, я умер бы на твоей могиле. Я не смог бы жить без тебя.

– Не надо… – попыталась сказать я, но элвар заглушил мой шепот нежным поцелуем.

– Я знаю, что ты меня тоже любишь. Ёлочка, ты единственное, что меня удерживает! Если ты согла‑сишься выйти за меня замуж – я брошу Элварион. Уедем с тобой в Карием, для наемников всегда най‑дется работа! Только я – и ты. Ты – и я. Посмотри на меня, трусишка!

Я повиновалась – и мир куда‑то исчез.

Словно в мозгу поднялась какая‑то защелка – и меня затопило странными и сильными чувствами. Любовью. Бешеной и нежной, невероятной и очень простой, спокойной – и безумной. Любовью, кото‑рой никто не любил – до нас – и о которой говорят все поэты и писатели мира. А на самом деле все так просто…. Любовь – это когда мы. Одно сердце, один разум, одна душа – и только тел – два. И все. А по‑другому и не бывает. Мы – и весь мир вокруг. Так легко и понятно. Есть мы. Нет ни тебя, ни меня. Только – мы. Конечно, Тёрн не смог бы жить без меня. И я без него. Разве живут с половинкой сердца, с половинкой разума, половинкой души? Не живут. И я без него. И он без меня. Я тоже тебя люблю, родной мой. И мне все равно, что и как будет дальше. Если захочешь – я пойду за тобой хоть к черту на рога. Ради тебя я соглашусь даже на корону, потому что это – твоя страна. Ты любишь Элварион – и я тоже люблю его. Мы будем вместе беречь его даже после смерти. Смерти ведь тоже уже нет. Просто есть – мы. А ее – нет. И никогда не будет. Мы будем приходить и уходить, но всегда найдем друг дру‑га, куда бы нас не занесло. А иначе просто не получится. Никогда. Нельзя ведь жить – половинкой.

И только когда Тёрн начал целовать меня, снимая губами слезинки со щек, я поняла, что плачу.

– Не смотри на меня. Я и так не красавица, а сейчас у меня и нос распухнет!

Тёрн хлопнул глазами – и захохотал.

– Ёлка, ты прелесть! Я тут делаю предложение по всей форме – а ты мне – нос распухнет!

Я хлопнула глазами, а потом вдруг присоединилась к нему. Это же так просто – есть мы. И мы – сме‑емся. Ведь разум у нас тоже один на двоих. Улыбнусь я – улыбнется Тёрн. Я заплачу – и он расстроит‑ся. А недоверие? Смешно! Даже если бы он не был телепатом! Как можно не верить самому себе!?

– И даже очень просто. Нос у нее распух, – фыркнул элвар.

И мы опять зашлись в диком хохоте.

Лорри не выдержала первая.

– Нет, вы поглядите, они еще и хохочут, как две пьяные гиены!

Я тут же представила себе эту картину – гиена с бутылкой самогона и соленым огурцом в пасти – и меня опять занесло от хохота. Рядом так же беспомощно заливался Тёрн.

– Совсем ополоумели. – Подтвердил директор. Только глаза у него при этом были не строгие, а очень молодые и веселые. Точь‑в‑точь, как у того парнишки, которого я видела в первый вечер в этом мире. – Я думаю, им нужно прописать по двадцать уколов на человека и освежающую клизму.