Линия огня - Василий Орехов

Вторым на заднем сиденье был Мармелад. Еще один приятный сюрприз. Между двумя вонючими мутантами была намертво зажата моя Динка, ее шикарные волосы расплескались по спинке заднего сиденья. Когда я тебя спасу, радость моя, обязательно вымоешься с антисептическим мылом. За рулем у них, похоже, Сотовый – в низко надвинутой бейсболке, чтобы скрыть третий глаз посреди лба. А вот кто сидит рядом с Сотовым, никак не могу разобрать. Впрочем, не сильно удивлюсь, если еще один контролер. Как-то же они вытащили Динку из бара.

Темные, значит. О как. Только этого не хватало.

Я снова с размаху таранил машину похитителей, пытаясь столкнуть ее с дороги. Сотовый начал вилять, швыряя руль то влево, то вправо; встречный грузовик издал протяжный гудок, когда мы едва не своротили его в кювет. Сейчас мне на руку было устроить на трассе максимальное безобразие – тем больше было шансов, что встречные военные обратят на нас внимание и остановят. Я надеялся, что лишившийся транспортного средства солдатик уже сообщил об этом куда следует и меня сейчас ловят по всем направлениям. А джип темных, улепетывающий от угнанной машины, остановят вместе с моим для выяснения ситуации. В результате я, конечно, вполне могу загреметь в тюрьму, но зато моя девочка будет спасена. И с тюрьмой тоже еще не факт: Бубне не впервой задействовать нужные связи, чтобы спасти из-за решетки одного из самых ценных своих сталкеров.

Однако пока мои ожидания не оправдывались. Город словно вымер. Ни разу мне еще не удалось пересечь его из конца в конец, не наткнувшись на армейский патруль; сегодня, похоже, такой день настал. Над нами не кружили боевые вертолеты, и даже злобное армейское руководство, которое я так невежливо заткнул, не стало снова вызывать непутевого офицера. Закон подлости – это, по-моему, единственный закон вселенной, который действует всегда и везде, абсолютно в любой ситуации и на любой географической широте.

А ведь выходит, что положение гораздо серьезнее, чем мне представлялось. Темные не могут долго жить за пределами Периметра, как и все остальные твари Зоны. Несколько часов – и клеточные мембраны начинают разрушаться. И раз уж полумутанты выбрались наружу, прекрасно понимая, как страшно рискуют, значит, у них просто не было выбора. Значит, Динка нужна им позарез – и вряд ли для того, чтобы любоваться пикантными танцами в баре «Сталкер».

На заднем сиденье джипа темных возникло подозрительное шевеление. Поехало вниз стекло в боковом окошке. Мне очень хотелось надеяться, что автоматов у похитителей при себе нет. При въезде в городок им пришлось преодолеть армейский блокпост, и вряд ли они стали бы так рисковать – «калаши» в машине не спрячешь так же просто, как пистолеты.

Длинная автоматная очередь, которой полил нас высунувшийся из окошка Ковригин, убедительно доказала мне, что тут я малость ошибся и что темные – по-прежнему самые рисковые и отмороженные сукины дети во всей Зоне. Ну, может, еще монолитовцы поспорят с ними за это сомнительное звание.

Круто выворачивая руль, я бросил беглый взгляд в расколотое пулей зеркало заднего вида. Вот, значит, как, ребята. Полномасштабная война. Выходит, темные не просто напали на наш клан, что уже само по себе плохо, но еще не смертельно и вполне может быть погашено переговорами. Они напали на нас за пределами Зоны, хотя всем кланам строго-настрого запрещено переносить свои разборки через Периметр. В Зоне наша стрельба мало кого волнует, но когда такая штука происходит в военном городке Чернобыль-4, это может очень больно ударить по всем вольным бродягам. Я понимаю, что презумпция невиновности и личная свобода – основы демократии, но мы находимся в зоне боевых действий, а значит, никакие права и свободы тут не действуют. И если военные после стрельбы в городке решат устроить массовые обыски или еще как-нибудь прищемить сталкеров, все кланы очень сильно напрягутся на темных. Клещ, конечно, сколько угодно может пыжиться и надувать щеки, что, дескать, одной войной больше, одной меньше, и мало ли мы вообще воевали, радиоактивное мясо? Но только если мы все договоримся и проведем операцию вроде той, в ходе которой был разгромлен «Грех», темным однозначно хана. Против лома нет приема.

Теперь понятно, откуда взялся контролер: полумутантам было гораздо проще с ним договориться, чем кому-либо еще. И ясно, почему темные не прибегли к помощи наемных сталкеров или мародеров, а сами пошли на смертельный риск. Одно дело – купить за пределами Периметра через подставных лиц для непонятных целей джип, и совсем другое – попытаться нанять посторонних людей для силовой акции по похищению довольно известного в городке человека. Совсем не факт, что об этом заказе через полчаса не стало бы известно нашему клану или военным. Темные ведь совершенно не ориентируются, к кому за Периметром можно подкатывать с такими предложениями, а к кому нельзя ни в коем случае.

Только одно мне по-прежнему было непонятно: какого черта они связались с зомби. Почему бы контролеру просто не взять Динку под контроль и не увести ее тихонько в Зону? Впрочем, какая-то причина наверняка была. Темные – грязный, но умный и коварный народ, обычно не делающий лишних телодвижений там, где без них вполне можно обойтись.

Ковригин вдруг пошатнулся, и следующая очередь зигзагом ушла в асфальт. Похоже, Динка резко пихнула его обеими ногами под колени. Мармелад тут же засуетился на заднем сиденье, обхватил ее поперек живота, навалился всем телом, не давая двигаться.

– Патогеныч! Держи меня за ноги! – внезапно велел Храп и тоже полез в боковое окошко. Высунувшись по пояс, он, совершенно игнорируя жестокую тряску, одну за другой сосредоточенно всадил в автомобиль преследователей три пули из пистолета, впрочем, не причинив ему особого вреда. Тем не менее Ковригин от греха подальше спрятался обратно в салон: похоже, пули просвистели совсем рядом.

– Патроны береги! – гаркнул я.

– У меня еще одна обойма есть, – хладнокровно сообщил Храп, возвращаясь на место.

Прибавив скорости, темные сумели немного оторваться – их машинка была помощнее нашей. Поэтому до натовского блокпоста на окраине они добрались быстрее нас. Я отчаянно чертыхался, втаптывая педаль газа, но поделать ничего не мог. Оставалось надеяться, что военных заинтересуют следы от пуль на заднем стекле их джипа – если, конечно, Храп хоть раз попал в стекло.

Когда я вывернул из-за угла и направился к армейскому заслону на окраине города, благополучно прошедший проверку джип темных уже осторожно лавировал между бетонных блоков на выезде с блокпоста, уложенных таким образом, чтобы зигзагообразно движущаяся между ними машина не смогла набрать большой скорости и с разгону таранить шлагбаум. До сих пор актуальное изобретение полувековой давности – тех времен, когда впервые начали использовать водителей-смертников на набитых взрывчаткой грузовиках. Возле первого блока стоял и смотрел на нас офицер в голубой каске. Рядом с серой будкой со шлагбаумом виднелся БТР с развернутым в сторону трассы пулеметом, над его серой башенкой трепетал на пронизывающем ветру флаг Евросоюза.